— Так я отправился к Лизе Сато, чтобы познакомиться лично. Я даже не стал договариваться о встрече по комму, просто как-то вечером пришел домой и позвонил в дверь. Она оказалась как раз такой, какую я и ожидал увидеть! В следующий раз я передал ей копии всех документов, которыми располагал, ей и бедняге Джорджу Суваби. Вот тогда-то им и пришла в голову эта идея с выступлением во время акции протеста. Они собирались публично заявить о моей находке так, чтобы корпорациям нечем было крыть. Я полагал, победа у нас в кармане.

Несколько дней спустя, когда я вышел на работу, Роджер вызвал меня к себе в кабинет. Я не успел войти, как вдруг — раз! — и мне вкатывают пентотал. Вот тут-то они из меня все и выжали. — Он помолчал. — Почти все. Все, что касалось планов акции протеста, — услышав об этом, тут же забегали, принялись готовиться. Думаю, тогда впервые подключились Ганс и Оки — на них возложили обязанность сорвать акцию. По-моему, у Оки есть родственник в ООНН, так им и удалось втянуть в дело эту организацию.

— Кто еще присутствовал на допросе?

— Все. В смысле, большая четверка.

— У вас это не противозаконно? Я имею в виду, использование пентотала для проверки сотрудников?

— В принципе, не противозаконно. Кажется. Вообще им позволяется подвергать сотрудников допросу с применением пентотала в случаях кражи или других преступлений на территории предприятия. При найме на работу даже подписываешь договор.

— Ясно.

— Существуют определенные правила, по которым проводится процедура такого дознания, чтобы потом считаться доказательством в суде. Правда, не думаю, что в моем случае они придавали много значения букве закона. Ведь они костьми лягут, чтобы эта информация не дошла до суда. Меня, во всяком случае, сразу после допроса упрятали в надежно закрытую караулку, к этим самым охранникам.

— А это тоже было «в принципе не противозаконно»?

— Им разрешается задерживать подозреваемых до прибытия полиции. Правда, никакая полиция так и не появилась. А когда меня выпустили два дня спустя, для Лизы и ее группы все уже закончилось. — Они прикусил губу, сжал кулаки. — Что я мог сделать? Впрочем, кое-что мог, и этого Банда Четырех никак не предвидела — благодаря Лизе.

— И что же вы сделали?

— Когда я принес ей и Джорджу все документы, мне было сказано припрятать копию в надежном месте — в банковскую ячейку, у адвоката, где-нибудь еще, — с указанием разослать эти документы в разные места — в суды, в Департамент юстиции префектуры, в новости, в сеть, в случае моей внезапной смерти, или заморозки, или исчезновения. Что я и сделал.

— И что, вам удалось таким образом защититься от Четырех?

— Нет, конечно. Они выудили у меня места хранения документов в мгновение ока. Дело в том, что Лиза и Джордж тоже спрятали свои копии документов, а к тому моменту, как «Новый Египет» об этом прознал, они оба уже… В общем, Лизу заморозили, а Джордж погиб. Они искали, но так и не нашли две другие копии.

— А вы откуда об этом знаете?

Либер мрачно ухмыльнулся:

— Как видите, я все еще передвигаюсь на своих двоих и температура тела у меня выше комнатной.

— Разумное умозаключение. — Майлз потер губы. — А Суваби и Теннодзи, их, по-вашему, убили умышленно? Кто? Ганс и Оки?

— Да, Ганс и Оки. Правда, не думаю, что у них был приказ убивать. Видимо, что-то пошло не так в процессе похищения. Вот Канга, Хослу и Лизу им удалось схватить. — Либер презрительно скривился. — Кстати, об условиях охраны труда. Оба получили хорошие премиальные и повышение, несмотря на провал. Меня не посвящали в подковерные соглашения, однако ясно, что они не сдадут своих боссов, не подставив под удар себя, и наоборот. Думаю, Четырем понравилось, что у них появился собственный оперативный отряд для грязной работенки. На случай, если снова придется иметь дело с такими, как я. В общем, все зашло в тупик. Зато у всех появилось время успокоиться и подумать. У всех, даже у меня. Мне было так плохо. Особенно из-за Лизы. Я ведь понимаю, что испортил все, над чем она работала. Пусть даже всего лишь старался помочь. Поэтому когда мне предложили взятку, я не отказался. Не потому, что она была мне нужна, нет. Просто хотел усыпить их бдительность. — Он задумчиво помолчал. — В конце концов, Роджера они подкупили намного раньше.

