Септенгундус… Септенгундус. Это имя гудело в голове Брэка будто удары громадного колокола, наполняя сердце варвара беспредельным ужасом. Брэк вдруг вскочил на ноги. Он дико заорал, бросился к огромным дверям и стал биться в них всем своим телом, все еще ноющим от боли.

Двери даже не шелохнулись. Брэк запрокинул голову и дико, протяжно завыл. Он принялся колотить в двери кулаками так, что разбил руки до крови. Громадные двери, однако, не поддались.

Наконец, начиная понимать весь ужас своего положения, варвар, тяжело дыша и покачиваясь, вернулся к костру. Там, устремив лицо к потолку, молча сидел старик с зашитыми глазами. Одна его худая щека спазматически дергалась. Брат Джером покачал головой.

— Мне не нужна твоя жалость! — закричал Брэк. — Не нужна жалость жреца какого-то божка!

Джером снова покачал головой:

— Истинного бога, варвар. Безымянного бога.

Брэка переполняли чувства страха, неверия, ужаса перед силами, не поддающимися его пониманию. Когда Джером сделал ему знак рукой, прося сесть на бортик, он послушался.

Он молча себя упрекал. Люди эти — не враги, а союзники. Правда, он не выбрал бы их себе в боевые товарищи. Не счел бы нужным даже перекинуться несколькими словами, если бы встретил любого из них на горной тропе. Но судьба свела их вместе, и Брэк решил, что ему следует попытаться разобраться, кто они такие и что означает их присутствие тут.

Успокоившись немного, он спросил:

— Я не понимаю твоих слов, когда ты говоришь о Безымянном боге, Йог-Сагготе или… (он уже был готов произнести имя Септенгундус, но в голове его зловеще загудел колокол) или о том человеке, имя которого я не хотел бы произносить.

Брат Джером кивнул и стал расхаживать по залу. Сандалии его тихо шаркали по камням.

— Это потому, что ты пришел из далекой страны… Зачем, могу я узнать?

Брэк сбивчиво поведал им о том, как услышал легенды о Курдистане, лежащем на юге, и решил направиться туда в поисках своей судьбы. Рассказывать ему было очень трудно. Он чувствовал, что речь его груба. Более того, он ощущал себя совершенно голым. Меч ведь у него забрали.

Терпеливым тоном, словно отец, объясняющий что-то ребенку, Джером сказал:

— То, что ты не знаешь о битвах богов, вполне понятно, мой друг Брэк. Но шаман сказал тебе правду. Царства, лежащие между этой северной границей цивилизованных стран и Курдистаном на юге, пышные, роскошные и богатые. Но там много и опасностей. В нашем мире существует множество волшебных зверей и разных богов. Большинство из них жестоки. Но самый жестокий, вероятно, сам человек. Я еще так и не понял, зверь ли человек или бог.

Каждое слово отдавалось в зале жутким эхом. В костре щелкнула ветка. Искра обожгла кожу Брэка. Он раздраженно смахнул ее на каменный пол.

— Просвети меня, брат. Расскажи об этих богах. Один из них, как я понимаю, когда взойдет солнце, возьмет себе наши жизни.

— Каждым царством и княжеством в этом мире, Брэк, управляет какой-нибудь бог, — начал объяснять Джером усталым голосом. — Некоторые боги довольно могущественны. Однако самыми сильными являются два бога, ведущие непрерывную войну друг с другом за верховную власть над миром. О присутствии этих богов не подозревают ни князья, ни цари, ни крестьяне, ни маги, увязшие в делах меньших, более слабых богов. Много веков тому назад, когда Свиток Истории едва начал разворачиваться, один из этих богов правил всем миром. Это был Йог-Саггот. — Губы жреца скривились, будто само это имя было горьким на вкус. — Идол, внутри которого мы сидим, как ты уже слышал, является одним из мерзких истуканов, оставшихся с тех времен, когда этому богу публично поклонялись. Тогда по всей земле выполняли отвратительные ритуалы, посвященные Йог-Сагготу. Уже многие годы его культ оттеснен на второй план. Но бог этот не умер. Он уснул. Однако недавно, пробудившись, он снова начал заявлять о своих правах. И повсюду его учение стало находить себе последователей. — Тут пальцы Джерома коснулись каменного креста, который он засунул за пояс. — Мир ведь очень сложен и удивителен. Одна сила часто порождает противодействие. Раньше Йог-Саггот мог спокойно спать, поскольку колдуны поддерживали зло, творимое меньшими богами, и тем самым выполняли работу Темной силы. Возможно, это, — он снова коснулся креста, — нарушило равновесие, и теперь Темный бог вновь пробудился.

