Он мог проиграть Ханг Туаху в каком-либо споре, касающемся природы вещей, но вот в том, что касалось общества в целом, путей его развития, особенно после перехода от кустарного производства к промышленному, что уже было достигнуто на Ильмине, он со своими знаниями, полученными за четыре года в двух институтах и любовью к китайским императорам и Конфуцию, запросто клал старого мага на обе лопатки. И все только потому, что он был самым обычным, в меру любознательным студентом, который помимо трудов Клаузевитца и Маннергейма прочитал еще Монтеня и Гельвеция, Свифта и Маркса, Макиавелли и Карнеги. Прочитал и, благодаря превосходной памяти, очень многое запомнил.
Когда Кир, статья за статьей строчил для графа Барилона конституцию, он, конечно же, не приводил цитат из Макиавелли и Карнеги, тут он просто напрягал мозги и вспоминал конституцию Франции, США, России и редактировал статьи так, как хотел бы прочитать их сам. Главное, чего он добивался, это того, чтобы все статьи были коротки, предельно ясны и не допускали никаких произвольных толкований. Он работал с такой интенсивностью, что настрочил уже добрых четыреста страниц, две трети этого столпа государственности, а ведь мастер Телемак, который раньше всех вернулся в Барилон на крылатой лодке и уже сколотил довольно большую команду, ждал от него еще и уголовно-процессуальный и уголовный кодексы, без которых он не мог полноценно работать.
Перечитав то, что было написано им еще позавчера, Кир быстро поймал мысль и принялся строчить шариковой ручкой по плотному, кремоватому листу бумаги. Это была первая статья раздела о земле, недрах, морском шельфе и воздушном пространстве. Хотя моря и океаны Ильмина были пока что вне пределов досягаемости ильмиан, он надеялся на то, что так не будет длиться вечно и потому решил вставить в этот раздел статьи о порядке разработки полезных ископаемых и промысле рыбы в прибрежной зоне. Он вообще писал скорее не конституцию провинции Ренделон, а основной закон империи, владения которой охватывают всю планету.
Закусив от усердия губу, Кир, статья за статьей, описывал порядок владения землей. Отдавая землю во владение всем подданным, он, все-таки оставлял её в собственности правителя, но, при этом, лишил его права единоличного распоряжения землей. Так что, в итоге, никто не мог укусить друг друга за задницу и при продаже земли нужно было попотеть куда больше, чем при её обработке или застройке недвижимостью. Кир успел испытать убористым почерком четыре листа бумаги с обоих сторон и начать пятый, когда к нему в кабинет заглянул Калюта. Не вставая с кресла, он молча кивнул ему головой и тот ввалился в кабинет, подталкиваемый Телемаком и Ханг Туахом. Так же молча он отдал канцлеру и его главному полицейскому большую часть стопки, а мастеру Хангу меньшую, после чего продолжил работу.
Маг прочитал его писанину минут за двадцать и тотчас попытался затеять с ним спор, но Кир даже не поднял головы, чем заставил того кипятиться. Дело кончилось тем, что экспрессивный по своему характеру Калюта, которому он мешал читать больше, чем флегматичному Телемаку, взревел, словно медведь и пообещал выбросить мага в окно. В бывшем капитане лучников уже произошли весьма значительные перемены и теперь канцлер имел очень импозантный вид. Да, и властности в нем прибавилось весьма изрядно. Быстро прочитав свою стопку листов, а затем и те, которые были прочитаны Ханг Туахом, он пришел в крайнюю степень возбуждения. Потрясая листами, он завопил трагическим голосом:
- Кир, то, о чем я здесь прочитал - выглядит воистину прекрасно, но понимаешь ли ты, что за все это нам придется сражаться? Проливать кровь и убивать всех тех, кто станет противиться воле короля.
