– С чего бы это? – Вера скептически подняла брови.

Юлька прижала руку к груди.

– Не знаю. Вот веришь или нет, понятия не имею! До этого момента все шло хорошо, просто великолепно…

– До какого момента?

– Верунь, мне, что, на пальцах тебе все объяснять? У женщины и мужчины бывают особые моменты… вот. Извини, в подробности посвящать не стану, сама додумывай. Но мне было очень хорошо, и ему тоже – я уверена.

Вера закатила глаза. Нет, Юльку ничем уже не исправишь.

– У парня пробита голова, а ты тащишь его в койку…

– Лариса, врачиха, сказала, что череп цел. А потом – это ты, Верка, просто железная и ничего не чувствуешь, а от Кирилла такие токи идут, что бабы на ногах не держатся. Даже Ларка заметила. Почему, ты думаешь, она так в него вцепилась?

"Вот, значит, в чем дело… Токи, ну надо же. Зря ты, Юлечка, думаешь, что я ничего не чувствую", – Вера устало закрыла глаза и положила голову на руки. Подруга продолжала что-то говорить, но девушка уже не слушала, постепенно погружаясь в полудрему. Перед ней как картинки в калейдоскопе проскакивали события сегодняшнего и вчерашнего дней, причем не в том порядке, как они происходили, а совершенно наобум. Она четко увидела, как Кирилл получает по голове, но сам нападавший оставался вне поля зрения. Потом ей представились цепкие руки, шарящие по одежде бесчувственного темполога, и, вздрогнув так, что стул заскрипел, Вера очнулась с возгласом:

– А камни, камни!…

– Какие камни? – удивленно переспросила Юлька, лениво перебиравшая струны гитары.

Вера потерла глаза, окончательно размазав тушь.

– Так… приснилось.

– Бывает, – подруга взяла минорный аккорд и, подумав, принялась наигрывать что-то лирическое, тихо напевая. Вера прислушалась – песня была ей незнакома.

– Маленькая птичка в доме одна

Сидит и смотрит, как уходит луна.

Дождь стучит по железной крыше -

Маленькая птичка слышит…

И маленькая киса одна под дождем

Сидит и мокнет ночью и днем.

Вдруг кто-то придет и ее заберет -

Маленькая киса ждет…

Только глупая шавка не знает забот,

Лежит у дверей и кости грызет.

Плевать, что дождь и тоскуют люди -

У нее хозяин, и будет.

– И будет, – повторила Юлиана, прихлопывая струны ладонью. Некоторое время обе девушки сидели в молчании, потом Вера заметила:

– Грустно.

– Да. Поэтому я и не держу домашних животных, – шмыгая носом, прошептала Юлька.

– Сама сочинила?

– Я такой фигней, слава Богу, не страдаю. Это Руск сотворил. Ты его должна помнить, он одно время болтался у нас на посиделках. Руслан Чернявин.

– Это такой маленький…

– Да, мелкий, плешивенький, еще косил правым глазом.

– Помню, – медленно кивнула Вера. – Разговаривали с ним пару раз. Он, кажется, подвизался при Кунсткамере?

– Ага, в качестве главного экспоната, – Юлька ехидно сощурилась. – Придурок, каких поискать. И как мужик – полный ноль!

– Тебе видней, – Вера дипломатично уклонилась от оценки личности Руслана Чернявина. Сама она не настолько хорошо знала указанного товарища, а вот Юлька несколько лет назад, когда только задумала открыть художественную галерею, довольно тесно с ним контактировала. Кажется, у Руслана были большие связи среди питерских художников… – Интересно, он все еще там работает?

– В Кунсткамере? Нет. Проворовался, и его выперли. Дела заводить не стали, пожалели болезного. А вообще стоило бы! Этот придурок и мне пытался продать что-то из запасников, но я проявила бдительность и послала его куда подальше, – Юлька ожесточенно закрутила гитарные колки. – Из-за этого мелкого гнуса у меня проблемы начались – в галерею с проверками зачастили, подписку о невыезде с меня брали. Не хочу даже вспоминать!

Вера внезапно нахмурилась.

– А ты помнишь, о чем он рассказывал?

– Знаешь, из него вообще лило нескончаемым потоком. Редкостное трепло.

– Нет, я имею в виду те страшилки, байки из Кунсткамеры. Что-то о часах, комнате за черной дверью, бронзовой кошке…

Юлька отмахнулась.

