Через десять минут Райская Благодать осталась позади, а впереди его ждала встреча с городом, носившим точно такое название, как и фамилия графа. Видимо, это была их фамильная, родовая вотчина, а это прямо означало то, что Барилоны правят Ренделоном очень давно и Киру было интересно взглянуть на то, что было создано под их правлением. Узнать, кем же он был, этот юный граф, достойным правителем или сатрапом. Выручать из беды хорошего человека ему было бы намного приятнее, чем негодяя.
Глава третья
На часах Кира было начало шестого вечера, когда они подъехали опушке густого, букового леса, раскинувшегося, как он уже успел узнать, на крутых склонах огромного цирка. Там, за лесом, в глубокой низине, на острове посреди большого озера располагался город Барилон, столица провинции Ренделон. Перед опушкой лучники построились вокруг графа Барилона в тесное каре и ощетинились взведенными, заряженными триструнами. Калюта, собравшийся въехать в лес первым, позвал в дозор еще четверых лучников и предложил Кириллу:
- Ну, что, сэр рыцарь, отважишься въехать в Пьяный лес вместе с нами? Опасное место, скажу я тебе, лихое, и люди здесь тоже гуляют опасные, все сплошь бандиты, да, головорезы. Сколько не сажаем их на кол, а их все никак меньше не становится. В последние годы совсем житья от них не стало.
Кир поморщился и ответил сквозь зубы:
- А это и не мудрено, Калюта. Как ты думаешь, куда теперь подастся тот бедняга, которого ограбил тот жирный боров в лиловом пальто? По-моему, в Пьяный лес и будет полностью прав, больше ему некуда идти. Ну, а бандитов ваших я не боюсь. Бандитов мне таких довелось повидать в своей жизни, какие тебе и не снились или ты думаешь, что шрамы на моем теле сами собой появились? Поехали, вояка.
Он ударил коня по бокам пятками и первым въехал в темный лес, пуская его резвой рысью. Капрал Пендерен поскакал вслед за ним, держа в руках снятую с себя кирасу. Нагнав его, он протянул ему эту черную, блестящую штуковину, примитивный феодальный бронежилет, и сказал:
- Наденьте доспех, ваша светлость.
- Спасибо, отец, оставь броник себе. - Ответил ему Кирилл - Если это место действительно такое опасное, то тут лучше иметь хорошие уши и вообще держаться начеку. Ты к этому железу привык, а мне оно только мешать будет. Мне бы, на всякий случай, пригодился добрый меч. Уж с ним-то я хорошо умею обращаться, ничуть не хуже чем ты.
Капитан, нагнавший их, достал из своей торбы свой запасной меч, который был немного короче его основного, в простых ножнах и с широкой перевязью, украшенной литыми бронзовыми плашками. Протягивая меч Кириллу, он сказал:
- Держи, сэр Кир, это отличный клинок и он должен прийтись тебе по руке.
- Спасибо, капитан Брит, он будет мне кстати. - Поблагодарил он Калюту и добавил - Давай-ка рассредоточимся, парни, и будем держать дистанцию шагов в двадцать пять, чтобы не толкаться в куче. Так мы будем представлять из себя менее заметную мишень для тех, кто вздумает устроить засаду. Ну, а я поскачу первым. Мне не привыкать ехать на дозорной машине.
Именно так они и поскакали дальше, двигаясь резвой рысью. В лесу было очень тихо и сумрачно, пахло сыростью и грибами. Деревья росли вплотную к дороге и глушили дробный перестук конских копыт. С одной стороны это было удобно, поскольку никаких других звуков слышно не было. Кир скакал впереди и поражался тому, как ловко он управляется со своим жеребцом. Как ему такое удавалось он и сам не понимал, но под ним был отлично выезженный боевой конь, который хорошо слушался шенкелей. Это позволяло ему скакать без поводьев, держа пистолет в правой руке, а левой придерживая меч, чтобы он не бил его по ноге, а коня по боку.
Не смотря на мирную обстановку в лесу, он пребывал в диком напряжении, ощущая опасность всеми порами кожи и потому ехал весь обратившись в слух. Жопное чувство его редко подводило и Кир надеялся, что оно не подведет его и на этот раз в этом мрачном лесу. Это, в свою очередь, означало то, что кто-то может запросто словить пулю между глаз, так как он очень серьезно относился к словам Калюты.
