— Ольга, как вы себя чувствуете?

— Хорошо, спасибо.

— Может быть, подвезти вас?

— Спасибо, я возьму такси.

У самого лицо мертвецки бледное, глаза красные от недосыпа, нижняя губа разбита и скула залеплена пластырем, руки подрагивают, и он прячет их в карманах плаща. И все равно продолжает строить из себя рыцаря. Хороший парень. Мне встречалось мало таких.

— Если вам надо будет поговорить с кем-то или…

— Да, я знаю. У меня есть ваш номер.

— Молчанов! — кричат ему от дверей.

По ступеням спускаются типы в официальных костюмах, при галстуках, машут ему. У двоих поверх костюмов накинуты белые халаты.

Я не могу спокойно смотреть на них. За прошедшие дни эти галстуки и белые халаты не оставляли меня в покое. В перерывах между утомительными расспросами они надоедали своим деликатным, настойчиво ласковым обхождением или просто маячили на периферии зрения, всегда готовые появиться по первому зову. Может, все это и было в соответствии с их мудреными инструкциями, и все они делали правильно. Действительно, предшествовавший моему освобождению кошмар как-то поблек, отошел на второй план… Но как же они замучили меня!

Мне надо просто остаться одной. Побыть наедине с собой. И даже Молчанову со всем его мальчишеским рыцарством этого не понять.

— Так, — говорит Молчанов, в ответ машет рукой людям в костюмах. — Похоже, меня сейчас будут препарировать…

Он ловит мой взгляд, и на бледных щеках выступают красные пятна. Сам понимает, что шутка вышла двусмысленной.

Помрачнев, он лепечет что-то извинительное.

Боится, что напомнил мне о Кате и сейчас я опять устрою истерику.

Напрасно. Все это ушло. Такое не забывается, конечно… Но сейчас этого как будто нет. Задвинуто в дальний ящик стола глубоко и надолго. Хорошо бы — навсегда.

Чтобы снять неловкость, я улыбаюсь.

— Может… я могу сам позвонить вам? — спрашивает он. — Убедиться, что все в порядке?

— Конечно.

Его снова зовут.

— Ну… до свидания, Ольга, — говорит он, протягивая мне ладонь.

— До свидания.

Он быстрой походкой направляется к своему начальству, людям с печатями вечного недовольства на лицах, а я иду вдоль по улице, чтобы поймать такси. Ярко светит солнце. Молодые люди провожают меня глазами.

Я по-прежнему выгляжу неплохо, а весна наконец-то вступила в свои права.

У тротуара тормозит джип. Водитель, загорелый блондин, будто сошедший с глянцевой журнальной страницы, улыбается мне своей самой очаровательной улыбкой. Я называю ему адрес и сумму, он с готовностью кивает, я сажусь в машину, захлопываю за собой дверцу.

Покручивая руль, водитель так и косится на меня в зеркало заднего вида.

— Прекрасная погода! — говорит он.

Я киваю.

Джип вливается в поток машин, впереди мигает красный сигнал светофора. Водитель говорит:

— Извините, если мой вопрос покажется нескромным… Если вы не спешите, конечно… Вы не согласитесь выпить со мной по чашке кофе?

Это как озарение. Мысль, которая настойчиво крутилась в голове с самого утра, наконец превращается в готовое решение.

— Давайте, — я улыбаюсь.

Водитель принимает улыбку на свой счет, и лицо его сияет.

— Я знаю хорошее место, — говорю я. — Кафе «Вернисаж», знаете?

— Конечно! — быстро говорит водитель. — Это у реки, там, где выставки проводят? И рынок, где всякие товары для художников продаются? Хорошее место… Кстати, меня зовут…

Я киваю, почти не слушая.

Крепкий кофе мне сейчас действительно не повредит.

К тому же первое, что мне понадобится для будущего Проекта, — это хороший мастихин.