Кстати, о проёмах. Откинув полог, я вышел в общий зал, где был мгновенно встречен радостными криками соклановцев. Командир оклемался, ёпта!

М-да, тесновато тут, и народ всё прибывает! Отдёргиваются занавески узких койко-мест, распахиваются дверки релаксационных пенальчиков, сбегаются на шум воины из бесконечной кишки данжеона. Это уже не подлодка, а банка шпрот!

Однако роль политика пришлось отработать, да и реально по парням соскучился! Полчаса потолкался среди бойцов, находя доброе слово для каждого и без урона снося многочисленные рукопожатия и хлопки по плечам.

В толпе суетился Дроид-Официант, настойчиво предлагающий всем кофе, кофе или кофе.

Вылезший из своего угла Приблуда грустно прокомментировал:

– Самый бесполезный юнит. Нет блока «Свой-Чужой», наступательного и защитного вооружения. Знает два десятка неизвестных встроенному переводчику языков, протоколы официальных мероприятий семи галактических рас, рецепты пятисот напитков, из которых ингредиенты есть только для кофе.

Я сделал стойку:

– А боевые Дроиды?! Сможешь собрать?

Белорус усмехнулся:

– Дурное дело не хитрое. Собирал уже, неоднократно. После третьего раза парни начали мне бить лицо! Ибо агрятся твои роботы – нещадно! Враги мы для них. Может, перепрошивка нужна или скил «Погонщика Дроидов». Только где ж его взять?!

Вот так и разрушаются мечты! Ладно, подвалы замка бездонные, будем складывать готовые наборы для сборки. Глядишь, и пригодится когда. Не нам, так нашим детям…

Представляю – откопают археологи остатки Первохрама, пойдут среди замшелых валунов экскурсии пионеров. А потом провалится кто-то в древние подвалы, включит фонарик. А там, среди голливудских клубов пыли – бесконечные шеренги деактивированных Дроидов!

Постепенно все угомонились, народ вернулся на койки и диванчики. По внутреннему времени склепа сейчас ночь, через сорок часов намечается всеобщий террор-рейд к амерам, чьи звёздно-полосатые уши торчали за половиной негатива, происходящего в ру-кластере.

Петардой бахнул портал – для ночного времени явление исключительное. Кто-то в реале не мог подождать десяток секунд? На выкрашенной жёлтой краской активной зоне вспухла арка переноса, из-за цветастых занавесок действия торопыг прокомментировали приглушенным матом.

Аналитик, Кирилл, Младкор – братва!

– Командир, оклемался, бродяга! А возмужал-то!

Очередные наивные попытки наставить синяков на мои плечи не увенчались успехом.

Затем заговорил посерьёзневший Аналитик:

– Глеб, у нас всё по плану, через семь минут очередной рейд. Вещей, требующих твоего внимания, хватает, но из экстраординарного…

Он замялся, и мне пришлось его подбодрить:

– Что там, не телись?

– Кремень! Кланлид «Несущих Свет»… Он стучался по всем каналам, искал на тебя прямой выход. Потом решил, что мы его динамим, и пополз…

– В смысле – пополз?!

Андрей беспомощно оглянулся:

– Глеб, это надо видеть… Прыгнем? Он у Дальнего Поста, рядом с Тянь-Лунем. Туда есть кастомные свитки портала.

– Ну давайте слетаем, раз всё так серьёзно…

По каменному наждаку дороги на коленях полз человек. Его руки царапали собственное лицо и молитвенно тянулись по направлению к Первохраму. В Друмире невозможно причинить себе урон, но ему БЕСКОНЕЧНО хотелось страдать, истязать своё тело, дабы показать истовую силу веры и готовность пойти на что угодно ради призрачного шанса на чудо.

И мир прогнулся. Кровавая дорожка стелилась по камням, сквозь разлохмаченное мясо сверкала кость, свисали с лица ошмётки разорванных щёк.

Глаза Кремня светились мольбой и детской надеждой.

Мы стояли шокированные, не в силах сдвинуться с места, и молча глядели, как истерзанный старик приближается к нам. Именно что старик. Сквозь черты сурового кланлидера с атрофированными лицевыми мышцами явственно проступил образ усталого деда.

Кремень дополз до наших ног. Трепещущее в красном секторе здоровье тупо проигнорировало попытку добросердечного Аналитика отлечить его свитком.

