Дорога недолгая – тут и есть-то сто километров. Едем, смеёмся, фигню всякую рассказываем. С машиной "познакомил" – имя собственное у пепелаца есть, Аявриком зовут. Как возник вопрос, чтоб такое купить, чтоб и кочевать удобно, и цена не от двух самолётов, и жрал не в два горла, я сперва на "Явр" нацелился. Он вообще-то RVR, но японские дизайнеры известные извращенцы, написали как ЯVR, им всё равно, а по-русски это уже другая буква. Ну и яврик-яврик… Аяврик, как в том кино про чукчу и его собаку. А когда выяснилось, что в Явр никак наша фантазия не упихивается – выбрали зверушку подлиннее, Space wagon. Близкого родственника, можно сказать, ну и имя по-родственному общее.

Она случаи разные рассказывает из вольных путешествий. Как вышла из дома, в кармане сто рублей, через неделю вернулась – в кармане сто рублей, а сама загорелая вся, ну, так получилось, в Крым скаталась нечаянно… В общем, "Кто сказал, что я без башни, у меня их целых две – Останкино и Чобан-кале".

К двум ночи въезжаем в город, закидываю попутчицу в какой-то переулок недалеко от Штыков, тут, говорит, верная вписка, и вообще чудесные люди живут. Я бы тоже вписался, но в такой ситуации навязываться – явно напрашиваться на доступ "к комиссарскому телу", а напрашиваться-то и не хочется совсем. "Спорчу песню", это и к бабке не ходи. Самое смешное, что и тела не очень хочется, мне б душу тёплую, посидеть-погреться. Но чтоб это всё объяснить… а, проехали. Жду на всякий случай, когда наверху в подъезде хлопает дверь и отчаливаю. Город я знаю так себе, долго петляю через одинаковые переулки, неожиданно оказываюсь около вокзала, где и встаю ночевать. На сей раз никаких проблем с засыпанием не испытываю. Снится мне дорога – не грунтовка, не автобан, просто дорога. Даже не знаю, с каким покрытием – любая дорога. И я по ней еду, как Макаревич в лифте. Хотя эту песню мы не пели и не слушали. Только "Я сюда ещё вернусь".

Утром проснулся, из тёплого спальника в холодный салон выполз, оделся в полуприседе, неохотно, но вынужденно сбегал до вокзального сортира – и выдвинулся к офису знакомого. Торговал он не столько ружьями, сколько разным обвесом, ну, обычное дело, на фенечках и рюшечках самое бабло и рубится, но была у него мечта – нет, Мечта даже – сделать такую МЦшку, чтоб Бенелли и оба Голанда рыдали на троих, обнявшись над поллитрой коньяку. Утверждал, что технически задача решаемая, и вообще что там их хэндмейд 18 века перед могуществом советского ВПК, но вот человеческий фактор всё портит. И в числе прочих мер по преодолению отсталости и кондовости лелеял он идею некоей пиар-кампании невиданного новаторского типа…

Нет, психом он не был и под свой любимый "пунктик" подводил солидную материально-техническую базу, сам далеко не бедствовал и другим работу давал. Вот и мне предлагал место в пиар-обозе, как саппорту и мастеру на все руки, который и связь наладит, и машину починит, технически грамотные фотографии сделает и в главном предмете за консультанта сработать может. Деньги весьма приличные сулил, ну и впридачу "жизнь волчачью и славу казачью". Слава мне была пофиг, а вот жизни волчачьей как-то не хотелось, другая у меня тогда жизнь была. Зато сейчас по предмету кочевий я был, как говорится, "за любой кипеш, кроме голодовки".

Убедившись, что блестящий чёрный крузак – парадная машина знакомого – уже стоит у офиса, я достал мобильник и позвонил. Не самое дешёвое удовольствие, особенно в другой области, но по делу можно себе позволить.

– Добрый день – обратился я по-русски к оказавшемуся ближе ко мне мужику, сухощавому, с коротко стриженными рыжими волосами. Как раз солнце на затылок под бейсболкой падало, аж сияло – я не ошибся?

– Ну, типа да, угадал – понял он вопрос – по-русски шпрехаем.

– Чего надо-то? – раздражённо отозвался второй, грузный, но не сказать чтоб жирный, вылезая из распахнутых задней дверей "буханки" с блоком в руках.

