-Мы всегда отдавали смерти самое лучшее. Возвели её в культ, а жизнь оставили под пятой, как нечто само собой разумеющееся и оттого имеющее невысокую цену.

  В этот момент к ним подъехал Остис. Артарианец, непривычно молчаливый в этот день, кивнул в сторону горизонта.

  -Слава богам, почти прибыли. Забрасин.

  3

  Стены Забрасина, окружённого широким кольцом возделанных фермерских земель, они увидели издалека. Прежде, чем попасть внутрь города, им предстояло преодолеть исполинскую шумную очередь. Отряд влился в поток из повозок, лошадей, мулов и людей, который медленно втягивался в городские ворота. Стражников было совсем мало, и Остис сказал об этом вслух.

  -Снова Кархарий, - уронил Рензам, поправляя рефрактор, который висел у пояса.

  Когда очередь дошла до них, к ним вышел капитан охраны.

  -Дивайн Рензам Рект?

  -Что случилось, парень?

  -Вас ждёт джустикарий Кабреге. Он велел проводить вас, как только вы здесь появитесь.

  -Что ему нужно?

  -Об этом он мне не сказал, - под раздражённым взглядом Рензама капитан опустил глаза. - Прошу прощения, дивайн. Я обычный солдат.

  -Ладно, веди нас.

  -Джустикарий вызывал только вас, дивайн.

  Расправив плечи, Рензам кивнул Сиверту.

  -Встретимся в "Приюте".

  Лысый мужчина кивнул. Уплатив один золотой пошлины, отряд двинулся по широкой главной улице Забрасина, которая прошивала город насквозь, оканчиваясь западными воротами. Здесь Рензам и капитан стражи верхом на конях отделились от них и медленно двинулись сквозь людской поток.

  -Почему здесь такая высокая пошлина? - спросил Гирем, разглядывая дома.

  -Потому что власти не хотят, что в городе толкались всякие подозрительные личности, - объяснил Остис. - Помимо того, что это торговый и промышленный центр Изры, здесь добывают сциллитум.

  В полдень главная улица была переполнена людом. Одно и двухэтажные здания пестрели вывесками торговых лавок, ремесленных мастерских, таверн и игорных заведений. Заприметив знакомую, Остис кивнул Сиверту.

  -Разберёшься с номерами, дружище? Мне нужно ненадолго отлучиться - хочу навестить одного знакомого. Увидимся в "Приюте".

  И солдат отделился от отряда, подрезав повозку с репой.

  -Слышишь, ты, чурбан, кого подрезать вздумал?! - вскрикнул плотный бородатый мужик.

  -Тебя, дружок, тебя! - весело откликнулся Остис.

  Гирем перестал наблюдать за спутником, потому что его внимание привлекли пушистые золотые пряди, свисавшие с плоских крыш строений до самой земли. Это были настоящие растения, усеянные крупными, с человеческую голову, золотыми бутонами. Они только начали раскрываться, и если бы движение на улице не было таким плотным, юноша непременно бы подъехал к одной из лиан и понюхал цветы.

  -Это ювальтинии, - Джаркат смотрел по сторонам. - Они распускаются только раз в году. В Забрасине праздничная неделя. Считается, что в это время Ориду и Кебея впервые соединили свои мужское и женское начала, став символом благополучной любви. И, разумеется, в это время пшеница и другие культурные растения особенно быстро наливаются силой. А ювальтинии цветут лишь одну неделю, после чего лепестки облетают и усеивают дороги золотым ковром. Удивительное зрелище.

  -Это любимые цветы Элли, - неожиданно отозвался Сиверт. - Мы иногда бывали здесь летом. В конце цветочной недели уборщики собирают лепестки в большие кучи у обочин. Она любила нырять в них. Говорила, они очищают душу.... Но мы вряд ли его застанем - через три дня едем дальше.

  Гирем робко посмотрел на Сиверта. Старый друг и учитель, казалось, начал возвращаться к жизни. По крайней мере, он думал об этом со светлой надеждой. А вот ювальтинии пришлись ему не по вкусу - огромные золотые бутоны были слишком вычурными и тяжёлыми. Он предпочитал полевые цветы, чья красота крылась в простоте и нежности.

