– Вы с ума сошли, воскликнул инструктор, вы же людей пожгли. Нельзя опускаться ниже двадцати пяти метров.

Только сейчас Алексей Васильевич увидел, что он натворил. Внизу вдоль улицы, на протяжении двухсот метров корчились тела, вокруг суетились люди, оказывая пострадавшим помощь.

– Что же теперь будет?- ученик-водитель был в ужасе.

– Нам абсолютно ничего. Если учесть, что в этих районах подонки из третьего и четвертого уровня Служителей Верховного периодически устраивают охоту на ПРОСТОЛЮДИНОВ. Несчастные, скорее всего так и подумали, что это забава очередного охотника. Я обязан передать информацию об инциденте в санитарное управление, иначе нас будут искать.

– Не понял, почему?

– Если сюда сейчас же не прибудут санитары, то многие из пострадавших попытаются присоединиться к ЗАРАЗНЫМ. Говорят, что в этих районах давно прорыты и замаскированы лазы в Метро. Мы испортим карьеру начальнику Департамента, так как плазмолет издает его позывной. И загремит он в тюрьму лет эдак на пять за пособничество низменным элементам.

Небо светлело от утренней зари. По улицам поползли клубы густого тумана. В красных отсветах уличных фонарей они производили зловещее впечатление, словно где-то поблизости находилось жерло вулкана. Город опустел. Лишь редкие прохожие спешили домой, чтобы не оказаться застигнутыми временем всеобщего оцепенения.

Перед самым домом Алексей Васильевич -Фовас остановился как вкопанный. Он увидел возле спортивного магазинчика оживление. Напротив витрины стояли два Цербера, Лена-Финера и Вячеслав Иванович-Борл. Идти дальше было опасно. Он прижался к стене и стал наблюдать за происходящим. Один из стражей что-то говорил девушке, жестикулируя своей лапищей. Та резко отвечала, затем повернулась и зашла в магазин. Другой Цербер пальцем ухватил Борла за воротник костюма и подтянул к себе. Положил ему руку на светящуюся лысину и стал ее поглаживать, при этом что-то говорил своему коллеге. Они вместе смеялись, словно лаяли. Спустя минут десять Лена-Финера вышла. В руке был пакет, которым ее одарил жених. Цербер одной рукой подхватил девушку за талию и усадил ее на свое огромное плечо. Другое чудовище отпустило испуганного Вячеслава Ивановича и внезапно указательным пальцем залезло девушке в декольте сарафана. Урод потянул Лену на себя. Она ухватилась двумя руками за ухо Цербера и сарафан лопнул, обнажив красивые белые груди. Девушка едва не упала с трехметровой высоты. Ее жених изо всех сил влепил затрещину своему коллеге. Верзила отлетел и с размаху ударился спиной о стену здания, да так, что вывеска слетела на землю и разлетелась вдребезги. Он подскочил к обидчику и зарычал на него словно лев, но тронуть не посмел. Все же начальник, да и покрупнее в размерах будет. Тот громко закричал: 'стоять скотина', и ударил его еще раз. Обиженный Цербер сразу сник и отошел в сторону. Затем повернулся и увидел растерявшегося Борла. Схватил его за плечо и, зычно крикнув 'чего вылупился мразь!', зашвырнул мужчину в дверь магазина. Внутри послышался звон падающего металла. Алексей Васильевич невольно зажмурился. Ему стало так страшно, что хотелось бежать, куда глаза глядят.

Когда он опять выглянул из-за угла, на улице уже никого не было. Стояла тишина. В окнах верхних этажей мелькали тени любопытных горожан, которые с интересом наблюдали за инцидентом.

Алексей Васильевич-Фовас, словно мышь, быстро перебежал улицу и юркнул в магазин. Роман-Элум шел к служебному входу, неся на плече пострадавшего Борла. Галамас своими детскими ручонками пытался поднять рассыпанные по залу металлические тренажеры.

– Сынок, что случилось?

– Пришли Церберы и забрали Финеру, ответил мальчик и заплакал.

Хозяин магазина попросил Алексея Васильевича закрыть входную дверь.

Задвижка со скрипом проскользнула в ушко на косяке. Больше в торговый зал никто не войдет. Из короткого рассказа Роман-Элума стало ясно, что жених Герундис все-таки нашел место обитания своей невесты и забрал ее в свой городок Церберию, как он сказал, для надежности. А ему пригрозил скорой расправой, если девушка окажется не девственницей. Этот урод приревновал меня к Лене.

