Я отказалась от попыток просчета действий Лилай буквально через полчаса после начала, ровно после того, как она залезла в танк и перевернула его. Чтоб у меня хвост облысел, я до сих пор не могу понять, как она это сделала! Ладно бы с разгона, с горки и так далее, так она каталась по совершенно ровному полу в ангаре площадью с половину футбольного поля. Мне не жалко танк, совсем нет, но... перед кем я оправдываюсь, мне жалко именно бедную ни в чем не повинную гусеничную машину.

   Не успела я устранить последствия первой... кхм, проделки рыжей, как та наткнулась на Абжи. Его я, к счастью, успела спасти, уведя под предлогом медосмотра, после чего спрятала в своем кабинете. Фокс пронесся мимо, и у меня задергалась щека. Поймав бедного крылатого лиса, я принялась выпутывать из его шерсти розовые бантики. Вот когда эта засранка успела накрутить сотню бантов? Фокса я спрятала там же, где и кхарар, причем последний к моему возвращению успел возвести натуральную баррикаду.

   Когда на складе экспериментального оружия что-то взорвалось, я мчалась и мечтала, чтобы Лилай оторвало руку. Да, я жестокая, но никто не смеет трогать мои игрушки без моего ведома! А еще я на всякий случай отправила полторы сотни дублей следить за лабораторией. И знаете, я уже не удивилась, увидев рыжую в шести местах одновременно.

   Взорвался контейнер с результатами одного из фоновых экспериментов – пыталась создать С4. В это же время мне удалось спасти вероятностный генератор и пару прототипов энергетического преобразователя, который я все-таки начала собирать. Одно из нескольких ведерок с клоповкой рыжая нагло слопала, мне досталось только покусанное ведро. Металлическое, между прочим. Оставшиеся три ведра я спрятала в разных дальних уголках лаборатории.

   Через три часа мне надоело гоняться и устранять последствия любопытства Лилай, так что я приняла весьма сложное решение. А именно, спрятала подальше все чрезмерно опасное и заперлась в своем кабинете, потеснив Абжи с Фоксом в их импровизированном блиндаже. Я предполагала, что примерно через пару дней ей наскучит крушить мой дом, и тогда я все восстановлю скопом.

   Когда в дверь настойчиво заскреблись, я с перепугу подскочила на полметра и обратно приземлилась уже держа в руках револьвер. Потом подумала, и вытащила второй, для большей плотности огня, и пообещала себе, что извернусь, но организую нормальный пистолет. Не внушает мне доверия револьвер своей низкой скорострельностью...

   – Есть тут кто-нибудь? Ау?

   Мы втроем замерли, даже дышать перестали, только Фокс мелко-мелко трясся у меня на коленях. В дверь еще несколько секунд побарабанили, но найран честно выдержал испытание, так что мы остались живы и невредимы. Где-то вдалеке раздался взрыв.

   – Ох, моя лаборатория... – я грустно прислушалась к звукам взрывов. – После всего, что она сделала с ней, когда мы ее поймаем, можно я ее убью?..

   – Не уверен, что это хорошая идея, Силай, – пробормотал Абжи, сосредоточенно тасуя карты. Что, подглядеть пытается? Ха, я их защитила от мухлежа настолько эффективно, что сама теперь смухлевать не могу...

   – Надеюсь, она не полезла к реактору... – я взяла карты. Фиговый расклад... Главное держать морду кирпичом.

   – А что не так? – Абжи посмотрел на меня.

   – Мне кажется, она может отключить те жизненно важные функции, которые предохраняют этот комплекс от взрыва. Причем сделать это совершенно случайно. И, что самое страшное, неосознанно...

   Снова раздался взрыв.

   Сегодня Абжи везло, я проиграла перо, пол литра клоповки, и один из своих танков. Обидно. Особенно обидно стало через четыре с половиной часа – я трижды отыгралась, но все равно осталась в сокрушительном минусе, оставшись должна кхарар не только вышеперечисленное, но еще и личного дракона, огнедышащего, обучение управлению реактивным истребителем – и сам истребитель в том числе – и еще четыре литра клоповки. Вот приведу ему драконицу, и пусть вертится, как знает...

