— Есть хочешь? — шепотом спросила Эйприл. — Или еще чего?
— Я пить хочу, — ответил Драко.
— А раньше чего не попросил?
— А я бы тогда захотел… ну…
— Тьфу ты, говори «по нужде», если других слов стесняешься, — вздохнула Эйприл. — Попроси Молли, пусть принесет тебе чего-нибудь.
— А ты?
— Я ее здесь позвать не могу, мне не положено, я же не волшебница. Давай сам.
— Да нет же, Эйп! Ты сама пить хочешь?
— Немножко, — созналась девушка. — Не тяни. Только потише…
— Молли, — шепнул Драко, — принеси нам попить… лимонада, да, Эйп?
— Не очень сладкого и не холодного, — кивнула она. — Спасибо. Хорошо-то как…
— Угу… А про папу мы забыли…
— Твой папа сам в состоянии о себе позаботится, — улыбнулась Эйприл. — А теперь тихо, кажется, продолжают!
В самом деле, последний присяжный оторвался от чаши думосбора, задумчиво потирая лоб. Миссис Кастерс прокашлялась и обвела зал мрачным взглядом. Эйприл показалось, будто у нее отчетливо подергивается левое веко.
Фенелли подошел к Малфою и что-то зашептал тому на ухо. Люциус коротко кивал в ответ, а лица его Эйприл рассмотреть не могла.
— Господа? — судья обвела взглядом присяжных. — У кого-то будут вопросы?
— Я бы спросил, каким образом истцу удалось получить эти воспоминания… за исключением отданных добровольно, как у четы Дурслей, но не стану, — высказался тучный пожилой мужчина.
— Более нет желающих высказаться?.. — нахмурилась судья. — Что ж, переходим к опросу свидетелей. Мистер Фенелли?
— Да, ваша честь! — адвокат устремился на свое место. — Прошу пригласить мистера Рубеуса Хагрида, лесничего при школе Хогвартс. Но прежде того — ознакомиться с воспоминаниями пострадавшего ребенка.
— Протестую! — подскочил адвокат Дамблдора. — Мальчик находится в несознательном возрасте, поэтому…
— Однако память у него наличествует, — любезно ответил Фенелли. — Ваша честь, я взял на себя смелость пригласить легилимента из клиники святого Мунго: ребенок еще слишком мал, чтобы сознательно расстаться с воспоминаниями, поэтому придется действовать через посредника. Надеюсь, кандидатура целителя Чемберса не вызовет нареканий у уважаемого суда?
Присяжные пошептались.
— Суд не возражает, — вынесла вердикт миссис Кастерс. — Прошу пригласить целителя Чемберса!
Люциус повернулся к Эйприл, и девушка привстала, чтобы ему не пришлось сгибаться в три погибели.
— Мисс, постарайтесь объяснить Драко, что ничего страшного не произойдет. Целитель только посмотрит ему в глаза — и все. Может быть, станет немного неприятно, но и только. Сможете?
— Заранее нельзя было предупредить? — буркнула она.
— Я надеялся, что удастся обойтись без этого, но суд, похоже, колеблется…
— Ладно… — Эйприл села обратно на скамью и склонилась к Драко. — Слушай… Сейчас вон тот толстенький дядечка подойдет к нам и посмотрит тебе в глаза. Ничего не пугайся, даже если станет как-то не по себе. Это он так узнает, что с тобой было до нашего знакомства, ты-то рассказать толком не можешь… Ясно?
— До тебя было очень-очень плохо, Эйп, — сказал мальчик серьезно и добавил шепотом: — Если тебя прогонят, я уйду жить к тебе на ферму, вот!
— Да, из тебя выйдет неплохой работник, — согласилась она. — Лет так через пятнадцать… А теперь успокойся и просто не сопротивляйся.
Эйприл помнила, каково было ей самой, поэтому не на шутку переживала за Драко. Может, конечно, сам Люциус оказался не очень хорошим легилиментом, как назывались тут чтецы мыслей, а может, дело было в чем-то ином, но после сеанса Эйприл чувствовала себя жестоко изнасилованной в мозг. Слава богу, хватило всего двух заходов! Но как перенесет подобное ребенок?..
Видимо, квалификация у целителя была повыше, чем у Люциуса, потому что Драко даже не дернулся, когда толстячок установил зрительный контакт. Времени потребовалось немного, мистер Чемберс отвернулся, как-то странно взглянул на Эйприл и колобочком покатился к судейскому столу.
Снова воцарилась тишина — это смотрели воспоминания Драко.