- Господи, Калюта, ну и что с того? - Задал он вопрос вместо того, чтобы ответить, а затем с хитрой ухмылкой пояснил - Старик, пока мы будем готовиться к войне с Морбрейном, все остальные правители Палестины к нам даже сунуться побоятся и, поверь им нет никакого дела до наших трудностей, а стало быть и до наших истинных планов они тоже не скоро доберутся. Хочешь верь мне, Калюта, а хочешь нет, но даже Грунральд не захочет навестить нас в ближайшие два года. Здесь слишком долго каждый играл за себя и пока враг не перевалит через Барьерные горы никто и не подумает о том, чтобы выступить против него сообща. Зато каждого из этих королей, соседей Грунральда, довольно легко склонить к предательству и сговору с Черным Магом, а вот этого я, честно говоря, очень боюсь. Относительно Морбрейна я уже стал кое-что понимать, он сейчас копит силы для нового прыжка и, возможно переваривает добычу - Рабенорм. Маги не зря предупреждали старого графа Саймона, ему действительно не следовало укреплять чужие армии своими отборными войсками, ведь все это без боя досталось Морбрейну. Ну, а поскольку время у нас есть, Калюта, то нам следует использовать его самым лучшим образом и вместе с новой армией готовиться к большим переменам. Подумай о тех временах, парень, когда у Роджера будет самая мощная армия, которая, к тому же, только что сломала хребет Черному Магу Морбрейна. Что произойдет тогда? А ты, вдруг, заговорил о каких-то сражениях. Как только твой сынуля Роджер окажется на троне Феринарии, папаша, все остальные королюги тотчас выстроятся в очередь, лишь бы поскорее присягнуть ему на верность и обозвать его императором.
Страстную речь Кира прервал громкий стук в дверь и появление Чарли Бивера со стопкой книг в руках, которые маршал давно уже хотел увидеть. Чарли, как и он сам, тоже был одет в камуфляж и коротко острижен по самой последней моде Верхнего города. Подойдя к столу он сгрузил на него свою ношу и, шумно отдуваясь, сказал:
- Вот, сэр Кир, принес, как ты и просил. Только я одного не пойму, как ты собираешься погрузить на драконов боевые машины десанта и как их потом спускать с них на землю?
Насмешливо фыркнув, Кирилл спросил:
- А чем тебя не устраивают летающие бээмпэшки из перлитовой брони, Чарли? Гуля уже чешет репу и собирается приступить к её испытаниям. Вот только где бы нам найти мастеров, которые умеют работать с перлитовой мукой, Чарли?
Видя то, что Чарли Бивер и сам задумался, он взял один томик устава в кожаном переплете и перелистал его. Книга была сделана мастерски, а гравюры и вовсе поразили его. Объединенными усилиями печатники Барилона сумели быстро наладить выпуск самого главного его оружия и теперь уже можно было приступать к регулярным занятием с курсантами. Кивая головой, он веселым голосом сказал:
- Чарли, завтра в восемь утра построение на плацу и приступаем к занятиям. Но я тебя заранее предупреждаю, не останавливайся на достигнутом. Такая стопка должна храниться в тумбочке каждого курсанта, а потому наложи лапу на все запасы бумаги и пусть печатники трудятся день и ночь. За деньгами обращайся к Калюте, пока что начфин армии у нас он.
После того, как Чарли ушел, в кабинете маршала Торсена началось более подробное обсуждение статей конституции и далеко не всегда оно было мирным. Порой дело доходило чуть ли не до драки. Пообедав в штабной столовой, Кир и Эльза занимали только один этаж этого здания, они снова вернулись в кабинет и продолжили это увлекательное занятие. За спорами время пролетело очень быстро и если бы Кир не завел свой будильник на часах на половину пятого вечера, то они точно опоздали бы на стрельбище. Свернув обсуждение, они со всех ног бросились туда, забыв о солидности своих постов и весело покрикивая друг на друга.
На гарнизонном стрельбище собралось не менее пяти тысяч человек, большая часть из которых уже щеголяла в новенькой форме. И все же более всего Кирилл поразился не этому, а тому, что чуть ли не добрая половина народа уже носила короткие прически, да, и то, что он появился в простом камуфляже, а не в парадке, заставило многих призадуматься. Впрочем, этими вещами он собирался заняться только завтра, а потому молча прошел к трибуне для почетных гостей. Это громоздкое сооружение приволокли сюда прямо с малой турнирной площадки, расположенной неподалеку. Ему было странно видеть, что на типично средневековой зрительской трибуне вперемешку сидели дворяне в роскошных камзолах, дамы в пышных кринолинах и самая обычная десантура.
