– А без них? А если девять?

– Без них ты вообще не кхаа-шарг. Одна-пять – слуга, шесть-девять – возможность пробиться в специалисты.

– А воин?

– А воином может стать только мужчина. Женщины слишком слабы духом.

И тут дискриминация.

Презрительно фыркнув, наконец доела ужин и сумев переставить разнос на стоящую радом тумбочку, задумалась. Возможно, я тороплю события, но если мои ногти не врут – десять бэлт у меня есть. Возможно даже больше, ведь зуд на спине и в подошвах хоть и утих, но не пропал совсем. Значит, я леди? А магия?

– А как проявляется магия?

– Смотря какой направленности. Существует насколько видов магии: магия разума, магия стихий и элементов, магия жизни, смерти и хаоса.

– А папа?

– Граф – магистр разума.

– Это как?

– Спроси у него сама – он расскажет.

Ага. Десять раз!

Приуныв, снова углубилась в книжку. Читалось через строчку, потому что мысли были чересчур буйными и заполонили собой весь мозг. Кем мне выгоднее стать? Остаться человеком или стать леди кхаа-шарг? А если десять не пробудится? А если папа вдруг решить сыграть в политику? Выдаст за какого-нибудь дегенерата-лорда…

Фу.

А ночью мне приснилась свадьба. Я в красном платье иду к алтарю, а там…

Резко распахнув глаза, глубоко и часто задышала. Какая мерзость! Последний кадр из сна-кошмара стоял перед глазами так долго, что даже замутило. Мерзкий огромный шар-клубок из масляно-черных лент. Их были сотни. Тысячи. А в глубине клубка стоял… кто-то. Кто-то, кто собирался стать моим мужем и… сожрать.

Га-а-адость!

Передернувшись от отвращения, сжала пальцы в кулаки под одеялом и тут же вздрогнула снова. Шелк? Но постельное белье из хлопка…

С ужасом осознав, что находится у меня в ладонях, медленно вытянула правую руку из-под одеяла и, кусая губы, поднесла к глазам.

В моей ладони лежали черные бэлты, в темноте палаты отливающие фосфоресцирующим розовым светом. Четыре короткие узкие ленточки не больше трех сантиметров в длину, растущие из кончиков ногтей. Пятая болталась из ногтя большого пальца чуть в стороне.

Ачешуеть…

Резко спрятав руку под одеяло, тут же бросила косой взгляд на Матвея. Тот так и сидел на стуле у окна, но сейчас его глаза были закрыты. Спит? Или нет? Видел? Доложит???

А-А-А!!!

– Ну, что распыхтелась?

Черт!

– Ты не спишь?

– Нет.

Отметив, с какой легкостью Матвей открыл глаза, нахмурилась. Видел или нет?

– Мне кошмары снятся…

– Да? Хреново… Сказать, чтобы принесли успокоительное?

– Нет. – отрицательно качнув головой, сама всё ждала хоть какой-нибудь реакции. Не дождалась. Неужели не видел? – Давай немного поговорим… не могу спать.

– О чём?

– Давай о тебе. Ведь обо мне ты знаешь абсолютно всё… – кисло улыбнувшись, тут же начала «допрос»: – Ты говорил – ты воин. Что это значит?

– Это значит многое. Во-первых, я прошел обучение в спецшколе, во-вторых, я принес присягу Императору, в-третьих, я прошел отдельную подготовку в телохранители и умею абсолютно всё, что необходимо для выживания и защиты подопечного даже в самых немилосердных условиях.

– Даже против воли самого подопечного? – не удержалась, спросила. Актуально, между прочим, ведь не я его нанимала.

– Всё зависит от условий контракта. – увильнув от ответа, Матвей снова посмотрел на меня снисходительно. – На что намекаешь, Арина?

– Ни на что. – одарив ответным язвительным взглядом, поинтересовалась: – А как звучит твой контракт?

– Об этом тебе знать не обязательно. Но если хочешь – спроси у отца, я сам не имею права о нём распространяться.

Угу, уже бегу.

Немного посверлив безмятежного телохранителя злым взглядом, в итоге ничего не добилась. Тот просто закрыл глаза и изобразил спящего. Гад!

– А на какой срок у тебя контракт?

– На полгода. Это минимальный срок. Так что даже если враги будут обезврежены раньше, то я всё равно буду охранять тебя весь оставшийся срок.

Ачешуеть!

Открыла рот… закрыла.

