С Богом! Давай! Никогда ни за что не сдавайся!
Стань повелителем сам. Не надейся на небо.
(Я за тебя - кулачки) Пониманья и счастья!
Хочешь любви? Полюби. Но оплаты не требуй...
53
твой ангел
твой ангел носит нелепо большие ботинки.
у него ёжиком подстриженная голова.
он любит пепси за пузырьки и льдинки,
ещё - придумывать собственные слова
или мечтать, прислонясь спиной к батарее,
подняв, как в небо, на потолок лицо...
он с виду хрупкий, но кажется всех сильнее
когда, страдая, ведёт себя молодцом.
прилюдно плакать он не считает скромным,
ещё стесняется тощих своих ключиц...
он тонкой кистью кисточками в альбоме
легко рисует ласточек и синиц.
а взгляд у ангела чистый, и синий-синий
в нём нет упрёка. лишь, как ни странно, стыд.
от посторонних тщательно прячет крылья
и знает твёрдо - к пятнице воспарит.
к весне всегда на носу у него веснушки,
светясь, улыбка прячется просто так.
одна серьга. на запястье узор - татушка,
в амбулаторной карте диагноз
54
лишь пустота...
лишь пустота. без времени. без сил.
весь город - из крестов и эшафотов...
надежды щебень. . . кто тебя просил
загадывать желанья идиотов...
нет вечного... всё выдумки и тлен.
плоды фантазий - пища для сомнений,
туберкулёзно выщербленных стен
ступнями лет разрушенных ступеней...
развалины часовен и дворцов
уже не подлежат евроремонту.
мечты глупцов, надежды гордецов
ветшают, забываются и с плотью
зарытой в мякоть Матушки-земли
питают всходы глупости сезонной,
чтоб лбами юной поросли могли
порвать надёжность железобетона,
увидеть солнце. вызреть. почернеть,
и снова в прах, во славу чернозёма.
что родилось - стремится умереть,
как будто неуслышанное слово...
живи минутой. планы ни к чему.
всё жизнь и смерть перекроят упрямо.
здесь можно верить только одному -
заплаканному пьяному Хайяму...
55
Мне ничего не надо. Ну, разве, счастья...
Ты подставляешь плечи под тяжкий груз,
Не понимая, как неподъёмно бремя
Тайных моих желаний... бери, не трусь!
Это проверка. И дело совсем не в вере
В разных богов, в чудеса, да и просто в фарт
В мире неограниченных декораций
Снова играешь? Вижу - в глазах азарт,
Сети из обещаний и провокаций.
Все перевоплощенья не стоят свеч.
Боги так предсказуемы. С ними скучно.
Можно и превратиться. А вот сберечь...
И не предать, предаваясь мечтам о дружбе,
Нежной любви... невозможно. И всё же - в путь?
Мне интересно, что ты ещё посмеешь.
Горю помочь? А горы обид свернуть?
Стать в одночасье частною личной феей?
Чтобы мне не хотелось смотреть назад...
Чтоб не реветь, забытою в одночасье.
Можешь смотреть в глаза, не потупив взгляд?
Мне ничего не надо. Ну, разве, счастья...
Просто дышать и знать, что со мной легко,
Просто летать вдвоём иногда по небу...
Если твой вкус - холодное молоко,
Ты бы меня считал своим тёплым хлебом.
Плавно, без переделок и катастроф
Тайны своих глубин доверять друг другу,
Плыть в океане символов, снов и строф
Не опасаясь казаться кому-то глупым.
Доброе слово - лучшее из начал!
Даже вопрос умеет быть добрым знаком...
Знаю, ты прошлой ночью почти не спал.
Мне почему-то снилось - ты молча плакал.
56
Ты во мне
Ты во мне - внутриклеточно, внутривенно.
Мне б убежать - да куда? И, признаться, поздно.
Белые ночи невыспавшейся Вселенной
Сыплют в меня драгоценное бремя - звёзды
Ярких надежд, откровения новой жизни,
Чью-то беду, запоздалое наше счастье...
Дрожь пробирает от этих высоких истин.
Нужно смириться, но гордость кричит: "прощаться!"
Ты во мне самой щенячье-щемящей болью,
Правом скулить ночами, реветь в подушку,
Стимулом к выдержке, поводом стать безвольной.
Я тебя ненавижу - ты ТАК мне нужен!
Счастье могло быть безоблачным и бездонным...
Скоро ль пора собирать по камням ошибки...
Я б не простила, но ты во мне - эмбрионом,
Хрупким комочком на тоненькой белой нитке.
57
Баллада о Кошке
Ах, — сказала Кошка, — эта Женщина очень умна, но не умнее меня...
(Р.Киплинг "Кошка, которая гуляла сама по себе")
В тех древних, нетронутых Богом местах, в излучине бурно кипящих рек,
Где жизнь подчинялась законам стай, в пещере жил Человек.
Там дикие лошади, дикие псы, и диких пасутся стада коров,
А случай бросает их жизнь на весы - ведь стаи закон суров.
Средь дикого леса по дикой тропе немало прошло под луной зверья.
Там Кошка гуляла сама по себе, в то время совсем ничья.
Однажды в битве изранили Пса - он кровью медленно истекал,
Но случай велел, чтобы мимо прошла с кувшином Жена Врага.
Она его раны омыла вокруг, повязки сплела и кормила с руки.
Сказала: «Теперь ты не враг, а друг - охоться с мужем моим».
Случайно дикий затравленный конь отбился ночью от табуна.
Его угостила сушёной травой в пещере Врага Жена.
Сказала: «Ты будешь теперь слугой», надела сплетённую тонко узду
Водила к заводи на водопой, а ночью вела к костру.
Приблудной корове обещан рай - не нужно за ветки цеплять рога.
«Ты будешь кормилицей, так и знай!» - сказала Жена Врага.
О переменах промчалась весть. Какой смельчакам уготован путь?
И дикая Кошка сама по себе решила на всё взглянуть...
Пришла к пещере, к теплу огня, где пахло мёдом и молоком,
На мягких шкурах средь бела дня валяться в доме врагов...
«Нам больше не нужно, признаться, слуг, ну разве того, кто давал бы
шерсть,
И есть в пещере надёжный Друг, Кормилица тоже есть.
Ну что с тебя, гостья, ещё мне взять? Давай, дорожкой своей шагай» -
Пытаясь дикую Кошку прогнать, сказала Жена Врага.
Послушай, женщина, мой совет. Коль трижды в день пригожусь тебе -
Ты права не сможешь лишить вовек - гулять самой по себе,
Но дашь мне пищу, и дашь мне кров, и станешь меня баловать, ласкать,
Ещё мне подаришь свою любовь и тёплого молока.
58
Она с младенцем её играть затеяла, шерсти найдя клубок.
А после, мурлыча, с ним рядом спать свернулась в мягкий комок.
И две похвалы заслужила вмиг. Когда же губы Жена Врага
Почти сомкнула - истошный визг Кошку с места согнал.
Обычная серая крошка-мышь в кошачьих лапах - и вот вердикт:
Что хочешь ешь, и где хочешь спишь, где нужно - там и ходи.
Но лишь хозяин и верный Пёс, когда с охоты пришли во двор
