Гарри энергично вскочил и побежал в душ приводить себя в порядок. Потом одевшись он аппарировал к дому Лавгуд. Ему дверь открыл отец Луны, который увидел его, сквозь мантию-невидимку.
- Мистер Поттер? - радостно улыбнулся Ксенофилиус: - Рад вас видеть. Вы к моей дочери с визитом? И судя по вашей ауре с любовным признанием? Луна предупреждала меня, что скоро вы появитесь. Знаете молодой человек, мне вы нравитесь и я не против вашего ухаживания за моей дочью, но вынужден предпредить, что из-за рассеянности моей дочери, которая постоянно блуждает в вероятностном будущем, я взял с нее обет, не позволять лишнего с мальчиками пока ей не исполнится 16 лет. Я просто забочусь о ней. Согласитесь, что 15 лет маловато для начала половой жизни. Я бы даже предпочел пролонгировать обет до 17 лет, но дочь противится.
Гарри смутился от такой откровенности, и ему сразу захотелось исчезнуть. Чертовы Лавгуд! То ли мысли читают, то ли будущее видят?
- Не пугайтесь, я не Снейп и мысли не читаю, - мягко успокоил его Ксенофилиус: - Я эмпат и вижу ауры. Этого достаточно, чтобы понять, что и так очевидно. А вот Луна и правда может в будущее заглядывать, к сожалению слишком бессистемно, так что пользы от этого мало.
- Может мне тогда уйти вообще? - покраснел Гарри, но Лавгуд его удержал испуганно.
- Нет-нет! Вы обязательно должны зайти к дочери! Она же вас ждет! Я не хочу, чтобы она обиделась на мою бестактность, что я тебя прогнал...
Гарри поднялся на второй этаж в комнату Луны. Она радостно улыбнулась.
- Привет Гарри! Я согласна!
- На что? - опешил Гарри.
- Разве ты не хотел посвятить меня в любовь? - лукаво спросила она.
- Но... твой отец, сказал... - медленно попытался ответить Гарри, но Луна прервала его.
- Гарри я ведь не настолько моложе тебя! Всего на полтора месяца. У меня день рождения 15 сентября. Мы почти ровесники, так что не стесняйся. Ну подождем немного, до моих 16 лет... это ведь не трудно? - с надеждой спросила Луна: - А потом ты посвятишь меня в любовь! Мне нравится эта идея! Я ведь тебе нравлюсь? Можешь не отвечать, я это вижу по твоим мозгошмыгам. Сейчас все равно нельзя...
Она робко распахнула халат, под которым, конечно, не было белья (О Мерлин! Дай мне силы!) и показала свой шрам на животе.
- Шрамы от секо Малфоя долго заживают. Нужен как раз месяц, - вздохнув сказала Луна: - Это магические раны. Если бы это были обычные раны, я бы их заживила за один день! Экстракт бадьяна творит чудеса! Вот смотри!
Девочка повернулась спиной и задрала халат, обнажив свои розовые полушария попки, на которых не было никаких шрамов.
- Видишь? Попа совершенно чистая уже! А ведь когда меня Малфой пинком отбросил, я на ней проехала по битым стеклам в зале пророчеств. Там почти вся кожа слезла тогда!
- Бедная девочка моя! - распереживался Гарри: - Я вообще не понимаю, почему твой отец так доброжелателен ко мне? На его месте я бы прибил себя, за то что втянул тебя во все это...
Луна поправила одежду и озабоченно посмотрела поверх лица Гарри и покачала головой.
- Опять! - вздохнула она.
- Что опять? - сбился Гарри.
- У тебя опять вылез твой противный мозгошмыг "я виноват за все на свете"! - ответила Луна: - А мне уже показалось, что ты его переборол. Будь с ним осторожней, он может заражать знакомых. Я такого уже видела у Рона.
- Рон тоже считает, что он во всем виноват? - удивился Гарри.
- Нет, - усмехнулась Луна: - Рон считает, что ТЫ во всем виноват. Так можно всех друзей растерять Гарри, с таким мозгошмыгом. Я прошу тебя не пытаться меня и папу им заразить. Мне не хочется терять твою дружбу. Ты очень везучий, а мне так не хватает удачи. Вдали от тебя, я точно пропаду.
- Зачем тебе удача? Ты, как я понял, можешь сама видеть будущее и выбирать как лучше.
- Будущее могут видеть все, даже маглы, - пожала плечами Луна: - Кто-то лучше, кто-то хуже. Но никто не видит все подряд. Это утомительно. Удача важней предвидения. Она действует непрерывно, и это настоящее волшебство.
