— А дети?!

— Эльфы помогут. Дети не удержали Вьехо, не удержат и меня.

Тайфун ушел, и никто не заметил, как это случилось. Основатель и глава пусть молодого, нового, но настоящего эльфийского Дома имел в своем распоряжении достаточно волшебной мощи, чтоб не обращать внимания на древнюю защитную магию. Не потревожились охранные чары, не зашумела предостерегающе пуща. И часовые ничего не увидели, ни дальнее охранение, ни тем более ближнее. Просто дрогнули на мгновение контуры дальних рощ, из марева появился крепкий серокожий воин с небольшим мешком за спиной, с зачехленным оружием в нем — и еще из мешка выглядывала рукоять горного молота. Воин огляделся, почесал в раздумье затылок, плюнул по привычке и вразвалку зашагал по нетронутым травам к цепи синих гор, виднеющихся на горизонте. Идти было неблизко, но прошедшего множество миров разве пугают расстояния?

Гоблин задумчиво гудел, срубал прутиком верхушки трав, а мощные ноги вечного бродяги несли и несли его к далеким горам. Место гоблину — в горах, даже если его сердце отдано навечно эльфийской красавице.

Тайфун ухмыльнулся, вспомнив их первое, так сказать, свидание. Пошли собирать лечебные травки, или что-то вроде, лишь бы подальше от любопытных. Какими огромными стали глаза Оксаниэль, когда он без стеснения облапил хрупкую эльфийку! Он заглянул в них тогда — и навсегда потерялся. Неизвестно, куда заглянула эльфийка, ибо так и не призналась за все совместно прожитые века, но и она потерялась тоже, потому что не ушла в негодовании, а вовсе наоборот…

Он ничего не знал об этом мире — и не собирался узнавать. Миры, в общем-то, одинаковы. Везде живут люди, ловчат, норовят урвать кусок пожирней за свой краткий век, притесняют ближних, обижают слабых, наглеют, воруют… За прошедшие века Тайфун устал от людей.

И вообще ему хотелось подраться.

Поля — неплохие на первый взгляд поля — стояли непахаными, а луга некошеными. Ну и что? Может, недавно прошелся по миру черный мор, и людишек пока негусто. Может, здесь просто заповедник для княжеской охоты. Или графской, или еще какой. Тайфун, пока шел, приметил пару раз следы вроде бы копыт, вроде бы подкованных, рассматривать подробнее было лень. Значит, заповедник. Вполне могло быть, что за топтание заповедных трав местным срубали голову, но Тайфун себя местным не считал и топтал спокойно.

И вообще ему хотелось подраться.

Самое то настроение.

Не то чтоб со всем миром, это тоже надоело, а просто набить какому-нибудь гаду морду, и вдруг полегчает на душе, уйдет из сердца маетная боль. А и не полегчает, все равно набить!

На частине ему попалась широкая тропа, скорее даже дорога, и он охотно зашагал по ней, потому что вела она примерно к горам. Опять же, на дороге могли встретиться разбойники, воры, просто наглецы, которым нелишне набить морду. Ну или стражники, им всегда нелишне. Стражники — они похуже и воров, и разбойников.

Вскоре за поворотом, прикрытым кустами, раздались резкие громкие голоса. Тайфун прислушался и четко определил — грабят. Трое одного. Он в сомнении даже шаг придержал. Вообще ему хотелось подраться — но и пограбить тоже можно было. Тут следовало расставить приоритеты.

Наконец он решил, что сделает по порядку: морды набьет грабителям, а ограбит жертву вместо них сам — и облегченно прибавил шагу.

Вьехо, конечно, грабежей бы не одобрил. Вьехо — он и драчливости не одобрил бы. Настоящий воин Света. Единственный, если совсем честно. Отряд тянулся за ним, старался соответствовать, но вот Вьехо затерялся в далях пространств и времен, и выяснилось вдруг, что воины Света, ныне вьехи… проще, гораздо проще, чем их легендарный командир. Вьехи, как выяснилось, и семьи создавать способны из чистого расчета! Ну тогда и в желании подраться да пограбить постыдного нету! Тем более что грабили обычно таких гаденышей, что их не жалко было и еще раз грабануть, и за дело. Приличных людей грабители редко трогали, может, потому что у приличных брать особо нечего, приличные богатыми не бывают…

