Я уверена, что на моем лице явно отражается растерянность, но он ничего не говорит. Только протягивает гладкий, черный телефон и набирает номер. Прикладывая его к уху, он говорит в него:

— Готово? Ага. Спасибо. — Затем передает телефон мне.

Осторожно беря его, я прикладываю телефон к своему уху и слушаю. Я слышу, как люди непринужденно болтают, смех и мягкий звук музыки. Слышу хихиканье девушки на другом конце провода, она звучит растерянно.

— А-алло?

Срань Господня! Я знаю этот голос!

— Тера? — я почти кричу.

— Лили! — она почти взрывает мои барабанные перепонки, когда взволнованно вопит в трубку.

Ее энтузиазм, очевидно, заразителен, потому что не думая, я кидаюсь на колени к Ноксу и прыгаю.

Спасибо тебе, Господи!

Нокс издает напряженный, шумный вдох с каждым моим подпрыгиванием, как если бы я его душила, но я игнорирую его и быстро спрашиваю у сестры:

— Как ты там? Ты в безопасности? Ты знаешь, где находишься?

Тера хихикает.

— Хорошо — это ответ на первый вопрос, да — на второй, и догадайся сама — на третий.

Я вздыхаю.

— Я знаю, знаю. Я просто подумала... — обрывая себя, я качаю головой и проговариваю: — Это уже больше неважно, я так чертовски рада слышать твой голос! Ты даже не представляешь!

Она поддразнивает меня детским голоском.

— Оу! Ты по мне соскучилась?

Не думая, я поддразниваю ее в ответ таким же голоском.

— Да. Я очень сильно скучаю. — Я говорю скучаю как «шкучаю».

Нокс сдавленно смеется от нашего глупого разговор, но мне всё равно. Я в восторге, опускаю свои барьеры и откидываюсь назад на него. И я почти могла бы поклясться, что Нокс глубоко вздыхает, нюхая мои волосы.

Сейчас, мне нет до этого дела.

Я так счастлива, что если бы он попросил, я бы стянула свои трусики, чтобы он понюхал их.

Следующие несколько минут Тера рассказывает все, что произошло, пока мы были в разлуке.

Человек, который забрал ее из нашего дома в тот день — это парень по имени Джонатан. И этот Джонатан абсолютный душка. Они с Терой близки. Со слов Теры они хорошие друзья. И зная Теру, это означает, что она без ума от этого парня.

Это должно было бы меня беспокоить, потому что я не знаю этого парня, но сейчас, я просто так счастлива, что единственный совет, который ей даю — это чтобы она была осторожной. Тера рассказывает мне еще о двух ребятах Джонатана — Такиши и Шоне. Они тоже хорошие ребята. Хорошие ребята-пофигисты, и из того, что я слышу, они не имеют ничего общего с Ноксом. Они позволяют ей выбирать фильмы на киновечера, также разрешают ей взрывную музыку, если у нее соответствующее настроение; короче в общем, она чувствует себя как в отпуске.

Зная Теру, через час после того как ее забрали, она подружилась с каждым. В этом мы разные. Постоянная паранойя моего отца отразилась на мне.

После того, как она рассказывает мне о своем новом доме, она спрашивает:

— Итак, а как твой конспиративный дом? Там милые люди? — неожиданно став серьезной, она добавляет: — Они хорошо к тебе относятся, да?

Детально всё рассказывая, я говорю ей о повязке на глаза, моем бунте, недоверии людям здесь, и о Ноксе, строго соблюдающем правила. Я рассказываю ей о своей неудавшейся попытке побега, не упоминая инцидент с тем, как меня тянули за волосы, также то, что люди здесь действительно тоже очень классные; просто у меня заняло кое-какое время, чтобы это заметить. Я упоминаю, что у нас был небольшой инцидент на днях, на что она немного испугалась, но я ее успокаиваю, что со мной всё в порядке.

Она тихо спрашивает:

— А ты знаешь, почему мы здесь?

Зная, что мне следовало бы сказать ей, я секунду борюсь с собой, прежде чем спокойно лгу:

— Без малейшего понятия.

Она вздыхает.

— Я скучаю по тебе очень сильно, Лил, но я знаю, что отец не сделал бы это, не имея весомых причин.

