— Ка-каким своим?

— Тем, что за Веркой придут. Кто за ней придет — тот твой, а кто с ней будет, от того беги. Разные вы, понятно?

— Погодите, Клавдия Степанна, я ничего не поняла…

— Пора мне! — Женщина с силой оттолкнула девушку, опрометью бросилась в узкую боковую улочку и растаяла в тени домов.

И долгожданный страх пришел. Сердце выдало дробь. Лена судорожно вздохнула, сжала в руке маленький сверток и, не чуя под собой ног, помчалась к дому.

— Тетя Галя, а расскажи мне про эту Клаву Малкину, ну пожалуйста, пожалуйста! — Лена молитвенно сложила руки. В детстве это всегда срабатывало. Бездетная тетка любила городскую племянницу, которую ей время от времени подбрасывали «на свежий воздух», в обиду девчонку не давала и от разговоров по душам не отмахивалась. Правда, жила она тогда с мужем в Волгоградской области. Те груши и яблоки до сих пор вспоминает. И мужа-покойничка…

— Далась она тебе! — сказала тетка и села поближе.

«Еще как далась!» — подумала Лена и невольно оглянулась на сумку, на дне которой лежал странный предмет, больше всего похожий на короткий плоский ключ на медной цепочке. Стоило несколько минут неподвижно подержать его на ладони, как он чернел, наливался неподъемной тяжестью, рука ощутимо замерзала, но выбросить странный кулон означало выбросить из своей жизни Единственное Настоящее Приключение. Не доходя до тетушкиного дома, Лена даже размахнулась, прицелившись в почерневший сугроб… и убрала «ключ» обратно в карман.

— Значит, что… — вздохнула тетя Галя. — Мне лично Клава дорожку не перебегала. Но говорят, что сама она ведьма и дочка у нее порченая. Потому и рыжая.

— Настоящая ведьма? На метле? — улыбнулась Лена.

— Метлу не видала. А только Клавдию, когда она беременная была, не то волки, не то бродячие собаки покусали. Всю изорвали.

— Ужас какой, — совершенно искренно сказала Лена и передернула плечами. — И вместо того чтоб посочувствовать, про нее еще гадости рассказывают! Была б она ведьма, разве бы она их не разогнала?

— А была бы человеком, не выжила бы, — уверенно заявила тетка. — Мне сам доктор с райбольницы рассказывал, царствие ему небесное. Клавдия еще и девочку здоровую родила. Только дочка у нее в самом деле дурная какая-то. Нелюдимая. Злющая. Раньше хоть с матерью ладила, души в ней не чаяла, а в последний год… — Тетя Галя безнадежно махнула рукой. — Ты, Ленуся, не общайся с ними лучше, не надо. Может, это, как теперь модно говорить, психотравма какая, а вовсе не ведьмовство, только что меняется-то? Все равно лучше от них подальше держаться.

— А как же хор? — спросила Лена.

— При чем тут хор? Клава там душу отводит. С кем поют — того не обижают, верно?

— Не знаю… А дочку ее как зовут?

— Вера, — сказала тетка.

«Ты такая же, как она. Не человек ты! Понятно? — вспомнила Лена. — Я всегда вижу, когда Верка колобродит».

Девушке вдруг стало душно. И страшно. По-настоящему. Никакой барабанной дроби в сердце и фанфар в ушах. В груди пусто и холодно, мир на секунду словно утратил краски и обрел их вновь. И в этот краткий миг она поняла, что Вера обязательно придет за своим медальоном.

— Теть Галь… А вечерних автобусов у вас тут никаких случайно не ходит? Может, проходящие есть? — рассеянно спросила Лена. Не дослушав ответ, вышла в соседнюю комнату, прикрыла дверь и начала лихорадочно обзванивать знакомых с машинами.

«Мы с этой Верой почти ровесницы. И мать ведьмы видит во мне такую же! — в ужасе думала она, выслушивая вежливые отказы и прижимая ладони к пылающим щекам. — Нет, не такую же, а какую-то другую, которой можно запросто отдать этот чертов медальон… Что со мной? Почему я так легко всему этому верю?! Клава — она же просто сумасшедшая!»

Знакомые с машинами закончились, и Лена принялась обзванивать такси.

— Да что такое случилось-то? — крикнула ей вслед встревоженная тетка.

Лена пролепетала что-то невразумительное, выскочила за дверь, подбежала к подъехавшей «нексии» и плюхнулась на сиденье.