Хм…

Смерила мужчину внимательным взглядом, а затем расплылась в кровожадной ухмылке. Какой интересный поворот…

Закрыв глаза, тут же углубилась в коварные мечты по отмщению моей тонкой душевной организации. Безмолвно терпеть рядом с собой постороннего целых полгода? Щаз!

– Доброе утро, Арина. – сегодня Мария Александровна зашла необычайно рано, даже раньше завтрака.

– Доброе утро. – немного удивленно посмотрев на задумчивого врача, терпеливо ждала её вердикта, пока она осматривала моё тело. Кошмаров больше не было, так что я вполне сносно выспалась и чувствовала себя не в пример лучше, чем вчера. Бэлты кстати пропали, это я проверила первым делом, как проснулась.

– Если честно, то я в шоке. – почему-то кисло улыбнувшись, врач аккуратно накрыла меня одеялом.

Сволочь Матвей всё это время также не сводил с нас взгляда, даже не подумав отвернуться. Хорошо, что я была в плавках, а ночнушку закатали до груди, не выше! Вот извращенец, а! У, гей недобитый!

– Почему?

– Это нонсенс. – пожевав губами, врач наконец призналась. – Твои раны затянулись так быстро, как не бывает в принципе. Твой отец провел со мной беседу…

– Мария Александровна… – довольно грубо вмешавшись, Матвей дождался, когда врач обернется к нему и качнул головой. – Арине не интересна суть беседы. Ваш вердикт по поводу её здоровья?

– Внешне Арина Аркадьевна абсолютно здорова. – сухо отчеканив, оскорбленная женщина недовольно сузила глаза. – Но я всё равно не имею права выписать её без полного обследования и положительного вердикта консилиума.

– Зато Арина Аркадьевна может написать отказную. – вкрадчивым тоном ошарашив в первую очередь меня, Матвей перевел взгляд на меня же и моментально стало жутко. В его глазах не было просьбы. Лишь приказ. – Будьте любезны принести лист и ручку, мы торопимся.

Тихо прошептав что-то о «ненормальных садистах», Мария Александровна нервно дернула плечом и торопливо вышла из палаты. А вот тут я с ней целиком и полностью согласна! Я ж сейчас от страха описаюсь!

– А ну прекрати смотреть на меня, как маньяк!!! – нервно прошипев, вцепилась в одеяло. – Мало того, что извращенец! Ещё и запугивать теперь меня будешь??!

– Запугивать? – угроза из глаз пропала так стремительно, словно там её и не было. – Что за глупость? Я телохранитель, а не страшила.

– Ты больной!

– Вообще-то нет. Больная у нас ты. Хотя уже и не ты. Как сказала Мария Александровна – ты полностью здорова. А в чем проблема, я не понял? Или ты хочешь остаться тут ещё на пять дней? А может, ты хочешь, чтобы кто-то посторонний узнал о том, что ты уже слегка не человек? – многозначительно ухмыльнувшись, когда я широко распахнула глаза, мужчина прищурился. – Я видел, что произошло ночью. Ты больше не человек, ты леди кхаа-шарг. Забавно… Будем говорить графу?

Закаменев, несколько секунд смотрела на него, не мигая. А потом разозлилась. Какой-то паршивый гей собрался меня шантажировать??!

– А расскажи-ка мне, Матвеюшка… – начав с шипения, резко себя оборвала, когда в палату вновь вошла Мария Александровна.

– Вот, пожалуйста. – протянув мне лист бумаги и ручку, дала так же и журнал, чтобы подложить под лист. – Пишите. Главному врачу…

Через минуту я уже ставила подпись под заявлением об отказе в лечении. Да уж… Ну и? Что дальше?

А дальше она просто ушла. Э… не, ну нормально, ага. А ничего, что из одежды на мне лишь плавки и ночнушка?

О, Ольга.

– Здесь одежда и обувь. Тебе помочь?

Ни завтрака. Ни привет. Не, ну а я-то тут при чем? Сама дура!

– Доброе утро, Оля. Нет, спасибо, я сама справлюсь. – натянуто улыбнувшись, причем так, что и она это увидела, дождалась, пока кажется уже брошенная отцом любовница покинет мою палату и снова перевела взгляд на Матвея. – Отвернись. Или ты уже не гей?

– При чем тут моя ориентации и мои обязанности телохранителя? – даже не шелохнувшись, мужчина иронично приподнял бровь, начиная меня бесить.