О, дорогая. Ты не знаешь даже половины этого.

Соглашаясь с ней, я произношу.

— Да. Я знаю. Я люблю тебя, Рахрах.

Хихикая, она тоненько шепчет.

— Да, малышка. Я люблю тебя еще больше.

И затем ее больше не слышно.

Моя улыбка исчезает с лица. Пустота груди засасывает меня в никуда. Нокс обнимает и крепко держит меня. Спускает меня на землю.

Он продолжает держать меня, пока я рыдаю большую часть ночи.

12 глава

Когда вам весело, время летит незаметно

Один месяц спустя....

Лили

Держа причину раздражения в руке, я мчусь по коридору и бормочу ругательства себе под нос. Как только он слышит, что я иду, пытается закрыть перед моим лицом дверь, но я бросаюсь вперед, настигая его в самый последний момент.

Нокс громко вздыхает и спрашивает меня глубоким хриплым голосом:

— Что случилось, принцесса?

Я знаю, что он говорит это таким образом, чтобы это звучало пренебрежительно, но мне всё равно. Если я скажу ему, насколько сильно мне нравится то, что он так меня называет, он перестанет это делать из принципа.

И я не могу этого допустить. Единственное, что останавливает меня от того, чтобы не сойти с ума в конспиративном доме — это мои ежедневные споры с Ноксом.

Его волосы растрепаны и выглядят так дразняще, что я мысленно напоминаю себе, что не должна их трогать, когда я рядом с ним. Потому что это было бы странно, и мне бы пришлось объяснять, что у меня нет никакого фетиша связанного с волосами и...

Фух, ну обращайте внимания.

Нокс не самый красивый парень, которого я когда-либо видела, но почему у него есть эта глупая и непонятная власть надо мной?

Ты знаешь почему.

Я мысленно рву на себе волосы и визжу со всех сил.

Я знаю почему, черт побери.

Господи, да он же, как герой из сказки. Я знаю, что ему приказали защищать меня и всё такое, но он выполняет эту работу великолепно. Он делает это непринужденно. Он такой: «Давай, пакуй всё свои вещи», и я ему: «Нет, мне здесь нравится», а он такой: «Здесь небезопасно, принцесса», и я выдыхаю: «Хорошо».

Это основной наш диалог каждый гребаный раз.

Всё, что ему нужно сделать — это назвать меня принцессой, и у меня подкашиваются ноги. Я не знаю, как он это делает.

Он же старый!

Хорошо, двадцать восемь — это не старый, но он ведет себя будто ему пятьдесят!

Да уж, пятидесятилетний с рельефным прессом и руками, которые могли бы расплющить человеческий череп, и эти накачанные бедра... могу поспорить у него большой чл...

Не думай об этом. Просто не надо. Тебя предупредили, мозг.

Кто же знал, что девственница может быть такой потаскушкой?

Я знаю. Я отстой.

Поднимая полиэтиленовую упаковку вверх, я прочищаю горло, чтобы привлечь его внимание. Он смотрит на меня своими ледяными голубыми глазами, и я чувствую, как начинаю простужаться. Этот мужчина не часто выглядит счастливым.

Вообще-то никогда.

Окей, итак, это очень преувеличено, но сейчас я вне себя от ярости. И по веской причине.

Он смотрит то на меня, то на пакет и говорит с каменным выражением лица:

— Что на этот раз?

Бросая упаковку ему на стол, я говорю:

— Это не те, что нужно.

Он хмурится и берет ее в руки, чтобы получше рассмотреть. Мгновение он читает, затем говорит:

— Да. Это они.

Не в силах скрыть недоверчивый вид, я язвительно спрашиваю:

— И откуда же ты можешь это знать?

Он смотрит на меня, бросает упаковку мне и говорит:

— Потому что здесь написано, что они именно для этого.

Я скрещиваю руки на груди, прижимаюсь бедрами к его столу и резко отвечаю:

— Ну, это неправильно. Я знаю это. Я единственная, кто ими пользуется.

Он пожимает плечами и вздыхает. Еще раз смотрит на меня и хмурится, прежде чем взять рацию и нажать на кнопку, которая вызывает звук помех из нее. Кто-то на другом конце говорит: