— Ты не говорил об этом вчера ночью, — вмешался Дерек.

— Билл не спрашивал меня об этом, — отрезал Ричард.

Билл вздохнул:

— Хорошо. Пожалуйста, никуда не уезжайте, пока я не вернусь. — Он посмотрел на Стейси. — А вернусь я довольно скоро.

Она подождала, пока все уедут.

Прошло несколько минут, прежде чем она смогла перевести дух, собраться с силами и отпустить внутри себя пружину, которую все время держала туго сжатой.

Когда она пришла в себя и смогла более спокойно оценить свои чувства, она отправилась на поиски Дерека. Стейси нашла его в патио сидящим рядом с кирпичной кладкой, среди гвоздик.

Она остановилась перед ним. Ее руки были спрятаны в карманы жакета, светлые волосы сияли на солнце.

— Дерек, скажи, зачем ты на мне женился? Что ты хотел получить от этого?

— Получить? — он усмехнулся. — Что за странные вопросы ты задаешь?

— Ты никогда не любил меня, Дерек.

— Мы поженились. Ты моя жена, — он усмехнулся, но взгляд его оставался печальным. — И мне не нравится, что ты навещаешь Ричарда в его спальне.

— Я не была там, потому что… — начала она с жаром, но замолчала.

— Не знаю, что и думать, — усмехнулся Дерек. — Я не подозрительный и не ревнивый, ведь ты знаешь.

— Меня там не было, Дерек.

— Билл Абель будет думать, что вы солгали по очень важной причине.

Она вытащила руку из кармана и коснулась его плеча:

— Дерек, скажи мне, чего ты хочешь? Зачем ты привез меня сюда? Это как-то связано со смертью Марии?

— Я привез тебя сюда, потому что тогда это показалось мне довольно хорошей идеей. — После паузы он добавил: — Пока я был с тобой, я не беспокоился о своей шкуре. И не задавай мне больше глупых вопросов.

— Тебя не было в твоей комнате, Дерек. Ты был с Марией?

— Я уже говорил Биллу. Я отправился на прогулку.

— Она любила тебя, да, Дерек? Вот почему она так ненавидела меня, все время надевала мою одежду, чтобы показать, что она не хуже. Ей хотелось быть мной, хотелось быть твоей женой.

— У тебя какое-то вывихнутое воображение!

Пыльца с розовых гвоздик упала на его брюки, и, стряхнув ее, он неожиданно резко поднялся и пошел прочь, не обернувшись и не сказав больше ни слова.

Она вернулась в свою комнату и там в одиночестве снова перебрала в памяти все события.

— Вывихнутое воображение? — переспросила она себя. Примерно так же он реагировал, когда она рассказала ему о детском плаче по ночам.

А был еще скрип песка под колесами подъезжающей в темноте машины, которая останавливается в самом темном уголке сразу за воротами. Потом следовала короткая пауза, и снова раздавался шелест колес, а потом возникала уже долгая и очень тревожная тишина… Сколько раз в ночи она слышала эти звуки? Сколько еще самых разных звуков довелось ей услышать, кроме детского плача? А Дерек говорит, что у нее вывихнутое воображение.

Команчи с каменным лицом позвала ее обедать.

Подходя снаружи к гостиной, Стейси услышала возбужденные голоса и остановилась, прислушиваясь.

— Это ты во всем виноват, Дерек! — раздавался крик Елены, ее всегда такой музыкальный голос вдруг стал грубым и визгливым. — Мы все продумали и сейчас могли бы уже путешествовать по Востоку, а не торчать здесь, если бы не твоя глупость.

— Я ничем не могу помочь тебе, Елена. Все произошло так, как произошло. Я должен был что-то сделать, и я сделал.

— Но разве ты не видишь, что сейчас…

В этот момент кто-то дотронулся до ее плеча. Стейси вздрогнула, и, помимо ее воли, краска залила ее щеки. Она встретилась взглядом с холодными серыми глазами Ричарда. Он сказал:

— Настало время войти, не так ли?

Она ожидала, что полиция скоро вернется.

Она ждала их после завтрака, прокручивая в голове предполагаемые ответы на их вопросы. В ее ответах должна была звучать искренность. А вопросы обязательно должны были появиться после того, как она расскажет Биллу Абелю все, что знала, надеясь, что это поможет ему найти настоящего убийцу Марии, позволит объяснить ее странную женитьбу с Дереком и все ее непонятные отношения с остальными членами этого загадочного семейства.