   И тут я поняла, что что-то не так. Я осмотрелась, вроде все на месте, баррикада никуда не делась, пулеметы стоят, пушки тоже. И только через минуту до меня дошло, что больше ничего не взрывается. Более того – стоит тишина, от которой я успела малость отвыкнуть.

   Неужели навернулась?

   Не придумав сходу ничего лучше, я вручила Абжи сеть, себе взяла ведро и швабру, и медленно, очень осторожно открыла дверь. На меня никто не бросился, никто не кричал. Фокс прошмыгнул мимо и отправился на разведку.

   Через минуту он вернулся, приложил правую переднюю лапу к виску и тихо тявкнул. Я покосилась на Абжи, делавшего вид, что он здесь не причем, и покралась в свою основную лабораторию.

   Здесь царил погром, на полу и стенах чернели следы мощных взрывов. Мой самый первый собственноручно собранный танк лежал на борту с погнутым стволом и сбитыми гусеницами. Скафандр оказался самым крепким – его просто уронили и, кажется, немного погрызли, впрочем, безуспешно. На полу в живописном беспорядке лежали револьверы, пистолеты, штурмовые винтовки, пулеметы. Все разряжены, окружены горками стрелянных гильз.

   Сама виновница всех разрушений висела в точном геометрическом центре помещения и барахталась, неспособная спуститься. Что такого экспериментального она сломала?

   – Только посмотрите! Как величаво она парит в воздухе, – прокомментировала я ситуацию. Лилай возмущенно затрясла руками, ногами и крыльями, но я ничего не услышала, как бы та не разевала рот. – Как орел. На воздушном шаре.

   Сфера силового поля рассеялась, хотя я очень хотела ее еще больше усилить. Но понимание того, что рано или поздно эта рыжая зараза выберется, удержала меня от такого шага.

   – АУ-У-У-У-У!!! – буквально взвыла Лилай, судя по всему, потерявшая надежду до меня докричаться. Я невольно прижала уши, и тем самым себя выдала. – Спусти-и-и меня-а-а!

   – У меня есть условия.

   – Все, что угодно, только спусти! Я тут три часа уже болтаюсь!

   – Всего три часа? – я чуть склонила голову набок, а потом вспомнила, что у этой рыжей задницы явно термоядерный реактор в качестве батарейки. Не усидит и минуты, в общем. – И... хм... все, что угодно, говоришь?

   – Уп-с... – кажется, Лилай осознала поспешность, с которой озвучила условия. Я мысленно предвкушала спокойствие.

   Лилай плавно опустилась на пол, а с ее живота сам собой сполз пояс. Еще один фоновый эксперимент, пояс, позволяющий мне летать даже без применения псионики или своих других способностей. Проще говоря, очень хороший генератор антигравитации. И почему-то с открученным предохранителем.

   – Для начала, – я взвесила в руке материализовавшийся кожаный ремень. Обычный ремень для брюк, узкий. Лилай сглотнула. – А потом, ты больше ни на шаг не приблизишься к моим игр... хм, экспериментам. Без моего разрешения точно. А теперь, подходи, спускай штаны по колени. Будем применять старый добрый способ вбивания адекватного поведения маленьким девочкам.

   – Может, не надо? – Лилай как-то разом подрастеряла весь свой боевой задор, а Абжи и Фокс устроились в притащенном из моего кабинета кресле. Я же молча указала пальцем на пол рядом с собой.

   Подробности опустим, скажу лишь, что теперь рыжая не сможет сидеть не меньше суток.

   Закончив с уборкой и восстановлением разрушенного, я заперлась в своем кабинете, попросив беспокоить только в случае, если Лилай опять начнет буянить. Я достала все свои записи по проекту создания рыжей, и пыталась понять, где я допустила ошибку.

   Если думать логически, то только что выдернутый из дикого первобытного мира разумный не должен вести себя так. Да, он может чего-то напортачить от незнания, да, он может устроить погром, но опять же, от незнания, и это я предполагала. Как и предполагала, что успею перехватить и все объяснить. Но то, что устраивала Лилай, не вписывается ни в одну адекватную модель поведения. Даже если допустить серьезные погрешности в вычислениях, то все равно, должна иметься какая-то определенная линия поведения, мышления, действий. В случае с рыжей все можно было выбрасывать. И теперь я пыталась понять, почему.