— Ну что, барышня, путь неблизкий. Какую музыку предпочитаете? — улыбнулся ей немолодой таксист и тронул машину с места.

На гравийке в частном секторе он не разгонялся. Лена сгорала от нетерпения, разглядывая глухие заборы. Наконец впереди показалась знакомая площадь у здания администрации в обрамлении нескольких пятиэтажек. Свет фар выхватил из темноты дорожный знак «Круговое движение», рыжий хвост и хрупкую женскую фигурку прямо перед капотом.

Водитель дал по тормозам, раздался глухой удар, таксист охнул, выматерился и выскочил из машины. Молодая женщина поднялась с земли и отряхнулась. Она медленно положила руки на капот, посмотрела на пассажирку сквозь лобовое стекло и улыбнулась.

— Иди погуляй, — не оборачиваясь, сказала она водителю, и, к ужасу Лены, тот безропотно побрел куда-то в переулок. — Выходи.

Лена медленно, как во сне, открыла дверь.

— Клавдия Степанна тебе по ошибке мою вещицу подарила, так ты отдай добром, и разойдемся, — сказала Вера.

— Да, конечно. — Лена проклинала себя за глупость. Зачем она влезла в чужие семейные дрязги? Приключений захотела! Корреспондент газеты «Пульс региона» на страже закона и порядка. Смешно. Лена захлопнула пассажирскую дверь, бросила сумку на капот и отошла на несколько шагов. Пусть забирает, что хочет, лишь бы все это кончилось!

Вдали послышался нарастающий шум мотора, с волос Веры, собранных в хвост, полетели рыжие искры, она вдруг окуталась мерцающей аурой, а за ее спиной распахнула невидимые крылья непроглядная чернильная Тьма. И в следующий миг Вера исчезла, прихватив сумку.

На площадь, визжа тормозами, вылетел «лендкрузер». С заднего сиденья вырвался на свободу огромный зверь, в два прыжка проскочил площадь и перемахнул через крышу «нексии».

— Выйти из Сумрака. Ночной Дозор! — прорычал он, загораживая собой онемевшую от страха девушку, и тоже исчез.

Водительская дверь «лендкрузера» распахнулась, и чудесным образом мужчина, сидевший за рулем, вдруг оказался рядом с Леной.

— Как настроение? — вдруг спросил он, крепко схватив ее под руку. — Людей, в целом, любим?

Вокруг незнакомца вспыхнуло радужное сияние. Лена охнула и зажмурилась, обхватив голову руками.

— Инициация Силами Света! — объявил он и дернул Лену куда-то вбок и вниз. — Дима! Не отходи от нее, головой отвечаешь!

Сидя на земле, ослепленная Лена осторожно открыла глаза. Вокруг струилось прохладное серое марево.

— Что… Что это такое? — прошептала она, разглядывая вылинявший мир. Она задыхалась в тягучем прохладном воздухе.

— Это Сумрак, — сказал парень, стоявший рядом. — Ты Иная. Тебе потом все объяснят.

— Какая… Кто я?

— Иная.

— Это значит, не человек?

— Ну, в общем, да.

— А ты свой? — неожиданно решительно спросила Лена и, дрожа как осиновый лист, поднялась на ноги.

— Н-ну… — Стажер оглянулся, но подсказать, как вести себя с только что инициированной Светлой волшебницей, было некому. — Да, я тоже Светлый, — вздохнул он, — как и ты теперь.

— Медальон в сумке! — крикнула Лена и тут же задохнулась. — Заберите… у Веры медальон! И не отдавайте тем… кто с ней! А можно я еще здесь посижу? — прошептала она вслед умчавшемуся стажеру. — Мне здесь… так… нравится…

Ей вдруг очень захотелось лечь на прохладную землю и закрыть глаза.

В Сумраке Вера и Тим предпочитали пока сохранять человеческое обличье.

Оборотню не так легко было перекинуться по желанию, а не по зову крови. Вера очень рассчитывала на силу амулета, но драгоценный артефакт, на поиски которого ушла вся ее недолгая жизнь, лежал на дне женской сумки, которую она держала за длинный ремешок. Единственное преимущество состояло в том, что Светлые ничего не знали об амулете. И Вера тянула время.

Маг-перевертыш мог сменить личину в любую секунду. Но Тим вымерял расстояние, ждал Емельяна, не хотел раньше времени демонстрировать противнику свои возможности и тоже тянул время.