Она должна объяснить, что женитьба Дерека на ней была всего лишь прикрытием чего-то, о чем она не знала. Может быть, он занимался торговлей наркотиками или еще чем-то в этом роде. Она должна описать свое двухмесячное путешествие со всеми его странностями, а затем объяснить все те изменения, которые произошли с Дереком, как только они вернулись в Каса де Сомбра. Она должна передать Биллу Абелю разговор между Еленой и Дереком, который случайно подслушала у открытого окна. Должна была высказать предположение, что Александеры не желали видеть ее в Каса де Сомбра, но и боялись, что она покинет его. Ведь она могла рассказать о ночных звуках, о крике ребенка и могла признаться, что Ричард солгал шерифу. Когда Билл узнает всю правду, он должен поверить, что она ничего, абсолютно ничего не знает о смерти Марии.

Стейси ждала, волнуясь, что ее в любую минуту могут позвать в гостиную. Но было уже далеко за полдень, а шериф все не появлялся. Она вышла в патио. Ричард сидел на скамье у стены. Он увидел и позвал ее.

Стейси подошла и села рядом, сообразив, что Ричарду следует знать о ее разговоре с мужем. Она глубоко вздохнула.

— Сегодня утром, Ричард, я сказала Дереку, что я не была у тебя.

Ричард бросил на нее уничтожающий взгляд:

— Ты не хотела позволить ему подумать о тебе что-нибудь плохое?

— Но ведь этого не было на самом деле, а я ненавижу лгать, — сказала она. — К тому же, я хочу как-то объяснить все, что здесь происходит. Я даже собираюсь все рассказать Биллу Абелю. Надеюсь, он разберется в этом лучше меня.

— Ты хочешь рассказать?

— Да, Ричард.

— Тебе лучше бы запереть рот на замок, а ключ вышвырнуть подальше в пустыню, Стейси.

— Лучше для меня или для твоей безопасности? — спросила она.

— А ты как думаешь?

— Я не знаю.

— Вот это мудро, — произнес он твердым голосом. — Не знать, что лучше, но действовать так, словно тебе ничего не грозит. Вероятно, ты веришь в чистоту и непорочность человеческой природы, или у тебя полностью отсутствует инстинкт самосохранения. Впрочем, в тебе может говорить и отголосок стерильного воспитания… Неважно. А важно лишь вот что — не говори никому ни о чем. Ну и конечно, не нужно думать обо всем этом так много, — он посмотрел на нее, но на его лице ничего нельзя было прочитать. Он погладил ее по щеке. Его пальцы были теплыми и очень нежными. Она внезапно вспомнила, как он точно так же погладил по щеке Марию. Стейси отпрянула. Он встал и ушел, больше не добавив ни слова.

Она решила, что, как ни жаль, он тоже оставил ее. Ветер раскачивал большое железное ведро, висевшее на веревке, перекинутой через стену. Оно с негромким клацаньем ударялось о кладку.

Внезапно перед ней вырос Дерек и, наклонившись, сказал:

— Ты в своих мыслях за много миль отсюда, не так ли, дорогая?

Она ничего не ответила, только пристально посмотрела на него. Тогда он добавил:

— Но ты здесь, в Каса де Сомбра, со мной.

— Только до тех пор, пока полиция не узнает правду, — отрезала она.

— Ты навсегда здесь, Стейси.

— Не говори ерунды, Дерек. Этого никто не сможет вынести.

— Не уверен, что ты это помнишь, но ты приходишься мне женой, — последнее слово он произнес так, словно выплюнул изо рта что-то очень невкусное.

— Это можно изменить.

— Бедняжка, ты не всегда понимаешь мужчин, верно?

Взгляд темных глаз Дерека вдруг смягчился, и он ласково произнес:

— Знаешь, я хочу попросить у тебя прощения за то, что был не очень внимателен к тебе все последнее время. Разом навалилось так много забот… Но теперь все прошло. Я сегодня же переберусь в твою комнату, и все будет как раньше, да?

— Можешь не беспокоиться, Дерек, — ответила она холодно. — Уже ничего не будет как раньше. Я не собираюсь начинать все сначала. Ты для меня уже не имеешь значения.