План немедленного бегства в Самару был на грани провала. Что делать дальше они не знали и находились в полном замешательстве. Нужно было что-то предпринять для спасения девушки. Через сутки будет поздно. Лена-Финера превратится в чудовищную, увешанную целлюлитом лягушку. И ей будет все по барабану, кроме звериного секса. Этого нельзя было допустить, так как несчастная могла в худшем варианте просто наложить на себя руки.

На кровати застонал Вячеслав Иванович-Борл. Супруг Казаков подошел к нему.

– Как Вы себя чувствуете? Я все видел. Это было ужасно и унизительно.

– Ничего, ответил слабым голосом пострадавший, только бок очень болит.

Роман-Элум аккуратно приподнял у него рубашку. Там красовался огромный кровоподтек. Похоже на перелом ребра. Вячеслав Иванович-Борл осторожно поднялся с кровати и, не спеша, прошелся по комнате. Ушиб не мешал ходьбе, пострадавший даже не хромал.

– Скажите, вы сможете пройти километра три? – спросил его Роман-Элум.

– Думаю, что да.

– У вас сейчас действует иммунитет от Церберов. И вы можете ходить по спящему городу. Нам нужен совет моих друзей ученых, только они смогут найти выход из создавшейся ситуации. Я дам адрес и вот эту штучку, с этими словами Роман-Элум достал из кармана черный брелок и протянул Борлу, это наш опознавательный знак. Когда найдете их заведение, нажмете на кнопочку брелка. Смотрите в оба, что бы не дай бог, рядом не оказался Цербер. Откроется входная дверь, и зайдете туда. Там вас встретят. Скажете, что пришли от меня и расскажете все, что здесь произошло. Мои друзья творят чудеса, и я надеюсь, что они нам помогут выпутаться из этой тупиковой ситуации. Но если все же вам худо, то давайте подождем до ночи. Я схожу сам.

– Нет, нет, активно возразил Вячеслав Иванович-Борл, я готов. Давайте сейчас же адрес ваших друзей.

По записке нужно было идти до Сухаревской площади. Как коренной москвич, Борл прекрасно знал Москву и понимал, что это не близкий путь.

Сквозь густые испарения сиял бледный диск солнца. Почему здесь такой густой туман каждый день и, не смотря на раннюю осень, температура была в одной поре, как и в июльские дни. На расстоянии пятидесяти метров очертания зданий растворялись в молочной пелене. Улицы были пустынны, ни одной живой души. Дважды он сталкивался с Церберами. Те внезапно вырастали из клочьев тумана. Направлялись к нему, но, увидев на мужчине металлическую специальную бирку и крашенную лысину, махали своей уродливой лапой и проходили мимо. Один раз, мимо промчался огромный черный фургон с белым крестом, чуть не сбив его. Впервые Вячеслав Иванович увидел наземный транспорт. Это санитары занимались своим грязным делом. Чистили город от больных и обеспечивали сырьем заводы по переработке биомассы.

Вот и улица Гиляровского, дом 1. Странно, что здесь названия улиц, площадей имели те же имена, что и там, откуда они пришли в этот чуждый мир. Неужели здесь когда-то жил и работал писатель-однофамилец? Очень много странного и необъяснимого. Постоянно возникало ощущение нереальности. Словно это нелогичный сон.

Перед ним три двери. Вячеслав Иванович-Борл посмотрел по сторонам. Было страшно. Однажды, будучи маленьким мальчиком, он забрался самовольно на чердак своего многоэтажного дома. Там было темно, и отовсюду слышались шорохи. Начитавшись книжек про привидения, живо представлял себе летающую белую простыню. Набрался храбрости и шагнул в глубь чердака подальше от входного люка. Дошел до середины. У самого основания крыши метнулось прочь какое-то животное. Кошка или голубь. Это детское чувство страха вернулось к нему сейчас. Убедившись, что рядом никого нет, нажал кнопочку на брелке. Отворилась средняя дверь, Борл быстро вошел в темный проем. Дверь сзади захлопнулась. Мужской силуэт приблизился к нему и Вячеслав Иванович, почувствовал цепкий захват своей руки в районе локтя. Глаза никак не могли привыкнуть к темноте после яркого уличного света. Только на потолке прыгал светлый зайчик, испускаемый его светящейся лысиной. Вопрос прозвучал резко и недружелюбно: 'Вы кто?'