Оли. Да, Сид, о чём ты говоришь… ведь я тебя прекрасно знаю. Главное, это… будь здоров!
Флора. Что значит — «Главное будь здоров»? А я? Я уже не главное?
Оли (прикрывает рукой трубку). Да нет, я хотела сказать, что главное, это дети, а он как чихнёт. Что я, должна была сказать?
Флора. А он? Он хочет со мной говорить? Спроси, он хочет?
Оли. Сид, ты хочешь сам с ней поговорить?
Флора. Дай мне трубку, я ему сейчас всё скажу!
Оли (в трубку). Нет? Ты не хочешь? Ну, да. Я понимаю. Ну, до свидания. (Вешает трубку.)
Флора. Он не хочет?
Оли. Нет.
Флора. Тогда зачем же он звонил?
Оли. Просто проверить, всё ли с тобой в порядке.
Флора. И только?
Оли. Он сказал, что ты великолепная мать и жена.
Флора. Да? Он так сказал? А еще? Что он ещё сказал?
Оли. Больше ничего особенного.
Флора. Нет, ну ты скажи…
Оли. Да ну, ерунда всякая.
Флора. Что он сказал?
Оли. Он сказал, что как женщина, ты его интересуешь не больше, чем блоха в постели…
Флора. Что? И этот плешивый коротышка ещё смеет рот открывать? Да он больше никогда не найдет такой женщины, как я! А вот с блохами в постели у него проблем не будет. Так ему и передай! (Берет посуду и уходит на кухню.)
Оли. Фло, ты какую комнату хочешь? С видом на статую свободы, или на спальню молодожёнов из соседнего дома?
Флора (приходит из кухни). Оли, а я даже рада, что он так сказал.
Оли. Ты знаешь, а у меня есть немного коньяку. Хочешь выпить коньяк?
Флора. Нет, я коньяк не пью, он у меня в горле застревает.
Оли. У меня есть вантуз.
Флора. Представляешь, я не верила до последней минуты, что мужа-то у меня больше нет…
Оли. Флора, пошли спать. Кроме тебя и Сида у меня ещё есть работа.
Флора. И ты знаешь, это не так ужасно, как я предполагала. То есть, я думаю, что буду в порядке.
Оли. Очень хорошо, но чтобы завтра быть в порядке, нужно заснуть сегодня.
Флора. Да. Я уже готова строить новые планы. У тебя есть блокнот? Я хочу составить меню на неделю.
Оли. Нет уж, никакого меню. Я цыплятам табака обещаний впрок не даю. Пожалуйста, иди спать!
Флора. Мне нужно немножко собраться с мыслями. (Убирает со стола остатки посуды.)
Оли. Не надо ничего убирать!
Флора. Тогда я должна немножко попылесосить — иначе я не засну.
Оли. Может, ты ещё и обои поклеишь?
Флора. Оли, 10 минут, не больше. Я под этой пылью может кучу новой мебели найду.
Оли. Ну, хорошо! Спокойной ночи, Флора!
Флора (убирая со стола, машинально). Спокойной ночи, дорогой!
Оли. Что?
Флора. Вот уж не думала, что тебе тут одиноко. Ничего, вдвоём тебе будет гораздо лучше!
Оли. Ну, не знаю… (Вздыхает.) Поживём — увидим!
Занавес.
Сцена 2
Две недели спустя, пятница, вечер. Оли, Рене и Сильвия сидят за столом, стул Флоры свободен. Всё выглядит так же, как и раньше, но на этот раз комната безупречно часта. Нет пластиковых пакетов с мусором, нет грязной посуды на столе, и почта больше не валяется, где попало. Из кухни появляется Флора, она несет поднос со стаканами, кувшином и салфетками. Она ставит поднос на стол и расстилает салфетки, встряхивая их у каждой перед носом.
Флора. Вот охлажденная Сангрия для всех, и комнатной температуры для Рене.
Рене. Флора, большое спасибо!
Флора. Рене, а где же твоя подставочка?
Рене. Что?
Флора. Ну, подставочка… Кругленькая такая, под стакан кладется…
Рене. А я думала, это медали шоколадные. Жалко, я как раз собиралась съесть одну.
