Вытошнив завтрак, еще с минуту я беззвучно разевал пасть в накатывающих судорогах.

  Потом, тупо глядя на лужу блевотины сидел минут пять.

  Отложив бинокль и опершись на скалу, я достал фляжку и смотря на зловещий пейзаж, выглядевший обманчиво-безмятежным, негнущимися пальцами открутил неподатливую пробку. Алкоголь полился как вода. Покойтесь с миром, люди!

  Спрятав остатки успокоительного я машинально прикинул, сколько успел вылакать за сегодня. Хотя, какая разница? Без алкоголя я бы уже слетел 'с катушек'.

  Потрясение понемногу проходило сменяясь холодно-отстраненной злобой. Сжав бинокль холодными пальцами я принялся заново рассматривать пляж. Похоже, с места пыталось сняться с места пол-отеля - на первый взгляд на пляже лежало около двухсот человек. Промежуток между зданием и морем был просто усеян телами. Отведя окуляры, я повел ими вдоль моря, замечая то здесь, то там незамеченных ранее лежащих. По одному, по двое-трое.

  Передернувшись и постаравшись, если не выбросить увиденное из головы, то хотя бы не думать о нем сейчас, я встал с места и обойдя вонючую лужицу, обогнул скалу. Осталось последнее незаконченное дело - арабская застава.

  14.25.

  Пройдя вдоль подножия скалы и укрывшись за камнями я принялся за новый осмотр.

  Пост располагался почти в километре, лежа на полсотни метров ниже, прямо на перекрестке шоссе и съезда, занимая одну из двух полос. Разделительная полоса из крашенных бетонных блоков делила дорогу надвое, чем воспользовались арабы, устроив себе выгородку. Передвинув часть блоков и загородив одну полосу, они поимели прямоугольное бетонное укрепление в котором разместились автомобили - две светлые легковушки и микроавтобус. 'Унимог' со скорострелкой в кузове стоял там же, растопырившись на выдвижных опорах, задницей к морю. Чуть поодаль от него, на асфальте лежали три длинных зеленых ящика военной наружности. Увидев знакомый с детства силуэт РПГ, прислоненный к одному из них я застонал от вожделения и разочарования - обладание этой вещью было способно моментально решить наши проблемы. Еще раз - увы! Напомнив себе об отсутствии в домашнем арсенале, таких, безусловно полезных вещиц, как самолет, танк и гаубица, я продолжил осмотр. Подходы к посту прикрывал пулемет, расположившийся на склоне ближайшего к перекрестку, холма. Верхушка холма походила на курчавую папаху чабана - густая поросль из кустов и низких деревьев. Разглядеть что-либо на ней было нереально, но даже ежу было бы понятно - там просто обязан сидеть наблюдатель.

  Убрав бинокль, я потер следы от наглазников вокруг натруженных глаз. Зенитку надо гробить. Только - как?

  Пока я обнаружил единственного человека - пулеметчика, расположившегося в обложенным мешками 'гнезде' под деревьями. Остальные обитатели, как вымерли. Похоже убийственное солнце разогнало всех. Хотя, если подумать - возможно все объясняется проще - бессонная ночь, беспокойное утро. Скорее всего все отсыпались.

  Я горько пожалел о своем одиночестве и ярко выраженном индивидуализме. Снять бы единственного часового и расстрелять покинутую наводчиком зенитку. Задача, к сожалению, непосильная для одного. Если конечно, речь не идет о штатном спецназере. Эти да. Был у меня такой знакомец. Грушник-капитан по имени Василий, частенько мотавшийся в Чечню и отличавшийся полной безбашенностью, громким голосом и мозолистыми ручищами, которые пускал в ход не колеблясь. Думается, для Васи этот пост был бы на один зуб. Но я - не Вася, увы, мне, косорукому....

  Покончив с лирическим отступлением и похоронив мысль о диверсии, я принялся за тщательное изучение противника, готовясь возместить недостаток опыта тщательной подготовкой. Как там говорится? Медленно спустимся с горы и ... все стадо? Будем надеяться.

  Резонный вопрос - чего я 'вцепился' в пост? Одного взгляда хватало для понимания - с этой позиции двухствольный агрегат утопит любое корыто у берега. Днем и, думается, ночью.

  Возможно,у них нет ПНВ. Но я не готов ставить на кон 'возможно', против жизни пятисот человек. Даже одна очередь в переполненный корабль превратит его в ладью Харона.

