Он смотрит на меня с грустными глазами.

— Я знал, они что-то задумали, когда изменили свои планы на вечер. Уверен, они не хотели, чтобы я был с ними, потому что понимали, что я никогда бы не позволил случиться нечто подобному. И я снова опоздал и не успел спасти от причинения боли.

Сожаление распространяется по его лицу, и он выглядит очень расстроенным.

— То, что они сделали с тобой, это уже слишком. Я сказал Элизабет, что все кончено, и если она решит отомстить, то я пойду к ее родителям и расскажу им, что она сделала с тобой. Я серьезно.

Я не имею ни малейшего понятия, что сказать. Он смотрит на меня с серьезным выражением лица и говорит:

— Ты должна сказать мне, если она сделает или скажет что-нибудь тебе. Я чувствую отвращение к себе из-за того, что потратил на нее целый год своей жизни. Я знал, что она была злобной сукой, но та ночь показала мне, что она намного хуже. За пределами школы она другая, и ей никогда не приходилось сталкиваться с ненавистью окружающего мира, поэтому я всегда давал ей поблажку. Но, несмотря на это, ее поступок непростителен. Я не могу закрыть глаза на это дерьмо.

Вау.

Этими словами он ответил на все мои вопросы.

Я одновременно и счастлива и расстроена, потому что сейчас он чувствует вину из-за того, что случилось со мной, когда на самом деле, это моя вина. Именно я вышла из машины к Харрисону той ночью, и тем самым позволила им сделать то, что они хотели. Я была глупой идиоткой. Это не его вина, не имеет значения, в какое время он появился. Тот факт, что он заботился обо мне тогда — это все, что имеет для меня значения.

— Хорошо. Спасибо, что привез меня сюда, что поделился болезненной частью твоего прошлого. Я обещаю, что буду хранить все секреты, — говорю я.

Мы идем бок обок к его грузовику, и он снова открывает для меня пассажирскую дверь как джентльмен. После того как он запрыгивает в машину, мы выезжаем с кладбища и едем обратно к его дому. Мы сидим в давящей тишине на протяжении всего пути. Он начинает говорить, только когда мы доезжаем до дома.

— Спасибо за то, что выслушала меня. Это много для меня значит, и я надеюсь, что не напугал тебя. Не знаю почему, но я доверяю тебе, Джесс. Я знаю, мои секреты в сохранности с тобой. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить, знай, что твои секреты тоже будут в безопасности со мной.

Мягкая улыбка появляется на его лице, и я вижу, как жизнь возвращается в его глаза. Эмоции бушуют внутри меня, и я просто хочу обнять его и никогда не отпускать. Но сдерживаю себя, поворачиваюсь и киваю, улыбаясь.

— Ну, я думаю, ты пока спасена от хорошей взбучки, но это временное послабление, дружище. Завтра после школы жди меня здесь, и мы посмотрим, кто лучший пловец, — дразнит он меня.

Да, дерзкий и уверенный Джейс вернулся. Мне очень нравится этот Джейс, но и другой тоже. Я смотрю на него, немного наклоняю голову на бок и делаю самое саркастичное выражение лица.

— Окей, мистер Великий Спортсмен. Продолжай утешать себя, но действительность — другая. Я с удовольствием докажу это тебе завтра, — уверенно отвечаю я.

Он усмехается и выходит из машины. Будучи джентльменом, он обходит машину и открывает для меня дверь. Помогает мне выбраться, и у нас опять происходит неловкий момент. Если я собираюсь продолжать видеться с ним, думаю, эти неловкие моменты должны вскоре прекратиться.

Он раскачивается на пятках, смотрит вниз, и затем снова на меня.

— Эм, спасибо еще раз. И о том, что случилось в бассейне? Я обещаю, этого больше не случится, Джесс. Мне очень жаль. Друзья? — он говорит искренне и уверенно.

Почему эти слова больше звучат как утверждение, а не обещание? Я рада, что он хочет быть моим другом, но не знаю каково это, или действительно ли я хочу этого.

— Хорошо, Джейс, но должна сказать, что я никогда прежде не дружила с парнями. Я не уверена, насколько хорошим другом могу быть для тебя, — скромно говорю я.

