Савелий стреляет в Толю.
Тот бегает, подпрыгивает.
Вдруг…
ШУРА (встал с лавки). Эй, пацан! Чего тетеньку обижаешь?
САВЕЛИЙ (перестал стрелять, презрительно смотрит на Шуру). А те чё, мужик, больше всех надо, а? Я не по… (Подходит к Шуре.) Ты чё тут вякаешь, лох? Ты реально знаешь, кто у меня пахан? Он тебе, знаешь, куда паяльник засунет? По самое нехочу, понял? Так что двигай по проспекту до первого поворота, ясно?
ШУРА (побелел). Ты… Ты… Ты…
САВЕЛИЙ. Попой нюхаешь цветы с трех метровой высоты.
ШУРА (еще больше побелел). Ты… Ты зачем слону больно сделал?
САВЕЛИЙ. Какому слону, лоходрил? Я тебе щас больно сделаю! (Стрельнул Шуре в лицо.)
ШУРА (вскрикнул). Ах, так ты, да? Ну я тебя сейчас! (Снимает дрожащими руками ремень.) Как сидорову козу я тебя сейчас! Сидеть месяц не сможешь! Подушечку будешь подлаживать! Снимай штаны, гадёныш! А ну! Быстро! А ну!
ТОЛЯ. Шура, не надо…
ШУРА. Надо, Толя, надо! Я его сейчас научу родину любить! Как шёлковый будет! Снимай штаны, мерзавец! Быстро! (Вытащил ремень, брюки у него упали.)
САВЕЛИЙ. Ты чё, мужик, голубой?
ШУРА (покраснел). Что?!
САВЕЛИЙ. Точно голубая луна. (Смеётся.) Голубая луна.
ШУРА. Да ты… Да я… Да мы… Да у меня дети где-то! Две жены было, если хочешь знать! Толя, подтверди!
ТОЛЯ (мужским голосом). Правда это. Нормальный он.
САВЕЛИЙ (удивлённо смотрит на Толю). И ты тоже. Мужик переодетый. Попал я. (Вдруг кричит.) Эй, смотрите, тут голубые! Голубая луна и голубой вагон. Один в училку переоделся! Сюда! Тут голубые! Сюда! (Кричит.) Голубые! Голубые! Голубые…
Коммунисты у памятника засуетились, почуяв добычу. Подходят.
Толя и Шура мечутся. Не знают, что делать.
Савелий кричит: «Голубые! Голубые! Голубые!»
Коммунисты надвигаются.
Вдруг Шура хватает Савелия, вяжет ему руки ремнем.
Тот вырывается, дерётся, стреляет из пистолета.
Толя снимает с себя платье, накидывает его на мальчика.
Быстро несут свёрток в сторону кустов. Скрываются из виду.
Коммунисты подходят к тому месту, где только что были Шура и Толя. Они крайне возмущены произошедшим. Прямо негодуют. Прям готовы разорвать кого-нибудь.
КОММУНИСТЫ. Совсем обнаглели! Среди бела дня развратничают! Вот вам ихняя демократия! Это их Ельцин всему обучил! Раньше не умели! Ельцин всё, да… Он им показал, как надо… Из Америки эту заразу завез… Ельцин. Он самый. По суд его. Под суд! Под суд! Борю Ельцина под суд! Борю Ельцина под суд!! Борю Ельцина под суд!!!
Придя к общему мнению, коммунисты возвращаются к памятнику Ленина с двумя кепками.
Ленин мило улыбается.
Чешет свободной рукой ногу.
Картина третья
(Пимиентские блинчики)
Снова огромная комнатища на чердаке. Полумрак. Или даже сумрак. Окна потому что завешаны какими-то тряпками, покрывалами, скатертями.
Входят Шура и Толя со свёртком.
Шура без штанов.
Свёрток бьётся, извивается, ругается.
ТОЛЯ. Куда его?
ШУРА. В гамак.
Бросили свёрток в гамак. Сели на пол. Тяжело дышат.
ШУРА. Штаны в парке из-за него потерял. Последние. В Саратове покупал. Жена еще. Вторая. Дорогие. Ползарплаты по тем деньгам. Искать надо идти. А то сразу приберут. Пошёл я… (Поднимается кое-как.) Батяне этого заодно позвоню. Выкуп потребую. Где у нас О. Генри?
ТОЛЯ. Что?
