Думать над тем что это значит долго не пришлось...
ШОК!...
Хотя, едва ли это можно так назвать. Вам когда нибудь кидали топор в спину? Мне вот доводилось. Но я думаю, что это даже в половину не так прискорбно, как то, что я испытала в тот момент. Из меня разом вышибало весь воздух. Я подняла взгляд на Михаила и... а вот даже не знаю. По его выражению лица можно было сказать лишь одно, он не очень-то удивлён. Он доволен, но не удивлён. Чего не скажешь обо мне. Прочистив горло, с нечитаемым выражением Михаил вынес свой вердикт:
- Хранитель.
Не было даже шепота, будто все разом перестали дышать и я предводитель этих не дышащих созданий. Я пустила взор, в поисках Миа. Секунда и я нашла её глаза. Её маленькая белокожая фигурка будто сжалась ещё больше, стального цвета глаза потеряли бриллиантовый блеск. Левой рукой она вцепилась в свои длинные чёрные кудри и замотала головой, силясь переварить, а может отрицая происходящее. Переведя взгляд, по левую руку от неё, сидел Гавриил. Он в упор смотрел на Михаила, с неясным мне укором в тёмно платиновых глазах. Пробежав взглядом по всем членам совета, я увидела взоры от удивления до неверия.
Рафаил убил больше всех. Он с интересом меня разглядывал, будто впервые видит. Я спешно обернулась.
Иеффа. Непонимание. Её глаза метались, в моих, в отчаянной попытке осознания. Это она была лидирующим претендентом на пост Главного Хранителя. Это она должна быть на моём месте.
Я перевела взгляд на Михаила. Я никогда не видела такого выражения лица за всё своё существование вообще, не говоря уже о том, что сейчас, это выражение принадлежит не прошибаемому Михаилу! Да его просто распивает от какой-то неведомой мне радости. Такое впечатление, что он вот-вот сорвётся, и запрыгает хлопая в ладоши как восторженный ребёнок.
- Хм... Что ж...
Голос его звучал неясно, и я полагаю он сам ещё до конца не верит в то, что происходит.
- Это невозможно... - мой собственный шёпот казался мне чуждым и сломленным. Только не я! Я не хочу!
- Возможно. - спокойно
отрезал Михаил.
- Я не приму пост. - голос резал решительной сталью. Пожалуйста!
Михаил немного опешил, но промолчал. Помедлив я взяла себя в руки и придала голосу твердость.
- Я не могу быть Хранителем. Это решительно невозможно.
- Можешь. - приказ.
Вот ведь... слов нет! Я не могу ему перечить, он генерал Небесного войска, главнокомандующий, и легендарного Легиона в том числе, архистратиг, моё непосредственное руководство! Мне не хорошо.
- Да, это просто нелепо! - сокрушилась я, в отчаянии, - Я воин, Генерал - лейтенант армии! У меня в подчинении два девизиона ангелов! А это 7 500 тысяч, солдат, между прочим! - недоумевала я, - У меня миссия, на носу! Что мне прикажешь теперь делать?
Рукоять меча, кажется задрожала в моих руках. Или это у меня руки дрожат...
- Я возьму это на себя. - шепнул он заговорчески, - Давай позже выясним все тонкости.
Я посмотрела на Михаила и указала пальцем на купель Мирты.
- Да неважно вообще, что там показывает эта штука! Я даже не знаю как она работает и вряд ли мне это интересно.
В храме слово "ошибка", витало вместе с воздухом. Немного подумав, Михаил спокойным голосом, решительно прошептал только мне.
- Я не мог ошибиться в тебе -вот что важно. - не медля он обратился к собравшимся ангелам, - Никакой ошибки нет, аарин. Сэлафииль, избрана мной, заверена Верховным Советом Серафимов - стать новым Архангелом Хранителем рода человеского, что мирта беспрекословно подтверждает. Но ... Сэла права. Она, прирождённый доблестным воин. Может ли воин просто взять и стать хранителем? Это просто нелепо, скажете вы? Это не так. Как мы уже смогли убедиться сохранение надежды в будущее людей, сохранение людской рассы как вид - не менее тяжкая битва и требует гораздо больше жертв, самоотдачи и храбрости, чем многие из нас могут себе представить. - его увещевательный тон был утвердительным. - Как бы там ни было архангел Сэлафииль, служила верой и правдой, на честь и славу Воинства Небесного, не одну тысячу лет. Посему, заключение завета и принятие присяги, при вступлении на пост Хранителя, я на правах архистратига, провозглашаю с сохранением воинского звания и статуса! Что закрепляет и не теряет силы, ранее обретённым титулам, наградам, славе и разумеется оставляет право и честь обладать Ангельским мечом.
- Но... - сказать мне разумеется не дали. Михаил попросил подать ему древний красный фолиант с серебряных тиснением. Книга Таинств.
- Да ты измываешься надо мной... - процедила я тихо, - Я даже завета Хранителей не знаю.
Михаил указал взглядом на край купели. Там лежал лист с написанными словами завета. Пробежав беглым взглядом, запечатлела текст в памяти. Прочистила горло. Подняла наконец глаза на Михаила. Он кивнул и обнажив свой меч, легко провёл по лезвию ладонью. Не встречаясь взглядом с архистратигом, скользнула правой ладонью по его мечу, и смотря исключительно в его глаза, сцепившись в рукопожатии, положила левую ладонь на фолиант. Капля нашей смешенной крови упала в воду мирты, расходясь кругами. Раз, два, три, и вода замерла. Просто остановилась. Вдох...
- Я - архангел Сэлафииль Амалиэль Темлакос, Генерал - лейтенант Воиска Небесного, завещаю пред Господом Богом, архистратигом Михаилом, тремя Советами, и тремя Сферами ангельской иерархии - всей нацией своей, беря их в свидетели; исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать нарекшего меня на уважаемый пост Хранителя, своим Наставником, а Совет Семи Архангелов, посвящать в свои служебные дела, и в случае надобности помогать, в делах Совета.
Связанная обязательством и заветом по закону Небесному, но никакому другому, я признаю род людской, достойным, направляю к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я даю обет, на неприкосновение мною светлой души человеческой, никогда не отниму честной жизни, не дам просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла. Я даю обет чистого сердца, чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое дело. В какой бы дом я ни вошла, я войду туда для пользы людской, будучи далека от всякого намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с человеческими женщинами и мужчинами, свободными и рабами. Что бы я ни увидела или ни услышала касательно жизни людской из того, что несёт зло, не имею права умолчать. Любое разглашение дел Небесных, не имею права разглашать, ибо считается сие, Великим Таинством. Мне, нерушимо выполняющей условия завета, да будет дано счастье в жизни и в искусстве и легендарная слава у всех людей и ангелов на вечные времена, преступающей же и попирающей завет да будет обратное этому. Я даю обещание Всевышнему, пробудить доброе сознание Народа людского. Оставаться и сильной и верной гласу Господнему в чистом сердце - Хранить. Я вложу свои силы и время, в правое дело предшественников моих. Этот долг считать нерушимым - сынов и дочерей человеческих защищать от зла!...
