Оли. Фло, ты выглядишь — что надо. Только сними передник и надень нормальное выражение лица. Что- нибудь случилось? Это очевидно, судя по нашему с тобой диалогу. Ну, давай, выкладывай. В чём дело?
Флора. В чём? А как ты думаешь, сколько сейчас времени?
Оли. Сколько? Понятия не имею… Семь тридцать? Восемь?
Флора. Да? Восемь-двадцать!
Оли. Ну, хорошо, восемь-двадцать, дальше что?
Флора. Ты сказала, что придешь домой в семь.
Оли. Хорошо, значит, я сказала, что приду домой в семь, а пришла в восемь-двадцать. Тоже мне — проблема.
Флора. Ты же знала, что опаздываешь, почему ты мне не позвонила?
Оли. Я закрутилась на работе.
Флора. На работе, ха! Я тебе звонила на работу в семь. Тебя уже не было.
Оли. Ну да, я потом поехала искать себе сережки.
Флора. Ты могла бы попросить у меня. Я тебе с удовольствием одолжила бы пару.
Оли. Мне твои не подходят, они у тебя все слишком яркие.
Флора. Сид никогда не позволял себе такого.
Оли. Неужели он носил твои сережки?
Флора. Нет, он звонил, когда опаздывал.
Оли. Я должна тебе каждый раз звонить, когда на работе задерживаюсь?
Флора. Ты мне сказала, что они придут в семь-тридцать, так?
Оли. Ну, так.
Флора. Полчаса на коктейли, и к восьми мы должны были сесть за стол. А сейчас уже восемь двадцать одна, и через десять минут это уже будет не шкварчащая фахита, а горелые шкварки!
Оли. Подожди, успокойся. Может её поставить на медленный огонь?
Флора. Она уже давно на медленном огне. Если на неё посветить фонариком, она загорится. И что мне теперь делать?
Оли. Значит надо полить её подливкой.
Флора. Слушай, ну ты даёшь! Какая может быть к фахите подливка?
Оли. Я не знаю. Ты сама просила моего совета.
Флора (возмущенно машет половником у Оли перед носом). Совет? Да ты не знала, где у тебя кухня находится, пока я тебе не показала.
Оли. И нечего тут ложкой махать.
Флора (взрывается). Это половник! Половник, а не ложка. Она даже не знает, что такое половник!
Оли. Успокойся, пожалуйста. Сейчас гости придут, а ты в таком виде. ФЛОРА. Конечно, тебе легко говорить. Я тут ишачу целый день, покупаю продукты, цветы, готовлю в поте лица, а ты сидишь у себя в телестудии и сочиняешь свои дурацкие новости.
Оли. Новости не сочиняют, их передают. Ты знаешь, например, что сегодня в Багги произошел переворот?
Флора. Я вообще не знаю, что такое это Багги.
Оли. Это новая страна в Африке.
Флора. С каких это пор?
Оли. С прошлого вторника.
Флора. Тем более. Я с этой готовкой света белого не вижу.
Оли. А кто тебя просил? Мы сейчас сидели бы в какой-нибудь Касе и наслаждались бы фламенкой с кастаньетами, а не Флорой с половником.
Раздаётся звонок в дверь. Они обе замирают.
Флора. Ну, вот, они уже здесь. Ты их принимай, как хочешь, а я из кухни ни ногой. (Направляется на кухню.)
Оли. Стой, пожалуйста, на месте!
Флора. Нет уж, я за испорченный ужин не отвечаю.
Оли. Ерунда какая.
Флора. Это для тебя ерунда. А я привыкла, чтобы всё было по первому разряду.
Оли. А я привыкла принимать гостей с улыбкой. Хватит ругаться, я иду открывать.
Оли открывает дверь. Входят два шикарных джентльмена в двубортных костюмах, оба с усами, и каждый что-то прячет за спиной.
Оли. Ну, здравствуйте. Или я должна сказать «Буенас диас»?
Хулио. Можно, но это не будет слишком правильно. Лучше говорить — «Буенос трейдес».
Ренальдо. Диас — это утро.