  Наконец, они добрались до центральной площади. "Забрасинским приютом" оказалось двухэтажное строение, расположенное рядом с местным Триединым храмом и рынком. С первого взгляда было видно, что у его хозяина дела шли хорошо. Никаких облупленных стен, или дыр в крыше. Окна застеклены, а крыльцо - ухожено. То и дело бесшумно открывалась входная дверь.

   В тридцати шагах от заведения Сиверт неожиданно натянул поводья и замер.

  - Вот свезло, так свезло.

  - Что?

  Лысый мужчина кивнул в сторону боковой стены таверны, у которой стояла карета, запряжённая четырьмя лошадьми. Возле распахнутой двери, на которой красовался герб - золотой лев с нимбом над головой в синем поле, - стояла женщина. Высокая, в облегающем пурпурном платье, отделанном узорами из золотых нитей. Тонкая талия была подпоясана шёлковым кушаком, а на шее красовался белый платок; по нему, плечам и спине разбросаны золотые локоны. Из-под полы платья выглядывали острые носы туфель.

  -Ублюдку повезло, что его нет рядом, - негромко произнёс Сиверт.

  -Почему? - Гирем пропустил мимо ушей оскорбление, направленное в сторону отца - в конце концов, по его мнению, Сиверт имел на это полное право.

  -Сейчас это не важно. Знаете что - идите, прогуляйтесь по рынку. Дождитесь, пока эта женщина не уйдёт, а потом можете возвращаться. Я договорюсь о номерах.

  Гирем и Джаркат переглянулись и пожали плечами. Сиверт спешился и повёл лошадей к стойлам, откуда к нему уже спешили конюшие. Когда она скрылся за стенами, историк и юноша пошли в сторону рынка.

  -Ты знаешь, что это за таинственная женщина?

  -Разумеется, - фыркнул мужчина. - Это...

  -Дивайн Гирем Рект? Вы - дивайн Гирем Рект?! - внезапно донеслось сбоку.

  Женщина у кареты резко обернулась, так что длинные волосы мелькнули лоскутом золотого пламени. Чтобы не потерять равновесие и не упасть, ей пришлось вцепиться в крепкую руку молодого человека, вылезшего из кареты вслед за ней. Гирем не сумел разглядеть выражения их лиц, а потому перевёл внимание на источник шума. Им оказался среднего возраста мужчина в обычной коричневой робе. Клирика в нём выдавал лишь серебряный ключ, который висел на шее. Гирем с проклятием запахнул плащ, скрывая рефрактор. Клирик остановился в нескольких шагах от него и поклонился.

  -Да хранят вас боги, господа. Я - Сатос, личный помощник джустикария Кабреге. Его святейшество страстно хочет с вами увидеться.

  -Видимо, произошла какая-то ошибка, - Гирем задрал брови. - Джустикарий Кабреге уже пригласил к себе моего отца. Зачем ему ещё и я?

  -Его святейшество хотело бы переговорить с вами отдельно.

  -А чем вы докажете свои слова, Сатос? - Джаркат плотнее запахнул свои чёрные накидки. - Повесить на шею церковный символ способен каждый дурак, а вот прочесть наизусть все молитвы Ум"осу только настоящий клирик.

  Сатос рассмеялся.

  -Умно, уважаемый, и очень весело. Конечно, я могу показать свою метку.

  С этими словами он задрал рукав робы и показал едва различимые на коже линии, которые складывались в изображение простого ромба. Джаркат без стеснения прикоснулся к его запястью, провёл по коже пальцами, рассматривая рисунок с любопытством, удивившим и Гирема, и самого Сатоса.

  -Вы там что, разглядели лик божий?

  -Нет, скорее задницу Кебеи, - неожиданно грубо отозвался Джаркат. На мгновение в его глазах промелькнула какая-то эмоция, но Гирем не успел ухватить её сущность. Потом историк отпустил руку клирика и махнул рукой.

  -Ладно, вы клирик.

  -Слава богам, мы это выяснили, - облегчённо улыбнулся Сатос и обратился взглядом к Гирему. - Так что вы решили, дивайн Гирем?

  -Раз меня зовёт сам джустикарий, то почему бы и нет, - юноша вежливо улыбнулся. - Джаркат, я так понимаю, нам не нужен?

  -Его святейшество говорило только о вас, дивайн, так что.

  -Не думаю, что вы посмеете причинить моего другу вред, - вмешался историк. - Вы же знаете, какое прозвище у его отца?