Клодия. Я слышала крики. Почему Майкл в бешенстве? Он пулей пролетел мимо меня. Что происходит?

Тони. Мы с Натали разговаривали, когда пришел Майкл. Он решил, что мы собираемся заняться сексом. Заревновал, разъярился. (Обращается к Натали, указывая за кулисы). Ты бы лучше посмотрела, что можно сделать.

Натали (поправляя ночную рубашку). Я что-нибудь придумаю. (Смотрит на Тони). Ты знаешь, какая я изобретательная.

Тони. Натали, будь осторожна. Майкл может дать волю рукам (Натали улыбается и уходит).

Клодия. Думаешь, все будет хорошо? Майкл выглядел так, будто готов ее убить.

Тони. Он ей угрожал. Но это не повод для волнений. (Тони подходит к креслу, садится, явно удрученный).

Клодия. Ты расстроен. (Тони кивает). Не надо тебе волноваться из-за личной жизни актеров.

Тони (улыбается ей). С некоторыми актерами — это удовольствие. (Какое-то время они улыбаются, глядя друг на друга. Потом улыбка Тони вянет. В глазах появляется печаль).

Тони. Клодия… ты глубоко тронула меня, как актриса и как женщина. И дело не в твоей молодости или внешности, а в… чистоте. Ты еще не испорчена театральными нравами. За эти последние несколько недель я влюбился в тебя. Клодия… я просто старый дурак, раз говорю тебе такое.

Клодия. Ты знаешь, как я к тебе отношусь.

Тони. Это твой первый спектакль. Я — твой режиссер.

Клодия. Мой удивительный, так тонко все чувствующий, заботливый режиссер-гений. Но дело не только в этом… Тони, прежде всего, я вижу в тебе человека, который мне очень дорог.

Тони (идет к ней). И ты мне очень дорога. (Берет ее за руку, долго смотрит в глаза). Клодия, ты обязательно сыграешь у меня Викки!

Клодия. Что?

Тони. Я хотел сказать… ты прекрасно сыграешь роль Викки. (Поворачивается и отходит от нее).

Клодия. Тони, в чем дело? (Он садится на диван, отворачивается, скрывая эмоции). Что-то случилось.

Тони. Театр может быть таким грязным и низким. Я хотел уберечь тебя от всего этого.

Клодия. Обо мне не думай. Что с тобой? Может, я сумею помочь? Ты знаешь, для тебя я готова на все.

Тони. Ты помочь не сумеешь.

Клодия. Может, и сумею. Скажи мне.

Тони. Это Натали.

Клодия. Что между вами произошло?

Тони. Она пришла, чтобы сказать… она собирается меня шантажировать.

Клодия. Но как? Ты никогда не делал ничего плохого. Что она на тебя нашла?

Тони. Лучше я тебе не скажу. Но, если публика это узнает, для меня все будет кончено.

Клодия. А что она хочет? У меня есть немного денег…

Тони. Ты такая милая. К сожалению, ей нужно другое. (Пауза). Она хочет, чтобы я уволил тебя и дал ей роль Викки.

Клодия. Какая сука! Это моя роль! Она не может ее получить!

Тони. Ничего не говори. Я знаю, ты бы с радостью пожертвовала своей карьерой ради меня. Но я тебе не позволю.

Клодия. Есть и другой путь…

Тони (прерывая ее). Молчи! Даже не думай! В пьесе об убийстве с шантажистом разбираются одним-единственным способом. Но это не пьеса, дорогая. Реальная жизнь. И мы должны это сделать, как говорю я. Пусть обнародует известное ей! Потому что на карту поставлено твое будущее. Моя жизнь закончена. А твоя только начинается.

Клодия. Нет, Тони. Я не могу позволить тебе так поступить.

Тони. Ш-ш-ш. Ты должна делать то, что я говорю. Потому что… я — твой режиссер. И потому что…

Клодия. Тони… (Тони не может говорить, от эмоций перехватило горло. Наконец, справляется с волнением).