Она подошла и робко обняла его за шею.
- Поцелуй меня на удачу! - смущенно попросила Луна, заглядывая просительно ему в глаза: - Только очки сними сначала, а то лоб мне покорябаешь и в волосах запутаются...
- Опять увидела будущее? - хмыкнул Гарри и снял очки. А после старательно приложился к её губам своими.
- Это было приятно Гарри, - сказала Луна, когда оторвалась от него: - Достойное возмещение моих потерь в министерстве.
- Ну ты скажешь! - смутился Гарри.
- Нет правда! - настойчиво повторила Луна: - Я и так многое получила. Друзей, тренировки по магии, чувство уверенности в себе... Кто бы мог подумать, что четверокурсница сможет противостоять на равных лорду Магии? Я такая крутая!
Она хихикнула покраснев. Гарри удивился.
- Первый раз вижу как ты краснеешь и смеешься.
- И это тоже ценно, - кивнула Луна: - Видишь, как много я получаю от тебя? А ты еще пообещал меня посвятить в любовь... ведь пообещал же? Не передумаешь?
Гарри замотал головой.
- Нет, никогда! Только мигни!
- Зачем мигать? Мигать глупо и не романтично, - мечтательно сказала Луна: - Я пришлю тебе голубя с запиской, где назначу свидание, когда буду готова. Хорошо?
- Хорошо!
- Тогда поцелуй меня еще раз на прощанье и уходи, а то у тебя начинают появляться преждевременные мозгодрыги, что свидание уже идет. Я в этом виновата немного, не нужно было показывать тебе свои шрамчики - хихикнула Луна и опять повисла на его шее, подставляя губы. Гарри опять залип с ней губами, задержав дыхание. Руки сами потянулись исследовать её грудь. Она была уже вполне ощутимой... но тут в дверь постучал отец.
- Может чаю хотите? - спросил из-за двери Ксенофилиус тактично.
- Нет папа, Гарри уже уходит, - ответила Луна, отцепившись от Гарри.
Смущенный Гарри сразу аппарировал к себе в комнату в Литл-Уингинг.
Дожидаясь обеда он сидел размышлял над странным устройством человека. Проживая четвертую жизнь он утратил некоторую остроту восприятия и чувство реальности бытия. И что в результате? По идее он должен был стать более равнодушным и жестоким к окружающим, а он вдруг начал к девчонкам клеится. Любовь несет в себе элемент жестокости что ли? Это странно звучит, но наверное в этом есть сермяжный смысл. Чрезмерная чувствительность и бережность к людям, толкает к повышенной осторожности. Это просто нелепо сейчас кажется, но он три жизни подряд сторонился Гермионы, называя её другом. Да и остальных тоже...
И что непонятно, хотя всюду пока обломался, но вроде шансы остаются на взаимность. Девчонки с готовностью воспринимают саму идею романтических отношений. Почему он раньше этого не замечал? Почему романтика и сама мысль о сексе, казались чем-то из области невыполнимых задач? Девушки оказывается совсем не асексуальны, им тоже хочется...
Гарри захихикал над этим открытием. Им тоже хочется! А не замечал он этого раньше по одной простой причине - девушки не хотят проявлять инициативу! Они ждут первого шага. Почти все. Только отдельные оторвы могут сами вести себя навязчиво. Вроде Джинни или Ромильды. Ну с Джинни все понятно - она пацанка. У нее шесть братьев, и характер мужской. Вот она и хватала Гарри за задницу три жизни подряд, оставляя ему роль скромной девственницы, принимающей ухаживания. И ведь это бы сработало, если бы он не погиб! Наверняка женился бы на этой рыжей пацанке...
А теперь он как-то резко расширил свой диапазон выбора. Оказывается можно не только ждать, когда прискачет развязная баба на рыжем коне. Можно и самому подъезжать к кому хочешь на белой кобыле в качестве принца желанного. К любой скромнице.
- Гм... а ведь так оно лучше. Все обломы упирались в малый возраст просто. Ведь будь я чуть постарше... - Гарри мечтательно откинулся на кровати, закинув руки за голову: - ...ни одна бы не отказалась. Жизнь устроена не просто, а ОЧЕНЬ просто!
- Что ты там разговариваешь с собой, ненормальный мальчишка? - ворчливо заглянула Петунья: - Иди обедать уже! Лежит, бездельничает целыми днями...