– Не забивай голову. У него этих баек было на все случаи жизни.

– Да, но… – Вера закусила ноготь, разглядывая клеенку на столе. Что-то упорно вертелось на краю памяти, никак не давая себя ухватить, что-то, представляющееся важным и связанное именно с Русланом Чернявиным. О чем же он тогда говорил? Вроде бы были в Кунсткамере часы, которые всегда останавливались на без четверти десять, и это означало, что кто-то из служащих должен вскоре умереть… Нет, ерунда какая-то. Почему она вдруг вспомнила об этих часах?

Гитарные струны жалобно тренькнули. Вера со вздохом отвлеклась от своих мыслей, решив обдумать вопрос о часах и Руслане как-нибудь потом.

За окном было уже совсем светло, и вместе с солнечными лучами в затененную кухню понемногу просачивалась уличная жара. Юлька налила себе очередную чашку кофе, пятую по счету, и Вера решила к ней присоединиться. В животе тоскливо заурчало.

– Вот ерунда какая, – пробормотала Юлиана, глядя в холодильник. – Хотела же вчера зайти в магазин. И есть-то нечего… М-да, омлет с луком будешь? Кстати, – заметила она, разбивая яйца в стеклянную миску. – Верунчик, ты так и не рассказала, что за дела у тебя с Костиком? Была у него?

– Была, – не стала отпираться Вера. – Но рассказывать пока нечего. Лучше помоги мне решить пару задачек.

– С удовольствием, но ты знаешь, что в школе у меня была тройка по математике.

– Математика здесь ни при чем. Значит так, – Вера аккуратно расставила в ряд чашки и сахарницу, а рядом положила две кофейные ложки. – Представь себе человека, у которого был некий драгоценный предмет. Человек разделил этот предмет на части и спрятал, но не зарыл в землю, а поместил так, чтобы потом можно было легко найти. Конечно, если знать, что искать. Может так быть?

– Вполне, – согласно всхлипнула Юлька, активно работая ножом. Вера принюхалась и громко чихнула – луковый аромат вышибал слезу даже на таком расстоянии.

– Вот, – прогудела девушка, вытирая нос. – А теперь задача. Известно, что тайники существуют, и что хозяин их не вскрывал. Но один из них датируется шестнадцатым веком, а другой – девятнадцатым. Как ты это объяснишь?

– Элементарно, Ватсон, – Юлиана поставила омлет в духовку и, отдуваясь, плюхнулась на стул. – В девятнадцатом веке тайник вскрыл кто-то другой, забрал из него драгоценность и перепрятал.

– Либо сам хозяин жил именно в это время, и просто использовал для тайника первый попавшийся предмет, – добавила Вера.

– Логично. И что из этого следует?

– Следующая задача: два человека шли навстречу друг другу и столкнулись. Столкновение произошло утром, но когда один из них упал на землю, то обнаружил, что уже вечер. Что же с ним произошло?

– Я бы сказала, что этот человек неслабо приложился головой.

– А если он все время был в сознании?

– Тебя какая версия больше интересует – реалистическая или фантастическая?

– Любая.

– По реалистической версии твой герой шел, столкнулся, упал, потерял сознание, очнулся и увидел, что день уже прошел. Или он так треснулся затылком, что стал путать утро и вечер. Или… – в Юлькиных глазах появился отблеск вдохновения. – Или этот человек, упав на землю, понял, что судьба послала ему главный подарок в жизни – ту, которую он так долго искал, но не мог найти. И время для него остановилось…

Вера, не удержавшись, хихикнула.

– Что ты смеешься? – Юлиана посмотрела на нее с укором. – Это самая настоящая правда жизни.

– Скорей уж самая настоящая фантастика… Подожди, что ты сейчас сказала?!

– Правда жизни.

– Нет, до этого?

– Э… время остановилось?

– Точно! – Вера даже подскочила и тут же упала обратно на стул, запустив руки в волосы. – Нет, не подходит, должно быть как-то по-другому…

– Что по-другому? – не поняла Юлька. – Ты что сейчас имела в виду?

Вера пропустила вопрос мимо ушей. Не мигая, глядя перед собой, она шевелила губами, одновременно высчитывая что-то на пальцах. Подруга помахала ладонью у нее перед лицом, но девушка только досадливо отмахнулась. Хмыкнув, Юлиана достала из духовки дошедший омлет и разложила по тарелкам, посыпав сверху жареным луком.