– Жаль, что до сентября не будет занятий по боевым искусствам! – с сожалением подумал я. Маркел объявил на прошлой тренировке, что последнее занятие состоится завтра, и до начала нового учебного года мы свободны.
– Видимо, у него есть свои личные дела, – с грустью заключил я.
– Ну, ничего, буду заниматься самостоятельно!
Переделав за несколько дней домашние дела, отец предложил нам с Ярославом отправиться на полтора месяца в лес, пожить в охотничьей избушке, порыбачить и поохотиться. Ярослав отказался, а я с радостью согласился. Отец сказал, что в понедельник, рано утром мы выезжаем, и чтобы я собрал вещи. Я с энтузиазмом начал паковать рюкзак.
Отец поднял меня в пять утра, когда мать с братом еще спали. Мы, стараясь не шуметь, позавтракали, погрузились в отцовский Уазик и поехали. Хорошо, что мы выехали по холодку, день обещал быть жарким, на небе не было ни облачка. Время в дороге бежало незаметно. Я с наслаждением вдыхал лесные запахи, наблюдая, как просыпается лес. Дорога постепенно превратилась в еле заметную заросшую травой колею, ездили по ней редко. Наконец пересекли небольшой ручей, значит, до избушки остались считанные метры. Когда подъехали, отец начал выгружать из машины снаряжение, а я вынимал свой рюкзак, стоя спиной к избе. Вдруг по спине пробежал холодок. Резко выпрямившись, я оглянулся. На крыльце избушки стоял Маркел.
Я удивленно посмотрел на отца, но тот, как ни в чем не бывало, подхватил резиновую лодку и понес ее к дому. Маркел, спустившись с крыльца, поздоровался с нами и стал помогать носить снаряжение в домик. Я озадаченно молчал, решив подождать с вопросами. Отец ничего не говорил о Маркеле, и я думал, что мы с ним, как обычно будем рыбачить и охотиться на рябчиков вдвоем. Иногда, правда, к нам присоединялся Ярослав, а матери с ее работой было не до поездок на природу. Но судя по поведению отца, присутствие Марка его не удивило. Значит, они договорились о совместном отдыхе заранее, но почему отец мне ничего не сказал? Отдых начинался необычно. После того как вещи были перенесены в избушку, Марк сообщил, что чайник вскипел и можно пить чай. Мы с отцом пошли на улицу, чтобы вымыть руки из умывальника, прибитого к старой березе. Намыливая руки, отец обронил, что Марк будет отдыхать вместе с нами, ничего не объяснив. Я опять промолчав, решив, что со временем ситуация прояснится. В общем-то, я был рад присутствию Марка, тайно надеясь, что смогу продолжить тренироваться здесь с его помощью. Когда мы пили чай на маленькой кухоньке, я исподтишка наблюдал за отцом и своим тренером. Я знал, что они были знакомы, тем более, что Марк время от времени проводил собрания, на которых присутствовали и наши родители. Но Марк никогда не приходил к нам в гости, и я не видел, чтобы у них с отцом когда-либо были общие дела. Я считал, что их знакомство было поверхностным, у каждого человека наберется несколько знакомых, с которыми он здоровается, интересуется как дела, но близкие друзья – это другое дело. Сейчас же по каким-то мельчайшим деталям, по тому, как они общались, я вдруг понял, что они друг друга знают хорошо. И даже очень хорошо. Мало того, они друг друга знают давно. Мне становилось все любопытнее.