— А этот Септенгундус, жрец злого бога? — спросил Брэк, с трудом заставив себя произнести зловещее имя.

Джером кивнул и поежился.

— Некоторые утверждают, что этот Септенгундус самый могучий колдун со времен творения. Он верховный жрец Йог-Саггота, его посланец в нашем мире. Он не человек, хотя обитает в человеческом обличье. Так как сущность его божественна, его нельзя убить. Когда я получил назначение в Камбда Кей и приехал туда, я, к своему ужасу, обнаружил, что зловещий жрец появился снова… Вот почему нас должны принести в жертву Йог-Сагготу во время ритуала, происходящего два раза в год. Руководить ритуалом будет наместник Йог-Саггота на Земле — Септенгундус. — Помолчав, Джером вздохнул. — Он наместник Зла на земле.

Склонив голову, Джером содрогнулся и быстро перекрестился.

Брэк снова ткнул пальцем в священника:

— И этим крестом ты хочешь отогнать его?

— Да. Такова моя молитва. — Взгляд Джерома стал еще более мрачным. — Вера в Безымянного бога — не блаженное времяпрепровождение… Но моя вера не является верной защитой. Многие последователи этой веры подвергались жестоким испытаниям. А теперь битва снова разгорается, поскольку все больше душ обращается к Йог-Сагготу, который может удовлетворить все страсти людские. В мире, по которому ты решил путешествовать, бушует война. Мой бог, не имеющий имени и образа, встречает все более сильное сопротивление.

Когда Брэк раздраженно и грубо спросил, что это еще за Безымянный бог, священник не рассердился. Он терпеливо принялся объяснять, что Безымянный бог правит миром, невзирая на границы, разделяющие народы; по крайней мере, в это верят его последователи и священники. Странная и удивительная теория! Брэк никогда раньше не слышал о том, чтобы боги пересекали национальные границы. По всей видимости, впервые эту мысль высказал пастух коз по имени Нестор.

Много веков тому назад, согласно рассказу Джерома, этот пастух, основатель культа, погиб, пытаясь доставить символ Безымянного бога, каменный крест, высоко в Горы Дыма, лежащие на таинственном Востоке, где, как считалось, рождаются и пребывают все боги. Нестор исчез. Это лишь подтвердило мнение его родственников, друзей и соседей, считавших старца сумасшедшим. На некоторое время вера в Безымянного бога угасла. Но теперь, как сказал Джером, в мире снова появились воинствующие последователи культа Несторианцев.

Брэк фыркнул:

— Нам бы пригодились хотя бы несколько из них, вооруженных стальными клинками.

Брат Джером покачал головой.

— Сила наша заключена в этом. — Он провел пальцами по кресту.

— Но нам-то он чем поможет? — удивился Брэк. — Если и существует дверь, ведущая из этого ада, открыть ее можно только мечом.

Лицо священника стало грустным, будто он надеялся встретить менее решительное отрицание своей веры. Брэк действительно не понимал теологических тонкостей. Он вскочил на ноги и принялся расхаживать взад и вперед. Наконец он резко повернулся к Джерому и слепому старику. С потолка рядом с его босой левой ногой упала капля едкой слизи. Часть слизи попала на кожу и стала жечь. Это напомнило Брэку о том, что ночь уже на исходе.

— Что именно должно случиться с нами на рассвете? — спросил он.

— Будет церемония, — сказал тонким голосом старик с зашитыми глазами. — Мы умрем во славу Йог-Саггота.

Брэк почесал подбородок, роясь в памяти:

— На улице, где на меня напали, что-то об этом уже говорили. Мальчишки упоминали, что необходимы трое…

Слепой старик подошел ближе. От него пахло кислым вином.

— Да, таков предписанный ритуал, чужестранец. Йог-Сагготу должны быть посвящены три смерти. И один из убитых должен быть непримиримым врагом Темного бога.