За поворотом трое мордастых мужиков не спеша охлопывали жертву. Жертва униженно выла, покорно поднимала руки, расстегивала одежду и вообще вела себя как воришка, застуканный на месте преступления. Тайфун поморщился. Пойманный вполне мог оказаться воришкой, потому что трое были однозначно стражниками, судя по неудобной одежде и громоздкому оружию. Точно стражники! Такие же мордастые, толстые, тупые и непрофессиональные, даже не заметили, как жертва сбросила что-то в кусты, как раз туда, где укрывались от стражи двое его подельников. А вот Тайфун не только заметил, но и подобрал — глава нового Дома обязан был владеть хотя бы зачатками левитирования, и Тайфун владел. В кожаном кошеле оказались самоцветы, и неплохие, между прочим.

Тайфун посмотрел немного на грабеж и решил, что с такими драться противно. Еще запачкаешься чем. Так что он плюнул и пошел себе дальше. То есть хотел пойти. Один из стражников заметил движение и развернул в его сторону арбалет.

— Стоять! — приказал стрелок.

Слова прозвучали знакомо, но это ничего не значило. Столько миров пройдено, столько языков усвоено, что все они давно смешались в один вполне понятный клубок. Ну что еще может сказать стражник, кроме "стоять"? Ничего.

— Мир вам! — буркнул гоблин. — Пошли вон.

Стрелок недоуменно нахмурился и попробовал прицелиться. Гоблин вздохнул, в несколько шагов оказался рядом и отобрал оружие, стражник только и успел, что стрельнуть пару раз, да и то лишь потому, что арбалет оказался двухзарядным. Тайфун замахнулся, чтоб треснуть стражника арбалетом по башке — и задержал руку. По башке — это уже получится убийство, а гоблин за прошедшие века устал и от убийств. Совсем как Вьехо при их первой встрече.

Удар сапогом пришелся стражнику пониже спины, но все равно произвел мощный эффект. Стрелок пролетел по воздуху, сбил коллег и рухнул бесчувственным мешком в кусты. Гоблин плюнул вслед и зашагал по дороге дальше. Место гоблину не подле эльфийской принцессы, а в горах. В горы он и шел.

— Эй, серый, подожди! — истошно завопили сзади.

— Мир тебе! — буркнул гоблин, не оборачиваясь.

Жертва стражников, скользкий неприятный мужичонка, суетливо забежал наперед.

— А давай вместе пойдем! Ты же как бы выручил меня!

Тайфун глянул мельком и продолжил путь.

— Вот и договорились! — тут же радостно сказал мужичонка и пристроился сбоку. — А меня Шнырь зовут! Я тебе помогать буду!

— Ночью приведешь дружков, перехватите горло и заберете мешок, — равнодушно пробормотал гоблин.

Шнырь осекся, раскрыл рот и надолго замолчал.

— Да ты что? — наконец выдавил он. — Да чтоб я… а как узнал?!

Но гоблин шагал себе молча, и Шнырь, помявшись, засеменил рядом. Взгляд его то и дело притягивался к мешку Тайфуна, в котором явно было много чего интересного.

— Если в горы, то зря! — предостерег Шнырь. — Ломать руду княжеская стража не позволит! У князя там шахты, и вообще все горы его! А если не в горы, то… то куда, а? Эта тропа вообще-то через горы к побережью, только ты не дойдешь…

Гоблин задумчиво посмотрел на него.

— Ну, ты же троих стражников избил! — поежился мужичонка. — Догонят отрядом и убьют! Власть сопротивления не любит! А… а чего ты ничего не спрашиваешь? Ты же чужой, видно сразу! А не спрашиваешь… Ни о дороге, ни про меня, даже обидно как-то, я же рядом иду…

— Мелкий разбойник. Работаете группой. Отбираете у старателей-одиночек самоцветы и продаете на побережье купцам.

— Не купцам! — возмутился Шнырь. — Если б купцам, мы б озолотились, а то перекупам! Слышь, а как ты узнал?

— Люди везде одинаковы, — угрюмо отозвался Тайфун. — Подлые, мелочные, расчетливые… Надоели вы мне. Даже эльфы — всего лишь бессмертные, а в остальном обычные люди. Уж я-то знаю. Гоблины — вечно голодные, невежественные, но и они люди. И тролли тоже, просто здоровые, вот и причина всех отличий…