— Нельзя ли попросить чашечку простой воды? — вежливо поинтересовался он. — И есть ли у вас розовый экстракт?

— Горицвет, принеси этому парню воды, — приказала госпожа Смит. — Розового экстракта у нас нет, но могу предложить вам абрикосовый сироп.

Цветущий Тростник скривил губы.

— Нет, спасибо, — отказался он. — Все, что мне нужно, — это чистый розовый экстракт. У моего народа простые вкусы. Мы не балуем себя сиропами и прочими излишествами.

— Но излишества — это довольно приятно, — возразил лорд Эрменвир.

Цветущий Тростник посмотрел на него с отвращением, взял чашку с водой и с достоинством удалился.

Получив свой завтрак, лорд Эрменвир направился к паланкину, забрался в него и не появлялся до тех пор, пока не пришло время сворачивать лагерь. Тогда он вышел и принялся сам разбирать свой шатер.

— С мадам Балншик все в порядке? — поинтересовался Смит. Он подошел, чтобы предложить помощь, поскольку лорд Эрменвир тяжело дышал и выглядел неважно.

— Просто замечательно, — заверил тот старшего караванщика, глядя на него выпученными глазами. — Будьте так добры, подержите полотно с другой стороны. Спасибо. У нянюшки просто… э-э… разболелась голова. Я уверен, это из-за атмосферного давления: оно изменилось, поскольку мы приблизились к горам. Скоро нянюшка выйдет. Вот увидите.

На самом деле она не появлялась до самого вечера. Но когда лагерь был уже разбит, Балншик вышла из паланкина, как всегда невозмутимая и великолепная. Госпожа Смит с удивлением наблюдала, с каким аппетитом нянюшка поглощает свой ужин, состоящий из ветчины, приправленной бренди и лимонным соусом с изюмом. Лорд Эрменвир, напротив, взял к себе в паланкин всего лишь чашечку бульона.

— Итак, мы имеем две попытки убийства, — подвела итог госпожа Смит, когда в костре остались только угли, а пассажиры разошлись по своим шатрам.

— Значит, вам тоже кажется, что это не ограбление? — спросил Смит.

Госпожа Смит выпустила колечко дыма и покачала головой:

— Когда посылают демона — нет.

— Не думал, что в Труне есть колдуны.

— С чего ты решил, будто источник наших неприятностей в Труне? — удивилась госпожа Смит, с сомнением глядя на собеседника.

Смит рассказал, что Горицвет узнала в мертвом летателе картежника из «Горящего колеса». Госпожа Смит кивнула в ответ.

— Вы думаете, нападения не связаны между собой? — спросил Смит. — Полагаете, демона мог подослать… — Он жестом указал в темноту, в сторону Черной Горы.

Госпожа Смит какое-то время молчала.

— На него не похоже, — проговорила она наконец. — Хотя, думаю, все возможно. Но это явно осложняет ситуацию.

— Мне больше нравятся простые дела, — заверил ее Смит. — Скажем, этот кто-то находится в Труне. Я подозреваю, что он охотится либо за Параданом Смитом, либо за лордом. Побоявшись выдать себя, он не расправился с ними в городе, а дождался момента, когда мы окажемся на открытой равнине и к тому же так далеко от города, что не сможем послать за помощью. А?

— Звучит разумно.

— Но первое нападение не увенчалось успехом, летатели получили отпор, которого не ожидали, — выстраивал гипотезу Смит. — Наш неизвестный враг понимает, что вскоре мы станем для него недосягаемы, и в отчаянии нанимает колдуна, чтобы тот подослал к нам демона. Подобная услуга стоит дорого. И держу пари, что это истощило его средства. Думаю, с сегодняшнего дня нас оставят в покое.

События последующих двух дней, казалось, подтверждали правоту Смита, хотя без инцидента не обошлось. На руках у старших детей Смитов начала расти серая шерсть, и никакие средства — ни бритье, ни выщипывание, ни мази — не помогали от нее избавиться. Более того, к ужасу родителей, шерсть стала распространяться по всему телу, и к вечеру второго дня детишки были похожи на троицу несчастных котят, а их мать билась в истерике, умоляя Смита что-нибудь придумать.