— Ваше заключение, мистер Чемберс? — произнесла судья после паузы. Веко у нее дергалось все более отчетливо.
— Без сомнения, к мальчику применялось заклятие забвения, — безмятежно ответил толстячок. — В подтверждение этого говорят полные, хотя и смазанные воспоминания до пребывания в больнице — это нормально для ребенка его возраста. Затем слишком много лакун, воспоминания обретают цельность только с момента водворения у миссис Смайт… если не ошибаюсь. А с момента появления мисс Кимберли процесс полностью входит в норму.
В зале снова загудели и зашептались. Эйприл видела, как у Люциуса начинают подрагивать сцепленные за спиной руки.
— Благодарю, мистер Чемберс. Мистер Хагрид, пройдите на свидетельское место, будьте любезны…
Драко невольно схватился за Эйприл: к кафедре протопал громадный, заросший буйной бородой мужчина внушительной комплекции. Выглядел он при этом, правда, испуганно, и выражение лица странно контрастировало с дикарской внешностью
— Мистер Хагрид, — монотонно завела судья, — поскольку ваш образ присутствует не только в воспоминаниях ребенка истца, но и в воспоминаниях третьих лиц, не будете ли вы любезны пояснить, что делали в городке под названием Литтл-Уиннингс, да еще на летающем маггловском транспортном средстве под названием мо-то-цикл?
— Ну я это… — великан хватился за бороду и отчаянно покосился на Дамблдора. Тот, однако, продолжал благостно улыбаться, а вот сухопарая дама занервничала. — Стало быть… как бы…
— Не нервничайте, мистер Хагрид, — мягко произнес Фенелли. — Просто расскажите, что произошло. А можете и показать воспоминания, так будет проще и быстрее!
— Я сам скажу! — испугался тот. — Значит, позвал меня директор Дамблдор, мол, помочь надо. А я чего, я всегда… А он говорит, бери эту тарахтелку и дуй в Мунго. Там тебя Сириус встретит…
— Вы имеете в виду Сириуса Блэка? — перебила судья.
— Ага, его, — кивнул Хагрид. — И этот… мо-то-цикл тоже его был. Во-от… Значит, дуй туда, надо спасать малыша, пока до него Пожиратели не добрались! Вроде сын авроров, я не дослушал, рванул туда… Сириус уж крутился рядом, потом человеком обернулся и…
— Человеком? — не понял кто-то из присяжных.
— Ну да, он же анимаг, — бесхитростно выдал великан. — Большой такой черный пес!
— Пожалуйста, продолжайте, мистер Хагрид, — попросила судья.
«Вот откуда в воспоминаниях собака! — сообразила Эйприл. — Ну и семейка!»
— А что продолжать? Сириус сбегал, принес мальчонку, сам весь трясется, говорит: знаю, что отец у него Пожиратель, а не могу ребенка в приюте оставить, родная кровь, выручай, Дамблдор сказал, поможет… — Он гулко вздохнул. — Я и отвез, куда мне сказали. Там дамочка какая-то мальчика взяла, сказала, чтоб я директору передал — все в порядке будет, ну я и отбыл…
Люциус стиснул пальцы так, что они побелели. Эйприл очень хотелось дотянуться до него и взять за руку, успокоить, но это увидел бы весь зал.
— Поди к отцу, приласкайся, — велела она Драко. — Иначе он сейчас этого дядьку убьет, и все насмарку!
Тот понятливо кивнул, слез со скамьи, подошел к Люциусу и потянул его за полу мантии. Тот глянул вниз, вымученно улыбнулся и поднял сына на руки, поблагодарив Эйприл мимолетным взглядом.
— А потом, значит, опять зовут, — продолжал вошедший во вкус Хагрид. — Это уж было после того, как Лили с Джеймсом погибли…
— Вы имеете в виду чету Поттерров?
— Ага, их… — Хагрид шмыгнул носом, вынул громадный платок и трубно высморкался. — Когда этот помер… Один Гарри, бедняжка, остался… Сириус опять примчался, отдайте, говорит, крестника, сам воспитаю, но куда ж ему? Ни кола, ни двора, из дома-то удрал… Вот и велел мне директор отвезти мальчонку к родной тетке, Сириус свою тарахтелку опять дал, я и полетел… А потом, потом… — Он махнул рукой. — Кто ж знал, что Бродяга предатель?
— Мистер Хагрид, это уже не имеет отношения к данному делу, — перебила миссис Кастерс. — Итак, вы можете подтвердить, что в обоих случаях распоряжения вы получали от мистера Дамблдора?