Бухнувшись лбом о камни и украсив их алыми брызгами, кланлид взмолился:

– Первожрец! К тебе взываю! Отдам всё, что у меня есть, буду вечным и усердным рабом! Об одном молю!

Я попытался поднять его на ноги, однако, несмотря на всю новоприобретённую силу, не смог оторвать молящего от матушки-земли.

– Да встань же ты, что случилось?!

Кремень взглянул на меня бесцветными глазами, полными мутных слёз:

– Твой Аукцион! О принудительном срыве! Умоляю, помоги! Внучка у меня, после теракта на Водоочистных Сооружениях одна осталась из всей семьи! Да и то – парализовало её полностью, даже моргать не может – глаза капельница увлажняет…

Я вздрогнул – страшные события лета тридцать второго помнили все москвичи. Террористам тогда удалось слить в водоканал несколько цистерн высокотоксичного концентрата сельскохозяйственных ядохимикатов.

Люди умирали под душем, бились в судорогах, принимая ванну, травились целыми семьями во время вечернего чаепития. Москва тогда впервые увидела пробки из «Скорых»…

– Помоги! Я трижды водил её в срыв, в последний раз не удержался на грани и оцифровался сам. А внучка – среди несчастных семнадцати процентов срывоустойчивых! Эх, сказки надо было ей в детстве читать, а не телевизор разрешать смотреть!

Я нахмурился: как он на меня вышел?!

– Да с чего ты взял, что это мой аукцион?!

Кремень отмахнулся:

– У клана есть рукописный софт. Программа-анализатор выискивает логические, стилистические, грамматические и прочие связи между анонимными трейдерами. Объём текстовки твоих аукционов вполне достаточен для анализа. С вероятностью в девяносто шесть процентов автор лота – ты! А учитывая статус Первожреца и предыдущие чудеса…

Кремень вновь бахнулся лбом о камень, рухнул на землю и, ухватив меня за ноги, зарыдал:

– Умоляю, помоги! Настя осталась без опекуна, из всей родни – одна сиделка. Ещё месяц-другой – протухнет моя тушка в «коматознике», или прознают ювеналы и вытащат внучку из капсулы да переведут в соцприют, на сиротскую койку, до совершеннолетия! Не увижу больше кровиночку, потухнет моя звёздочка без солнца Друмира, не жить ей, беспомощно уставившись в грязный больничный потолок!

Я тяжело вздохнул – накрылась анонимность…

– Ладно, Кремень, слушай сюда! Мне нужна будет помощь твоего клана, влияние в альянсе и абсолютная лояльность! Помни, можно ведь не только в срыв увести, но и обратно вышибить душу в реал!

Угрожая, я блефовал, но, произнеся фразу, задумался – а вдруг?! На ком бы попробовать?

Кремень с надеждой поднял глаза:

– Так я зову внученьку?

– Давай сюда свою Машеньку… – за показной грубостью я прятал смущенье. Тяжело было видеть несчастного окровавленного старика, стоящего на коленях.

Впрочем, к Кремню на глазах возвращался его легендарный стальной стержень. Сбросив со спины невидимый крест и оковы стальных вериг, он поднялся на ноги и прошептал что-то в приватный аудиоканал.

Демонстрируя хорошую работу разведки и знание портальных координат, рядом хлопнуло окно гейта.

Хм, обычная девчушка лет пятнадцати. Лицо по-фамильному безэмоционально, мимические мышцы в полном игноре у организма. Неужели реальный образ? В принципе для облегчения срыва это крепко рекомендуется на профильных форумах. Клан-тага у неё не было, видать, Кремень не афишировал наличие своих уязвимых точек.

– Настенька! Иди сюда, милая… – в голосе кланлида я впервые услышал любовь и ласку. Кто бы мог подумать?!

– Делай всё, что тебе прикажет Первожрец, пожалуйста!

– Всё?! – глаза девчушки возмущённо вспыхнули.

Эх, дед, разве ж можно так с подростками в период их острого противостояния всему миру?

Я присел на корточки – мой теперешний рост не способствовал лёгкой коммуникации с мелкокалиберными девчушками.

– Настя, я попытаюсь помочь тебе навсегда остаться в Друмире, уведу в срыв. Ты ведь хочешь этого?