Она устроила такой переполох, что лорд Эрменвир отважился подняться с постели и, сверкая глазами, потребовал тишины, но, увидев детей, разразился совершенно неуместным хохотом. На шум прибежала Балншик и, со всей строгостью отругав лорда, утащила его обратно. Позже она вернулась и принесла с собой мазь, с виду похожую на светло-коричневую глину. Мазь подействовала. Правда, детишки жаловались на то, что она жжется, однако на следующее утро шерсть расти перестала.

Зеленландия поднималась рядами поросших лесом холмов. Над холмами возвышалась Черная Гора, настолько огромная, что представлялась совершенно иным миром, расположенным в опасной близости с нашим. Ее темные леса, мрачные долины, сверкающие утесы, серебристые ленты рек и радуги над бесчисленными водопадами с каждым часом становились все более отчетливыми, но казались одновременно менее реальными.

Дорога петляла у подножия холмов, постепенно поднимаясь вверх, и механики кряхтели от усилии, нажимая на педали. Смит работал с таким усердием, что у него открылась рана, и Тигель вынужден был помогать ему, переключая рычаги здоровой рукой. Воздух стал влажным, запахло зеленью, и, когда вечером они разбили лагерь на полянке, окруженной деревьями, ни у кого во рту не осталось привкуса Хрунской пыли.

Проведя два спокойных дня в Зеленландии, караван вновь подвергся нападению.

Затратив немало усилий, они поднялись на холм и, достигнув вершины, увидели перед собой крутой склон. Спускаясь, дорога терялась в тени дубов, листья которых уже приобретали багряно-золотистый оттенок. Горицвет издала радостный вопль и бросилась вниз. Караван с лязгом и грохотом покатился следом. Детишки Смитов завизжали от восторга, когда повозки стали набирать скорость и яркие листья задрожали на ветру.

У подножия склона листьев оказалось еще больше, как и желудей, а поперек дороги лежало толстое дерево. Огромный и довольно безобразный мужчина вышел из леса и, ухмыляясь, преградил им путь.

Своим видом он производил сильное впечатление, на нем был широкий кушак, из-за которого торчали соответствующие облику бандита кинжалы, в ухе болталась серьга, но больше всего поражали острые клыки и кожа цвета грозовой тучи, что указывало на кровное родство с демонами. Незнакомцу не было нужды кричать «Стой! Это вооруженное ограбление!». Тем более что с его клыками это было бы весьма затруднительно. В задачу бандита входило застращать путешественников, и он как нельзя лучше подходил для этого.

Однако он допустил ошибку, решив напугать девушку, способную пробежать пятьдесят миль без остановки. Горицвет вскрикнула, но, не в силах преодолеть инерцию и остановиться, сделала то, чему ее обучили в Приюте для девочек-скороходов в городе Пылающей Горы: ловко взметнувшись в воздух, она ударила бандита каблуком прямо в лицо. Тот рухнул на землю, а девушка, опустившись на ноги, исполнила яростный танец на его голове, в то время как позади нее падали под откос повозки, а перед ней с воплями выбегали из леса другие бандиты.

Следующей ошибкой в атаке явилась потеря элемента неожиданности. За то время пока бандиты приближались к дереву, Смит и его спутники успели подготовиться, и, когда наступил момент схватки, вооруженные до зубов, они ловко спрыгнули с падающих повозок. Смит неудачно приземлился на раненое бедро, но успел выпустить две стрелы в ринувшегося на него бандита. Это дало старшему караванщику время подняться и выхватить мачете. Неизвестно откуда в руках у механиков тоже появились мачете и зазубренные щиты, на головах — шлемы. Рычажные выстроились в боевом порядке, представляя собой стену слегка поржавевшей стали.

Одна из стрел попала противнику Смита прямо в горло, так что разделаться с ним не составило труда. Повернувшись, чтобы разобраться с другим вопящим бандитом, Смит бросил взгляд на пострадавший караван. Смиты отчаянно пытались спрятать своих детей под опрокинутой повозкой, а нападавший на них разбойник получил сокрушительный удар сковородкой по голове, которым наградила его госпожа Смит. Повсюду валялись гигантские фиолетовые яйца, выпавшие из упаковочных сеток. Балншик, расшвыривая их ногами во все стороны, ринулась в бой с кинжалом в каждой руке. Она ранила одного бандита, и тот бросился бежать, однако осталось загадкой, был ли он устрашен кинжалами, или же его ослепило сверкание нянюшкиных белоснежных зубов, обнаженных в радостном предвкушении поединка.