Он легонько улыбается, затем обнимает меня за плечи, но в этом совершенно нет сексуального подтекста.

— Джесс, у меня тоже никогда не было девушек друзей. Поэтому мы вместе сможем узнать, как это делать. Ну как тебе? — спрашивает он, пока мы подходим к моей машине.

Его телефон жужжит, и он достает его из своего кармана. Он сосредотачивается на экране, и его походка тут же замедляется. Счастливое выражение, которое было лишь несколько мгновений назад, сменяется на обеспокоенное.

— Что это? — спрашивает он. Он смотрит на меня, и беспокойство перерастает в злость. — Что? Ответь.

Он опускает голову, отворачивается от меня и упирается руками в бедра. Бросает на меня взгляд, качает головой, глубоко дышит и поворачивается ко мне лицом.

— Что-то отвратительное о тебе выложили в сеть. Я точно знаю, кто это сделал и обещаю тебе, я сегодня же разберусь с этим. Даже не смотри на эти фотографии, Джесс. Будь офлайн, пока я не разберусь с этими суками.

Я знаю, о каких фотографиях он говорит. Меня начинает трясти от стыда, и я чувствую, как заливаюсь краской. Это так унизительно. Я просто хочу закрыться внутри себя и исчезнуть.

— Хорошо? Ты меня слышишь? — настаивает он.

Я только киваю. Мой подбородок начинает дрожать, и он мгновенно подходит и обнимает меня.

— Мне жаль, что они все еще продолжают вытворять это дерьмо. Обещаю, я разберусь с этим сегодня, раз и навсегда.

Я обнимаю его в ответ и пытаюсь задержаться в его объятиях. Он держит меня несколько мгновений, показывая, что не осуждает меня. В его объятиях я ощущаю безопасность, которую никогда не испытывала за всю свою жизнь. Если он хочет быть просто моим другом, тогда я дам ему это. Не думаю, что я откажу в чем-то Джейсу Коллинзу. Сейчас или когда-либо.

7 глава

«Что такое друг? Одна душа, разделенная на два тела».

— Аристотель

Джессика

Я только что вернулась домой из школы, а мама с папой ссорятся из-за ее пьянства. Я не могу терпеть их грызню снова, поэтому, вместо того чтобы пройти мимо бури на кухне, я поднимаю окно и отодвигаю москитную сетку. Высовываю одну ногу, затем вторую и выпрыгиваю наружу. Когда мои ноги касаются зеленой травы, я поворачиваюсь, чтобы закрыть за собой окно. Мои старые ржавые качели стоят на другом конце двора и медленно раскачиваются от ветра. Трудно представить, что еще несколько лет назад моя трезвая мать смеялась и играла со мной. Когда бабушка умерла, она очень тяжело это переживала. Что-то внутри нее сломалось, и она не смогла оправиться от потери. Алкоголь был ее спасением. Теперь это ее тюрьма.

Я подхожу к качелям и сажусь на них. Легонько отталкиваюсь от земли и начинаю раскачиваться. Мысли о Джейсе и всех вещах, что произошли за последние два месяца, с тех пор как мы стали друзьями, заставляют меня улыбаться. Он сдержал свое обещание. Фотографии исчезли в тот же вечер и больше никогда не всплывали, хотя взгляды в школе стали намного хуже. Школа все еще не самое радостное для меня место, даже несмотря на то, что Элизабет и Хейли прекратили надо мной издеваться, они все еще смотрят на меня с ненавистью. Люди все еще думают, что я заразная, но никто ничего не говорит мне в лицо. На мой шкафчик периодически клеят записки, но я просто срываю их и выбрасываю. Я могу справиться с записками и взглядами. Я могу пережить все, если в моей жизни будет Джейс.

— Привет, — тихий голос пугает меня. Я смотрю в сторону соседского двора и вижу маленькую девочку. Она машет мне, и я машу ей в ответ. Туда недавно въехала новая семья, но я не обращала на них особого внимания. Дети всегда бегают вокруг. Светловолосая девочка идет ко мне.

— Привет, — говорит она, останавливаясь передо мной.

— Привет, — я смотрю вниз и вижу, что на ней надеты фиолетовые резиновые сапожки и такое же фиолетовое пальто. Интересно, почему она так одета в солнечный день.