Джеффри. Это нехорошо. Не могу я спрашивать о деньгах.

ЕВА издает короткий смешок.

Ну извини.

Ева. Он же тебе должен. Ты же не милостыню просишь. Он тебе должен.

Джеффри. Я знаю.

Ева. Так в чем же дело?

Джеффри. Это неважно.

Ева. Тьфу… Ну хорошо, я сама с ним поговорю после Рождества. Мне бояться нечего.

Джеффри. Не надо этого делать.

Ева. Но, милый, кто-то должен с ним поговорить, правда?

Дверь открывается. Вкатывается сервировочный столик, за ним входит РОНАЛЬД.

Рональд. Транссибирский экспресс. Приехали, прошу сходить. Со спиртным у нас неважно. Странно. Кажется, совсем недавно обновил запас. Наверно, миссис Минс бьет бутылки. Вообще у нее есть недостатки. Она к нам поступила почти без рекомендаций. Так, что будем пить? Ева?

Ева. Я бы выпила немного лимонного соку.

Рональд. Да ты шутишь! Может, чего-нибудь покрепче?

Ева. Не хочется как-то.

Рональд. Ну, если не хочется… А ты, Джефф?

Джеффри. Мне то же самое, если можно.

Рональд. Что, лимонный сок?

Джеффри. Да, если можно.

Рональд. Ну, так вы, пожалуй, заснете посреди ночи. (Ищет на столике.) Вот как раз лимонного сока и нет.

Ева. Неважно, налей чего-нибудь еще.

Рональд. Нет, нет, я найду. Где-то он у нас был.

РОНАЛЬД выходит, закрыв за собой дверь.

Ева. И вот еще что. Или ты хочешь, чтобы я тебе помогала, — или не хочешь.

Джеффри. Хочу, конечно.

Ева. Если не хочешь, скажи сразу. Не такое уж удовольствие — работать в этой твоей конуре. Служить у тебя просто ужасно. Начинаешь ты поздно, сколько я тебя ни подгоняю. Обедаешь по три часа, а потом хочешь, чтобы я в пять часов вечера печатала твои дурацкие бумаги.

Джеффри. Я так привык работать.

Ева. Со мной придется отвыкать.

Джеффри. Но тебе за это платят.

Ева. Что-что мне за это?

Джеффри. Смотри, если тебе не нравится работа…

Ева. Ты сам попросил меня тебе помочь. Конечно, если ты этого не хотел на самом деле, тогда…

Джеффри. Да нет, я хотел, просто…

Ева. Ну вот и хорошо. Мы договорились. Ты попросил меня помочь. Так и быть, я согласна.

Джеффри. Ну, ладно, спасибо.

Ева. Не за что.

Короткая пауза.

Значит, ты не хочешь спросить у него насчет денег?

Джеффри. Нет.

Ева. Хотя он тебе должен?

Джеффри. Нет.

Ева. И не хочешь, чтобы я спросила?

Джеффри. Нет.

Ева. Ну, хорошо. Значит, надо попросить у кого-нибудь другого.

Джеффри. Да, правильно.

Ева. Я позвоню Сидни Хопкрофту после Рождества и поговорю с ним.

Джеффри. Сидни Хопкрофту.

Ева. Он всегда спрашивает, не нужно ли одолжить.

Джеффри. Если ты думаешь, что я дам себя вовлечь в его гаденькие делишки…

Ева. А почему нет?

Джеффри. А ты видела, какие он строит дома? Половина жильцов требует переселения, еще даже не успев вселиться.

Ева. Дорогой, мне неприятно напоминать тебе, но после того, как в этом здании, которое ты построил для Харрисона, рухнул потолок и чуть не убил управляющего, после всего этого вся твоя надежда — на Хопкрофта, если ты еще хочешь работать архитектором в этом городе.

Джеффри. Спасибо, но я как-нибудь обойдусь без Хопкрофта.

Дверь открывается, входит РОНАЛЬД с двумя бутылками лимонного сока.

Рональд. Ну вот. Две бутылки лимонного сока.

Наливает два стакана лимонного сока и один виски.

Ева. Спасибо.

Рональд. Если вы не против, я выпью кое-что покрепче. На этот раз немного поспокойнее, чем в прошлое Рождество, да?

Джеффри. Что?