  14.40.

  Пожалуй насмотрелся, пора двигать домой. Кинув последний взгляд на пост, я заскакал по камням козлом средних лет - с достоинством, не торопясь, по правде говоря опасаясь навернуться. Разложиться и вправду было парой пустяков. Всецело поглощенный задачей я не сразу расслышал далекие хлопки. До жирафа наконец 'дошло' и я, остановившись, прислушался, поскольку глядеть было бесполезно - впереди простиралось зеленое море. Кажется, звуки шли со стороны поселка.

  Продолжив путь по валунам, теперь я делал частые остановки, вслушиваясь в перемещавшиеся очереди.

  Остановившись в очередной раз и покрутив ушами, я более-менее определил район и выдохнул - стреляли где-то в центре поселка. В промежутке деревьев мелькнул силуэт спешащей машины. Приняв позу настороженного суслика, я принялся активно сканировать глазами деревья. Труды не пропали даром - секунд через пять мелькнул второй. Судя по направлению, обе машины двигались в мой сектор. Отбросив достоинство я сайгаком заскакал по камням - желание встречаться с кем попало, отсутствовало.

  Жареным запахло обыденно и быстро. Добежав до края осыпи, краем глаза я словил мелькнувшее сквозь зелень светлое пятно - бежевая тачка в крутом повороте пронеслась открытый участок. Это было совсем близко - метров триста - четыреста. Проследив возможный путь машины я основательно напрягся - проезд по которому неслось авто заканчивался тупичком. Точнее, запертыми воротами в мои персики. Дальше шли сто пятьдесят метров, прямой как стрела, поросшей зеленью аллейки, упиравшейся в камни, на которых заседал я. На повороте показалась вторая машина. Какой-то мужик высунувшись из окна, с азартом палил куда-то вперед, по ходу движения.

  Приоткрыв рот я смотрел, как две, выраставшие на глазах проблемы летели ко мне по узкому, извилистому проселку. Больше тут лететь некуда.

  Глухой удар - кажется один из гонщиков не вписался, цепанув забор. Автоматное туканье превратилось в грохот близкой очереди. Истошно завизжали шины. Первая машина, раскидывая щебень покрышками преодолела поворот, выскакивая на площадку перед воротами.

  Все, поздняк метаться. Не сводя глаз с машины я перехватил автомат, присаживаясь поудобнее за камнями. На это у меня уже ума хватало.

  Выскочив на площадку, автомобиль попытался увернуться от ворот, прочесав забор крылом и подняв облако пыли. Дальнейшее было отлично видно поверх персиков - из тачки выскочили двое и кинулись в дыру в сетке, проделанную тачкой. Второй пыльный шлейф, рев мотора, сменяющийся визгом тормозов и автоматный грохот. Один из бежавших, только выдравшийся из растрепанной проволоки, упал, второй рванул в персики. Из второй машины выскочили трое - один остался, двое дернули за беглецом, подбадривая его и себя короткими очередями.

  Просто чудесно - безвестный мудак вел преследователей прямо на меня. Кинув взгляд на ближайшие деревья до которых было метров двадцать, я остался на пятой точке - до посадок уже не успеть. Похоже придется принимать участие в этом балагане. Самое забавное если это окажутся разборки между своими.

  Хотя... нет - бежала девка. Белая. И наверно, симпатичная, судя силуэту.

  Мелькание бегущих сквозь деревья. Все быстро приближались. Беглянка выбежала на полянку у осыпи, сопя как астматик. Молоденькая и до смерти перепуганная. На полусогнутых, она галопом понеслась мимо меня.

  Преследователи, не особо напрягаясь, трусили за ней метрах в сорока. Выглядели они посвежей, похоже, не намереваясь ее убивать. По крайней мере немедленно. Разглядывая бегущую я понимал - почему. Длинные, развевающиеся волосы, точеная, фигурка. Даже тяжелая поступь изможденной грации не делала ее некрасивой. Я был бы не прочь.

  О вечном думай! - одернул я себя, наводя мушку на ближайшего. Выстрел. Не успев убрать предвкушающую улыбку, тот ткнулся в землю счастливой рожей. Второй, не размышляя упал, исчезнув из поля зрения и через секунду мой булыжник содрогнулся, плеснув ливнем каменных осколков. По кумполу пробарабанило что-то неприятно-твердое.