Хулио. А трейдес — это вечер. (Оба говорят с сильным испанским акцентом.)
Оли. А, понятно. То есть — капито.
Хулио. Лучше говорить — компрендо.
Ренальдо. Капито — это понимать по-италиано.
Хулио. А компрендо — это понимать испаньоло.
Оли. Теперь я андерстендо.
Хулио. Андерстендо, это понимать по-англишки.
Оли. Нет. Андерстендо, это понимать по-американшки. (Все смеются.) Ну, проходите, амигос.
Хулио. Амигос, это испаньоло.
Ренальдо. Вы какие цвета любить? Я думал, вы — розовые, да?
Оли (обиженно). С чего это вы решили, что мы — розовые. Мы — совсем даже наоборот.
Хулио. Правильно! Вы любить гвозди… гвоздики? (Достаёт из-за спины букет белых гвоздик.)
Ренальдо. А я думал, вы любить розовые. (Достаёт из-за спины букет алых роз.) ОЛИ. Ой, цветы… Гвоздики, розы. Конечно, мы очень любим цветы. Я просто не поняла сразу.
Ренальдо. Извините. Мы пока плохо говорить.
Оли. Нет, это я пока плохо понимать. Цветы великолепные. Я поставлю их в вазу. Так, давайте я всех познакомлю. Это — моя очень близкая подруга и самая близкая соседка — Флора Унгер. Флора, познакомься, а это мои соседи по лифту, Улио и Ренальдо.
Хулио. Я не есть Улио. Я — Хулио.
Оли. Хулио? А я думала, что «Х» в испанском не произносится. Просто имеется в виду.
Хулио. Нет, Хулио не имеется в виду.
Флора. А… всё понятно. (Обращается к Хулио.) Значит, вас зовут Хулио?
Хулио (улыбаясь). Да, я есть Хулио.
Флора. Очень приятно. (Обращается к Ренальдо.) А вы, значит… Хренальдо?
Ренальдо. Нет, сеньора. я Ренальдо.
Флора. Как же так? А почему у вас «Х» не произносится? Оно просто имеется ввиду?
Ренальдо. Нет, оно не имеется ввиду.
Флора. Очень странный язык. То не имеется, то не произносится. Неважно. А меня зовут Флора.
Она подаёт ему руку. Ренальдо наклоняется и целует ей руку.
Ренальдо. Флора — это есть очень красивый имя. Флора — значит растительность.
Флора подаёт руку Хулио. Тот тоже наклоняется и целует ей руку.
Хулио. У вас очень много растительность. (Флора выдергивает руку.) Я очень люблю очень много растительность. (Он показывает вокруг на множество цветов.)
Оли. Так мальчики, садитесь, пожалуйста.
Ренальдо. Грасиас. Мы садится на стул?
Оли. Паркуйтесь, где хотите.
Ренальдо. У нас нет машина, мы тут рядом работать и ездить пешком.
Хулио. Нет, нет. Оли говорит — себя паркуйся.
Ренальдо. А, себя… (Оба смеются.)
Оли. Хулио, садитесь, пожалуйста, на диван. Флора, а ты тоже не могла бы сесть на диван вместе с Хулио? (Флора садится на диван.) А вы, Ренальдо, садитесь вот на этот стул.
Ренальдо. Только после вы, Оли.
Хулио (вскакивает с дивана). Ой, извините.
Оли. Хулио, вам что, не нравится на диване?
Хулио. Нет, я очень нравится, но может вы хотеть на диван?
Оли. Нет, нет, я вас посадила на диван, и, пожалуйста, сидите.
Хулио. Конечно. (Он садится.)
Ренальдо (обращается к Хулио). Сначала пусть Оли.
Хулио (вскакивает). Ой, извините.
Ренальдо. Сейчас Оли садится, потом Ренальдо, а потом Хулио.
Оли. Отлично. Значит сейчас моя очередь. (Садится.)
Ренальдо. Теперь я садится. А теперь Хулио садится.
Все наконец-то усаживаются, но тут вскакивает Флора.