– Да я вроде как помочь. На дороге все братья, а уж земляки и подавно…

– Новичок что ли? – чуть менее сердито спросил грузный, скептически оглядывая морду Аяврика.

– А что, не заметно?

– Заметно, заметно… Помочь так всегда спасибо, но тут трактор нужен, а не пузотёрка твоя…

– А чем вы их дальше тащить собирались? Не буханкой же?

– Тут через пару часов конвой пройдёт, они зацепят и дотянут, недорого. Но машины должны уже готовые у дороги стоять, колонну останавливать никто не станет.

Я согнал машину с дороги, неудобно перекрикиваться через левое окно, заглушил и вылез, попутно осматриваясь. Грузовичков оказалось два, ещё один, тоже наполовину закопченный, стоял дальше по дороге метров через сто. Но у него хотя бы колёса были целы, а этому, ближнему, повезло ещё меньше. Такое количество дыр я только на полигонной практике видел, буквально решето, аж просвечивает. От остова тянуло гарью и вонью гниющего мяса – и надо думать, не протухшими котлетами. Сухощавый скользнул по мне взглядом, видимо, оценивая реакцию. Нет, в обморок падать я не буду, это уж обойдётесь, да и не так сильно воняет.

– В первый раз такое видишь?

– Такое – да. Кто это его так?

– Патруль Ордена. Бандидос собирались поселенцев пощипать, да сами и нарвались.

– А этот рыжий прохвост, его, кстати, Вова зовут, как ворона на блестящее и купился. "Два унимога, почти на халяву, хватаем, пока другим не загнали"… – изобразил грузный восторженные придыхания.

– Ну а что, не халява? Металлолом дороже стоит!

– Так они и есть металлолом. И дороже стоит – в порту. А за перевозку кто платить будет?

– В порту "патрули" сами бы и сдали. А тут и нам перепадёт!

– Его сперва вытащить надо. А как, если он весит как две "таблетки", колесом в яме, да ещё и раздатка заклинена?

– Может, поддомкратить? – пытаюсь влезть в дружескую перебранку.

– Фиг там, четыре тонны и весь на это колесо перекосился. Не выжмешь столько на джеке.

– А тросом на опоре?

– Это как ещё?

– Ну, чтоб тянуть не вдоль земли, а вверх? Вон у тебя в буханке сцепка – упереть её в землю, трос через проушину, и тянуть.

– Ну, ты ещё кран построить предложи… – ворчит грузный, однако на сцепку поглядывает.

– Не хочешь – дело хозяйское…

– Погоди, профессор, может, новичок и дело говорит – рыжий цепляется хоть за какой-то шанс спасти свой "бизнес-проект".

– Ну и попробуй. А я посторожу пока – "профессор" ухватил свой помповик и полез на крышу "унимога" – самую высокую точку в окрестностях.

Я это понял как одобрение и отправился за сцепкой – двухдюймовой трубой чуть покороче двух метров с проушинами из прутка на краях. Как и ожидалось, есть и вторая такая же. Трос уже размотан, пытались сгоряча буханкой тянуть, но не осилили.

Под звяканье сцепок по каменистой почве топаю к пострадавшей машине. "Профессор" ехидно улыбается с крыши. Не знает такого метода. Приходится ещё раз сбегать – подвязать верёвкой треугольник, образованный из двух сцепок, к бамперу. Мне надо, чтоб трос через проушину полз, а не завалил конструкцию. На всякий случай подвязываю той же верёвкой трос вдоль – если порвётся, верёвка его удержит. Ну и всё – можно тянуть.

Первая попытка успеха не приносит – уазик честно гребёт всеми четырьмя колёсами, но вытянуть горелую репку не может. Достаю уже свой трос, как же в кочевом хозяйстве без правильной верёвки, впрягаю Аяврика под острым углом к буханке.

– Впервые на арене лебедь, рак и щука! – провозглашает "профессор", однако на всякий случай отходя в сторонку. Ну, вздрогнули что ли. Буханка снова роет землю, но уже не на одном месте – ползёт вперёд. Присевший на передок грузовик начинает выравниваться, кабина поднимается выше и наконец со скрежетом вся городушка сдвигается, снеся заодно и опору. Но дело сделано – из канавы мы его выдернули, по ровному месту уже проще.