Марк потянулся за бутербродом. Мой взгляд упал на его часы, черно-серый браслет с бронзово-золотистым узором красиво смотрелся на загорелом запястье. Точно такие же часы были у отца. До этого мгновения я не придавал этому никакого значения, мало ли у кого имеются одинаковые наручные часы, но сейчас данный факт заставил меня насторожиться и задуматься. Часы были не совсем обычные, более того, я больше ни у кого таких часов не видел, и в продаже тоже. У часов был черный квадратный циферблат без ободка, на котором ярко-зеленым высвечивались крупные цифры, показывающие время суток, а с каждой стороны в виде трех зубчиков выступали кнопки из желтого металла. С помощью кнопок с правой стороны можно было выставлять время и будильник. Если нажать среднюю кнопку с левой стороны, то цифры пропадали, а циферблат приобретал вид компаса с указанием сторон света, на котором желтая электронная стрелка острием указывала на север. Остальные две кнопки ничего не переключали, отец сказал, что они сделаны для симметрии. Часы были пылеводонепроницаемые и анти ударные. Мне строго запрещалось их трогать, да это было и невозможно, так как отец снимал их очень редко, порой мне казалось, что он и спал в них. Когда я однажды рассматривал часы, выпросив их у отца, то обнаружил, что браслет и циферблат представляют собой единое целое, как будто это одна литая деталь. Черный браслет из материала похожего на пластик был сделан заподлицо с циферблатом и такой же ширины. Верхняя часть браслета была выполнена в виде двух рядов квадратных кнопок с фасками. Они были двух видов: черные и серые, и чередовались в шахматном порядке. На черных «кнопках» были нанесены сверкающие красной бронзой значки, похожие на иероглифы. Пепельно-серые «кнопки» были украшены значками, «нарисованными» тонкими золотыми штрихами, они были больше похожи на усложненные руны, чем на иероглифы. В темноте все значки мягко светились. Толщина браслета с циферблатом составляла миллиметров восемь. Я не обнаружил на часах никаких швов или крышки для замены батарейки, словно они были разовой штамповкой. Когда я об этом спросил отца, он ответил, что часы подзаряжаются от солнца и не нуждаются в батарейках.
Я отставил пустую кружку. Марк с отцом обсуждали предстоящую рыбалку и не обращали на меня внимания. Они сидели рядом, и я обратил внимание, что они похожи как дальние родственники: у обоих был характерный заостренный подбородок и узкое слегка вытянутое лицо, светлые волосы и серые миндалевидные глаза. Из-за разницы в возрасте их сходство сразу не бросалась в глаза, отец был лет на пятнадцать старше. К тому же Марк носил аккуратную стрижку с длинным чубом, падающим на лоб, а отец – короткий ежик.
– Надо будет спросить у Марка, кто его родители и где он воспитывался. Вдруг тоже в детском доме?
Утром, после раннего завтрака, отец сказал, что они с Маркелом решили заняться моей тренировкой вплотную. Отец будет обучать меня в основном обращению со стрелковым оружием, а Марк – борьбой, владению мечом и прочими экзотическими видами вооружения. Также я должен буду бегать, плавать и учиться лазать по деревьям и скалам.
– Не слишком ли много всего я должен изучить и освоить за полтора месяца! – ошалело думал я, удивленный, и это еще мягко сказано, перспективой, развернутой передо мной отцом.
– Да и где здесь скалы, на которых я должен осваивать азы альпинизма? – я спросил его об этом. Отец несколько секунд внимательно смотрел на меня, затем выдал новость, которая меня сразила окончательно. Я был в полной растерянности. Отец, как само собой разумеющееся, объявил мне, что надолго мы здесь не задержимся, сегодня вечером порыбачим, сварим уху, а завтра по холодку двинемся дальше. Идти придется пешком целый день в хорошем ритме, так что мне нужно хорошо отдохнуть.
– И куда мы пойдем? – оторопело спросил я.
– В хижину Марка, о ней никто не знает, и ты никому не должен о ней говорить, даже брату, никогда не упоминать в разговоре со мной или Марком на людях. Когда мы вернемся домой, просто забудь о ней! Запомни это! Там есть и скала, и озеро, и необходимое вооружение и снаряжение. Я потрясенно молчал. Выходит наша экспедиция изначально планировалась специально для моего обучения, а не для отпускного отдыха. Только меня забыли почему-то поставить в известность о ее цели. Если уж говорить прямо, меня обманули, заманив сюда отдыхом с рыбалкой и охотой, а теперь поставили перед фактом. Ну и дела! Что-то в последнее время в моей жизни стало появляться много загадок. Я, конечно, не расстроился, наоборот, был рад потратить полтора месяца на интенсивную тренировку под руководством отца и Марка, но к чему такая таинственность?
Утром, сложив в рюкзаки только необходимую одежду, мы выступили в поход. Погода выдалась пасмурная, один раз даже взбрызнул дождик, так что идти было не жарко. Шли быстро и практически без отдыха. За весь день остановились всего два раза у попавшихся на пути ручьев. Попив воды, съев по бутерброду и отдохнув минут двадцать, продолжали путь. К вечеру я совсем выбился из сил. Марк подбодрил меня, сказав, что до заката мы доберемся до базы, там можно будет помыться и отдохнуть.