Тони. Сейчас иди спать. И не думай об этом. (Он отворачивается от нее, такой благородный, сама жертвенность. Она подходит к нему, но он жестом требует уйти. Голос Тони вибрирует от волнения). Спокойной ночи, Клодия. И помни… никто не заменит тебя. (Она колеблется, смотрит на него влажными от слез глазами, но он непоколебим. Клодия уходит. Тони остается непоколебимым, пока она не покидает сцену. Потом расслабляется. Идет к двери, над которой висят ветки омелы. Какие-то мгновения жадно смотрит на нее, потом его взгляд смещается на тирольскую шляпу Сэма, которую тот оставил на диване под окном. Он берет шляпу, смотрит на нее, раздраженно качает головой. Вертит и вертит шляпу в руках, словно обдумывая следующий шаг. Внезапно слышит доносящийся из-за кулис шум: кто-то споткнулся и едва не упал. Тони быстро уходит и гасит огни на сцене. Теперь она подсвечивается только отсветом городских огней через окно. Несколько мгновений царит тишина, потом открывается дверь, в дверном проеме появляется луч фонаря. Кто-то выходит на сцену. Направляет луч на омелу. В световом пятне появляется рука, срывает несколько ягод. Направляется к выходу слева. Спотыкается на ступеньках, падает. Тони зажигает свет. Сэм лежит на полу, в халате и пижаме. Тони выходит на сцену). Я видел, что ты сделал.

Сэм. Ты ошибаешься.

Тони. И в чем я ошибаюсь? Ты собрался совершить предумышленное убийство.

Сэм. Я лишь сорвал несколько ягод.

Тони. И кого ты собрался отравить?

Сэм. Никого.

Тони. Тогда почему в твоем кулаке ягоды омелы?

Сэм (без должной убедительности). Э… косвенные улики. (Пауза, Тони сверлит его взглядом). Ты ничего не сможешь доказать.

Тони. Я и не собираюсь. Но я должен знать, кого ты собрался убить. (Сэм молчит). Кого ты собрался убить, Сэм?

Сэм. Я тебе сказал, никого.

Тони. Если ты не назовешь мне имя намеченной тобой жертвы, то завтра увидишь триумфальное возвращение на сцену Энтони Джей Лефкорта, уж не припомню после скольких лет, в роли детектива Мамфорда.

Сэм. Ты не можешь…

Тони. А ты вновь пойдешь в официанты. Или дворецкие

Сэм. Это шантаж.

Тони. Так кого выбираешь — детектива Мамфорда или тетю Флоренс?

Сэм. Ладно. Я собирался отравить Натали.

Тони (радостно). Натали! (Пауза). А чем она тебе не угодила?

Сэм. Я ее ненавижу. Она погубила мою жизнь.

Тони. Продолжай.

Сэм. Мы были друзьями, давным-давно. Вместе работали на телевидении. Потом там произошла одна неприятная история. Натали дала ложные показания. Меня выгнали, внесли в черный список. Только через много лет все прояснилось. Меня к телевидению не подпускали. Эта стерва продолжала там работать. А когда я увидел, как она вела себя сегодня, цеплялась с тобой, унижала Роберта, прошлое вернулось. Злость, негодование. Я… я ничего не могу с собой поделать. Не мог заснуть. Наконец, я… наверное, я рехнулся.

Тони. Ты перетрудился. Вот и повел себя глупо. Если бы ты убил Натали, полиции не потребовалось бы много времени, чтобы выяснить подробности истории, которую ты мне только что рассказал. Они бы арестовали тебя, потому что у тебя был один из самых сильных мотивов для убийства — месть.

Сэм. Может, я бы на это и не решился. Я только… Боже, какой я кретин. (Тони обнимает Сэма за плечо, успокаивая его).

Тони (ведя Сэма к двери). Иди к себе, выспись и не думай об этом.

Сэм (выходя за дверь). Спокойной ночи, Тони.

Тони. Сэм! (Сэм поворачивается). Дай мне ягоды. (Сэм отдает Тони ягоды и уходит. Тони идет к бару, достает белую, с красными розами, чашку Натали, оловянной кружкой превращает ягоды в порошок. Идет к кофейному столику, чтобы насыпать порошок в кофейник. Передумывает. Возвращается к бару, с довольным выражением лица насыпает порошок в чашку Натали. Огни на сцене медленно гаснут).