ШУРА. О. Генри, говорю, где? Никто там мастерски не сочинит речь злодеев, как он. (Вытащил неизвестно откуда книжку.) Всё. Пожелай мне удачи.
ТОЛЯ. Я с тобой, Шура. (Встаёт, панически.) Я тут не останусь с ним…
ШУРА. Сиди, не дёргайся, охраняй.
ТОЛЯ. Я с тобой, Шура…
ШУРА. Там будет опасно, Толя. Стрельба, взрывы. Я не могу тобой рисковать. Ты нужен искусству.
ТОЛЯ. Уж лучше на войну, чем здесь.
ШУРА. Я не имею права рисковать твоей жизнью. (Машет руками, будто делает зарядку.) Ух… Здоровый лось. Как бурый медведь среднего веса дрался. Ух… Ну, пошёл я…
ТОЛЯ. Я тоже пойду.
ШУРА. Сиди.
ТОЛЯ. Я боюсь его, Шура.
ШУРА. Ничего не будет. Главное не развязывай…
ТОЛЯ (жалостливо). Шура…
ШУРА. Всё. Пошёл я. Закрою вас на всякий случай…
ТОЛЯ. Шура…
ШУРА. Не дрейфь, Толя. Прорвёмся.
ТОЛЯ. Шура…
Шура уходит. Слышно, как щелкает замок.
Толя тихонько подходит к стулу, садится, кладёт руки на колени. Не дышит.
Пауза.
Вдруг свёрток начинает биться в конвульсиях. Гамак раскачивается, ходит ходуном.
Толя смотрит на свёрток полными ужаса глазами. Не шевелится.
ТОЛЯ. Задыхается он, что ли там, а? Воздуху, что ли мало? А? Тебе дышать нечем? А? Мальчик? Тебе дышать там нечем? А? Задыхаешься? Мальчик? Дышать нечем? Душно тебе? А? А? Я не слышу. Не слышу я. Ты крикни, если душно. Я тебе дырочку сделаю. Проковыряю. А? Ты крикни. Мальчик…
Свёрток перестаёт биться.
ТОЛЯ (после паузы). Ты чего, мальчик? А? Чего ты? (Подходит.) Мальчик, ты скажи хоть что-нибудь? А? Это… Пошевелись… (Свёрток не реагирует.) Эй! Ты чего?! Эй! Чего ты?! Не надо! Не надо! Не задыхайся! Не надо! (Подбежал, разматывает платье.) Чего ты?! Эй! Чего ты?! Эй! Эй! Эй! Эй!
Из платья выскакивает Савелий. Засовывает пистолет в рот Толе.
САВЕЛИЙ. Не дергайся, мозги вышибу.
ТОЛЯ (с пистолетом во рту). Малчык, ны нато. Пулка мэне в гоышко заытыт. Заахусь. Уму…
САВЕЛИЙ. Стоять, голубая луна! Руки за голову!
ТОЛЯ. Малчык, ны нато… Пулка в гоышко…
САВЕЛИЙ. На колени, лоходрил!
Толя встал на колени.
Савелий вылез из гамака.
САВЕЛИЙ. Второй где?
ТОЛЯ. Нынаю.
САВЕЛИЙ. Чё? Где второй? Резче говори. Заколбашу.
ТОЛЯ. Жа шанами утол.
САВЕЛИЙ. Чё?
ТОЛЯ. Жа шанами утол. В пак.
САВЕЛИЙ. Не хочешь говорить, да? Крутой?
ТОЛЯ. Нэт. Не кутой. Потой.
САВЕЛИЙ. Щас ты мне про всё расколешься. Знаешь, как мой пахан делает, когда не колются. Он паяльник им засовывает. Где у тебя паяльник?
ТОЛЯ. Нэту. Я не пою…
САВЕЛИЙ. Щас запоёшь. Где паяльник?
ТОЛЯ. Малчык не нато.
САВЕЛИЙ. Пошли.
ТОЛЯ. Кута?
САВЕЛИЙ. Молчать, сопля. (Подвёл Толю к столу.) Садись.
ТОЛЯ. Жачэм?
САВЕЛИЙ. Сидеть.
ТОЛЯ. Я тыдолый, тол тломаита.
САВЕЛИЙ. Садись, стреляю.
САВЕЛИЙ. Ноги привязывай.
ТОЛЯ. Малчык не нато.
САВЕЛИЙ. Привязывай! Замочу!
Толя привязывает себе ноги. Скулит.