— В какой форме вам была предложена взятка?

— Ничего такого, что можно сразу использовать, они ведь не дураки. В основном доли в компании, дивиденды с которых можно получить через несколько лет. Я-то думал, они меня уволят, чтобы много не платить, но теперь даже и не знаю. Поручили мне настоящую работу, я создал бесконтактный скан-тест для определения неудачной криоподготовки. Такую работу не всякому поручишь. Как раз скоро должна была состояться первая оплата за работу. И вот с этими денежками я и связывал свой план.

— Какой план?

— Спасти Лизу. — Глаза Либера загорелись, пожалуй, впервые за все время разговора он встретился с Майлзом взглядом. — Полтора последних года я только об этом и думаю. — Он заговорил тихим, умоляющим голосом: — Мне было совершенно необходимо сохранить за собой должность в «Новом Египте», чтобы иметь доступ к ее криокамере, понимаете? Я это сразу понял. Сначала я хотел подкопить деньжат и спасти их всех — Канга, Хослу и Лизу, тайно перевести все три криокамеры на Эскобар и там вывести из криостаза. Но оказалось, что стоит это гораздо больше, чем я думал. Время шло. Решив, что четверка следит за мной уже не так пристально, я пересмотрел свои планы. Надумал увезти только Лизу. Увезти ее на Эскобар, а оттуда, с безопасного расстояния, подать в суд на «Новый Египет» и на всю коррумпированную систему.

— Я вижу, вы много работали над планом, — заметил Майлз, сдерживая эмоции, и тут же прикрыл рот ладонью, чтоб не выдать себя каким-нибудь скороспелым суждением.

А Либер распалялся все больше:

— Все должно было сработать! И мы вместе были бы в безопасности! Нам бы и на Кибо возвращаться не пришлось, если бы мы не захотели! С моими дипломами я найду работу, которая нас обоих прокормит!

Краем глаза Майлз заметил легкое негодующее движение за шторкой. Он удержался, чтобы не повернуть голову в ту сторону.

Либер, тем временем, словно примеряясь, посмотрел на Ворона.

— Может, нашел бы работу в группе Дюрона. — Взгляд его стал просто умоляющим. — Может, если вы мне поможете, я так и сделаю…

И тут его героические видения были грубо прерваны следующей картиной: шторка отлетела в глубину соседней палаты, за прозрачной стеной появилась госпожа Сато и забарабанила по ней кулаками, вопя что-то совершенно неразборчивое за звуконепроницаемым барьером. Майлз, желая помочь, указал ей на наручный комм.

Либер чуть со стула на рухнул.

— Лиза! — завопил он. Майлз, правда, не понял — то ли радостно, то ли в ужасе.

Лиза Сато, очевидно, не поняла намека насчет комма, потому как вместо этого, сжав кулаки, ринулась к выходу из своей палаты. Ворон бросился на перехват, но успел лишь шлепнуть ей на лицо маску, прежде чем женщина ударом распахнула дверь их палаты — Роик предусмотрительно очистил ей путь.

— Сэитиро Либер, идиот ты чертов! — вопила госпожа Сато. Майлз приблизительно так и понял то, что она пыталась сказать из-за стены, потому что и самого его подмывало сообщить Либеру что-нибудь подобное. — Ты о чем думал? Ты собирался похитить меня, увезти с этой планеты? Ты думал, я брошу своих детей? Ты думал усадить меня в клетку на Эскобаре, без денег и без возможности вернуться домой?

— Нет же, нет! — Либер вскочил и протянул к ней руки в мольбе. — Все совсем не так! Все должно было пойти совсем не так!

Майлз понял, что, осуществись план Либера, все пошло бы именно так. Либер — звезда программы, спаситель в белых одеждах. А потом — любовь до гроба, если и не запланированная, то, во всяком случае, такая желанная. И был ли у этой Спящей Красавицы выбор? Право голоса?

— Лиза, я знаю, что сам во всем виноват! Я лишь собирался все исправить, клянусь!