Дорога под большим уклоном шла вниз и постоянно забирала влево. Пьяный лес оправдывал свое название уже тем, что все деревья в нем росли с наклоном в разные стороны и изгибались под самыми невероятными углами. Из-за чего этот лес вырос таким, никто, по словам Калюты, не знал, но он всегда был таким. Хорошо было уже то, что подлеска в нем не было и он хорошо просматривался метров на шестьдесят в обе стороны. Прятаться в нем тоже было удобно хотя бы потому, что деревья поросли длинным, клочковатым темно-зеленым мхом и любой умник смог бы соорудить из него отличный снайперский маскхалат, чтобы затаиться на каком-либо суку.
Чувство опасности и на этот раз не подвело Кира, его сознание само отбросило безопасные звуки - фырканье лошадей и цоканье копыт по грейдеру, так что тихое треньканье арбалетной тетивы прозвучало в его ушах так басовито и гулко, словно кто-то дернул струну контрабаса. Моментально выстрелив в сторону источника этого звука, он стремительно откинулся вбок и вниз, прячась за корпус жеребца. Стальная стрела просвистела над его шеей так близко, что чуть не задела её и с глухим стуком воткнулась в ствол дерева. Вслед за своим выстрелом этим он услышал сдавленный крик и глухой шум падающего на землю тела.
Спрятавшись за жеребцом и крепко ухватившись одной рукой за войлочный потник, Кир с пулеметной скоростью расстрелял всю обойму по четырем темно-зеленым теням, мечущимся в тишине среди деревьев. Раздалось еще два крика, один сдавленный, явно, говоривший о том, что смерть наступила практически мгновенно, а другой мучительно долгий, душераздирающий вопль смертельно раненого человека. Затем кто-то истошно закричал:
- Атамана убили! Бежим!
Кирилл предпочел не поверить этому и, судорожно цепляясь за влажный потник пальцами, вытряхнул пустую обойму, после чего, зажав зубами ствольную коробку, горячую и едко пахнущую сгоревшим порохом, вставил новую и передернул затвор. Опустившись вниз он всего лишь на мгновение высунулся из-под жеребца и тотчас увидел метрах в двадцати пяти от себя верхнюю часть чей-то бледной физиономии позади взведенного арбалета. Все остальное сливалось со стволом дерева. Светлые брови лесного бандита радостно вздернулись, а зрачки водянистых глаз расширились, превратившись в два черных кружка но уже в следующее мгновение прямо над бледной переносицей у этого типа появился третий черный кружок и он, испуганно хрюкнув, завалился набок.
С момента атаки прошло уже секунд десять, а Калюта и его лучники все еще где-то телились. Правда, уже через пару секунд прямо перед ним вырос на своем саврасом жеребце капрал Пендерен. Висеть, спрятавшись за корпус коня было уже глупо и Кир не мешкая вернулся в седло и, держа пистолет вверх стволом прямо перед лицом, стал пристально вглядываться в темноту леса. При этом один его глаз смотрел вправо, а второй влево. В зеленом сумраке пятнами темнели косматые стволы деревьев. Внезапно, одно из пятен шевельнулось и он выстрелил одновременно с капралом. Зыбкую тишину разорвали сначала выстрел, а затем еще один вопль и, вслед за этим, яростный звон клинков и громовой бас Калюты:
- Получай, падаль собачья!
Все было кончено. Бандитская засада обернулась для лихих людей полным разгромом. Когда минуту спустя остальные лучники, спешившись, прочесали лес, то нашли на этом месте восемь трупов. Четверых навеки успокоил Кир. В трупе пятого, помимо дырки от пули, угодившей в левую половину груди, чуть правее, в сердце, торчала стрела капрала Пендерена. Еще двоих укокошил Калюта, свернув одному шею, словно куренку, а второго он и вовсе развалил надвое от ключицы и до самой задницы, отхватив ему на последок гениталии и те свалились ему в штанину. Восьмого, который под шумок пытался улизнуть, лучники превратили в подушечку для иголок, воткнув в него все девять стрел из своих триструнов.