Флора. Девочки, я вас очень прошу, не забывайте про подставочки!
Сильвия. Мне, пожалуйста, со льдом. Вот моя подставочка.
Флора. Не хочу быть занудой, но вы же знаете, что бывает с полировкой, когда на неё ставишь прохладные стаканы.
Оли (язвительно). Полировка покрывается узорчиком из олимпийских колец.
Флора. Да, влага конденсируется, и полировка портится. (Выходит на кухню.)
Оли. Слушайте, а зачем нам играть? Я бы лучше прослушала лекцию на тему «Проблема пыли во второй мировой войне».
Флора (выходит из кухни, и, как заправский официант, лихо ставит тарелку с салатом на стол). Греческий салат для Рене.
Оли. Или, например, лекцию на тему — «Есть ли есть на Марсе?»
Флора. А это сэндвич для Сильвии.
Сильвия. Ой, а пахнет как! Что это?
Флора. Куриный паштет с помидорчиком, салатом и жареным беконом. Да, и плюс ещё щепотка укропа.
Сильвия (недоверчиво). И где ты его взяла?
Флора. Ну, как же? Сама сделала, на кухне.
Сильвия. Куриный паштет сделала и бекон поджарила? Только для меня?
Оли. Если не понравится, она тебе моментально сделает утку, запечённую в собственных яблоках.
Флора. Сильвия, о чём ты говоришь. Я люблю готовить, и для меня это — сущий пустяк.
Сильвия уже приготовилась откусить кусок, но Флора внезапно мешает ей, резко придвигая к ней тарелку.
Флора. Ешь, пожалуйста, над тарелкой — я только сегодня всё тщательно пропылесосила. Да, Оли, я забыла, а чего ты заказывала?
Оли. Если бы у меня были лишние деньги, я бы с большим удовольствием заказала тебя! Мы уже столько времени сидим, и никак не можем начать игру. Зато мы уже все знаем, как нужно правильно пылесосить телевизор, и каким шампанским разбавлять сангрию. У нас тут что, кружок домоводства?
Флора. А, вспомнила. Ты хотела Кампари с содовой. Не волнуйся, я мигом. (Направляется на кухню, но останавливается у стола.) А кто это выключил Респиратор Каченовского? (Указывает на белый ящик.)
Рене. Эта штука нам воздух распирает?
Флора. Ну да, у нас тут очень воздух спертый. (Включает и уходит.)
Оли. Интересно, мы когда-нибудь начнем, наконец? Рене, я тебе дам баксов двести за твой пистолет.
Рене. Я лучше тебе наручники одолжу, чтобы ты её к стулу пристегивала.
Оли. Нет, я совсем не могу дышать! Эта идиотская машинка сперла весь оставшийся воздух!
Сильвия. Я такого вкусного бутерброда не ела, наверное, с детства. (Вздыхает.) А в детстве не ела уж наверняка… Всё такое свежее, и горбушка поджаристая. Неужели она и хлеб сама печёт?
Оли. Ага, тесто она замешивает с вечера и засовывает в печку. А утром тесто встаёт, а тут и Флора с петухами за ним следом. Есть ещё вопросы?
Сильвия. Представляете, мы с мужем недавно гуляли по улице, и встретили Флориного Сида. Выглядел он ужасно — весь какой-то небритый, помятый. На рукаве у него был кетчуп, а на ботинке — горчица.
Оли. Странно — у меня обычно на рукаве оказывается горчица, а вот кетчуп всегда капает вниз.
Рене. Да, это уж точно. Пусть в грязи и без еды, но когда Оли хозяйничала, было лучше.
Оли. Конечно лучше. И этой адской машинки не было. Я вам точно говорю — завтра нас здесь найдут с языками на полу. Пол, конечно, стерильный, но нам уже будет всё равно.
Сильвия. Знаете, вот что удивительно, так это ваши полотенца. Они такие душистые! И что она с ними делает?
Оли. Не знаю. Наверное, душит их по ночам, пока я сплю.
Сильвия. Флоре надо было бы жить где-нибудь на Востоке. Она была бы там, на вес золота.