Рональд. Я говорю, в прошлое Рождество. Помните? У вас?

Джеффри. Да уж.

Ева. Да.

Рональд. С ума сойти. Теперь можно над всем этим посмеяться. Старина Хопкрофт. (Смеется.) Всегда вспоминаю этого Хопкрофта. Между прочим, идет в гору, вы знаете? С огромной скоростью. Летит, как ракета. А по виду не скажешь. Я его никогда не любил особенно. Но ссориться с ним не стоит. При таких-то скоростях…

Ева. Да.

Джеффри (берет книгу, которую читал Рональд). Хорошая?

Рональд. Да, очень. Очень хорошая. Ужасно забавная. Есть… пикантные места. Миссис Минс нашла под матрасом у кого-то из мальчиков. Прочла всю, не сходя с места. Бедняжка. Лимонный сок.

Ева. Спасибо.

Рональд. Лимонный сок.

Джеффри. Спасибо.

Рональд (поднимая стакан с виски). Ну, с Рождеством. С Новым годом, с новым счастьем.

Ева. С Рождеством.

Джеффри. С Рождеством.

Рональд (после паузы). Я слышал, у тебя неприятности, Джефф? Очень жаль.

Джеффри. О чем ты?

Рональд. Да с Харрисоном. Говорят, эта штука хлопнулась… О, извини, я, наверно, не так выразился, я не то хотел сказать.

Джеффри. Нет, все в порядке.

Ева. Джефф в этом нисколько не виноват.

Рональд. Да нет, конечно. Что я, не знаю Джеффа. Я только хотел сказать, что газеты врут бессовестно. Лично я не стал читать эту статью. И все мои друзья тоже.

Ева (после паузы). Просто Джефф придумал что-то совершенно новое…

Джеффри. А как дела в банке?

Рональд. Дефицита пока нет. И уверяю тебя — только благодаря мне.

Раздается звонок.

Джеффри. Это в дверь?

Рональд. Нет, это… э-э… из спальной. Никак не снимем эти звонки. Иногда они нужны. То у мальчиков корь, то еще что-нибудь.

Ева. Я поднимусь к ней?

Рональд. Нет, зачем, я сам…

Ева. Да мне не трудно…

Рональд. Ну, спасибо. Там, наверно, какая-нибудь ерунда. Хочет, чтобы ей страницу в журнале перевернули.

Ева. Ну нет, не думаю.

Рональд. Вообще-то труд небольшой. Если это доставит ей удовольствие….

Ева. Конечно…

ЕВА выходит, закрыв за собой дверь.

Рональд. Э-э, куда нам спорить с женщинами. Их не переспоришь. Пустое дело. Но тебя, наверно, это не касается, а?

Джеффри. Почему?

Рональд. Ну, мне кажется, тебе повезло больше всех.

Джеффри. Вообще-то, да.

ДЖЕФФРИ сидит в кресле.

Рональд. Ты там у себя завел образцовый порядок, на домашнем фронте. (Смеется.)

Джеффри. Здесь надо только уметь…

Рональд. В этом все и дело. Я никогда не умел, никогда. Возьми мою первую жену. Красивая женщина. Очень привлекательная. Мне казалось, что она совершенно счастлива. Вдруг, в один прекрасный день, собирается и уезжает. Просто удивительно. Понимаешь, у меня даже в мыслях не было, что она вдруг уедет. У нас была квартира рядом с банком, ты понимаешь — на работу ходить недалеко. Я в тот день забегаю домой пообедать, она мне подает. Готовила она прекрасно, жаловаться грех. Я ей сказал — что-то вроде «очень вкусно, привет, до вечера». Потом был перерыв на чай, я прихожу, поднимаюсь, ее нет. Ну, я поискал ее сначала, думал, может, она под машину попала, или в магазин ушла, или как-нибудь памяти лишилась. А потом она мне написала, много позже, мол, с нее хватит. Что делать, махнул я на нее рукой. Потом я занялся теннисом, чтобы забыть о ней, ну и женился на Мэрион. Конечно, теперь все это давно позади, но все равно, я иногда сижу здесь и не могу отогнать мысли — что случилось? Что-то ведь должно было случиться? А что — не могу понять. Я только одно знаю: одни в этом деле понимают, а другим не повезло и все.