Нина Михайловна Артюхова
Первое сентября
Рано-рано начинают хлопать калитки 1 сентября. И кажется, что все астры, георгины и золотые шары выходят из садов за калитки, двигаются по широкой зелёной улице вместе с ребятами — к школе…
Весёлая сегодня улица. Весёлая и в то же время серьёзная, деловая. Самые серьёзные лица у тех, кто идёт в школу в первый раз.
А самый серьёзный из всех серьёзных первоклассников — Вася Нежданов.
В одной руке у Васи портфель, а в другой — огромный букет. Мама предлагала что-нибудь понести, но Вася никак не мог согласиться. С сегодняшнего дня он школьник и всё школьное должен нести сам. Сегодня даже цветы школьные.
— Что, Васютка, и ты учиться пошёл? — окликнули его знакомые четвероклассники. — Разве тебе уже семь лет?
Вася хотел ответить: «Да, мне уже давно исполнилось семь лет, ещё две недели тому назад было семь». Но слова от волнения застряли где-то глубоко в горле и не хотели выходить. Как он сможет отвечать в классе, когда такой сиплый голос?!.
У ворот зашептали новички:
— Валентина Петровна идёт!..
Учительницу Валентину Петровну Вася уже видел раньше. Она приходила ещё летом, записывала ребят, поступающих в школу в этом году.
И Валентина Петровна не только Васю, а и других ребят тоже уже знала немножко. Когда вошли в класс, она уверенно подобрала каждому подходящего соседа. Рядом с Васей, на вторую парту у окна села девочка Наташа. Голубоглазая, в тёмном платье с прямым стоячим воротничком. А на голове твёрдый, тоже стоячий, коричневый бант. Незнакомая… Должно быть, на другой улице, около станции живёт.
Потом Валентина Петровна заставила нескольких мальчиков и девочек перемениться местами, будто ещё раз перетасовала карты лото. Наконец всё затихло, и урок начался.
Вася думал, что на первом же уроке их будут учить читать и писать. Буквы он уже знал и считать умел до сорока девяти. Но оказалось, что школьнику буквы нужны не сразу. Школьников сначала учат самым простым вещам. Например, здороваться, вставать, садиться… Впрочем, всё это было не так просто.
Дома и на улице люди говорят друг другу «здравствуйте». А в школе, когда входит учительница, нужно молча встать. Валентина Петровна объяснила это ребятам и сказала:
— Теперь я выйду из класса и опять к вам войду, а вы со мной поздоровайтесь.
И вышла в коридор. А когда вернулась, ребята вразнобой крикнули:
— Здравствуйте! — и почти никто не встал. Прямо даже стыдно, какие все оказались бестолковые.
На первом уроке учили стихи. Вася быстро запомнил слова, но когда Валентина Петровна спросила его, Вася забыл встать. В конце урока Валентина Петровна спросила его ещё раз. Вася встал, но забыл откинуть крышку парты, она упала с грохотом. Вася даже расстроился. Когда же он станет настоящим школьником? На перемене стоял у крыльца, не бегал, не играл, только смотрел, как другие ребята бегают, смеются, догоняют друг друга.
После перемены Валентина Петровна стала объяснять ребятам, что такое предложение. Вася понял довольно быстро. «Маленький мальчик», — предложение это или нет? Нет, это ещё не предложение. А вот если сказать: «Маленький мальчик учится», — это уже будет предложение.
«Предложение, — решил Вася, — когда кто-нибудь что-нибудь делает».
Валентина Петровна сказала:
— А теперь, ребята, сами придумайте какое-нибудь предложение.
Сразу поднялось несколько рук. Некоторые придумывали очень удачно:
— «Я умею играть в футбол».
— «Я ловил рыбу».
— «Мой папа работает на заводе».
Другие отмалчивались или повторяли уже сказанное раньше с небольшими изменениями:
— «Маленький мальчик учится».
— «Маленькая девочка учится».
Это было, конечно, неправильно, но ведь для того и учатся маленькие мальчики и девочки, чтобы научиться правильно отвечать!
Валентина Петровна ходила по рядам, подбадривала робких, напоминала, что нужно вставать, когда отвечаешь.
— А ты, Вася, придумал какое-нибудь предложение?
Нет, Вася ещё ничего не придумал. Очень хотелось, но пока ещё ничего не выходило. Может быть, сказать: «Я ходил в лес за грибами»? Или лучше — за земляникой?»
Рядом качнулся коричневый бант. Наташа подняла руку.
— Говори, Наташа.
Наташа заторопилась и забыла откинуть крышку парты. Ей было неудобно стоять, но это было неважно; хотелось поскорее выговорить то, что задумала.
Радостным голосом она сказала:
— Мы не хотим войны!
— Очень хорошо! — похвалила Валентина Петровна.
Вася с уважением посмотрел на соседку. Молодец, как хорошо сказала! Теперь ему не хотелось говорить ни о грибах, ни о землянике. Хотелось сказать такое же что-нибудь большое, самое главное…
К концу урока ребята стали отвечать живее, это было вроде интересной игры — кто лучше придумает? Некоторые вставали уже два раза и в третий раз поднимали руки. Но Валентине Петровне хотелось всех расшевелить, чтобы никто не сидел молчком…
Несколько раз она поглядывала на Васю. А Вася то опускал глаза, то, вздыхая, смотрел по сторонам.
Портрет на стене… Сталин чуть-чуть усмехается, как будто сочувствует Васе и хочет помочь. Вот оно большое, самое главное! У Васи загорелись щёки, рука высоко взлетела над партой.
Валентина Петровна сразу повернулась к нему, даже подошла поближе и наклонилась немного.
Вася осторожно откинул крышку парты, чтобы не стукнула. Встал. И громко, на всю комнату, произнёс:
— Я люблю Сталина!
— Очень хорошо! — сказала Валентина Петровна и даже погладила Васю по волосам.
Как раз в эту минуту зазвенел звонок. Началась вторая перемена. Ребята вышли во двор. Опять во дворе всё закружилось, перемешалось, забегало…
Вася потянул за руку Наташу, стоявшую у крыльца:
— Пойдём играть!
Ему хотелось смеяться, бегать вместе со всеми. Он хорошо ответил на уроке, он чувствовал себя настоящим школьником.
