– Это хорошо, вы не против, если я одолжу одну?

– Конечно.

– Значит так, приезжаем на свалки, мы на северную, вы на южную. Оглушаем сторожей, связываем и кидаем в багажник. Привозите их сюда, а дальше дело за нами. Все ясно?

– Да, – ответили они хором.

– Вопросы есть?

– Никак нет! – громко и выразительно ответили они хором. Элис даже отдала честь.

– Выступаем через три часа.

Полночь, на улицах темно и безлюдно, изредка видны проезжающие машины. Бедняги возвращались домой после тяжелого трудового дня. Мы выехали, на перекрестке разъехались по противоположным сторонам. Со мной были Аллен и Элис, а в той машине ребята, чьи имена я позабыл, если честно, то мне немного стыдно. Ну да ладно, по опустевшей площади мы плыли подобно кораблю по безмятежной тихой гавани. Гладкая дорога, никаких светофоров, прохладный ветерок, бьющий из полуоткрытого окна. И вот мы на месте, просторы свалки, кажется, они тянуться бесконечно, но по периметру она оцеплена железным забором. Горы разбитых машин, разбросанные мусорные пакеты, вонь гниющего мяса. Мы вышли из машины и направились вглубь. Сторожа было не видно, наверняка его хижина подальше. Мы решили разделиться и поискать его так. Я направился к складу машин. По обеим сторонам от меня возвышалась гора разбитых машин, они были положены друг на друга аккуратными кирпичами. Целый лабиринт, казалось, эти дебри никогда не кончатся. Напоминает сцену из фильма ужасов, сейчас, когда должен выйти маньяк с бензопилой, я подходил ближе к повороту шаг за шагом, расстояние сокращалось, а напряжение росло. Всего один шаг и я удостоверюсь в том, что там никого нет. Я делаю этот резкий и стремительный шаг и нарываюсь на кого-то, он кричит, он очень громко кричит. Я оттолкнул его на пол, и в панике взял трубу с пола и замахнулся.

– Стой, стой Ричи, это я, Аллен.

– Блин! – я бросил трубу на пол.

– Ты чего так орешь, я думал это какой-то мусорный монстр.

- Так я и подумал, что ты мусорный монстр! – говорил Аллен с дрожащим от волнения голосом.

– Я не мусорный монстр! – прокричал я тоже дрожащим голосом.

– Я тоже!

– Что вообще за мусорный монстр?! – кричал я, тряся руками в недоумении.

– На свалке есть только мусорный монстр!

– Монстров не бывает!

– Да?!

– Да!

– Спасибо!

– Не за что!

Я помог встать Аллену, и мы собирались двигаться дальше, как вдруг раздался звук возведённого курка. Мы обернулись, там стоял толстый мужчина в кепке Yankees, ветровке и грязной майке, обросший щетиной. Он направил на нас двуствольное ружье.

– Пошли вон отсюда чёртовы бомжи!

Мы подняли руки и начали медленно отходить в сторону, куда нас направлял сторож. Шаг за шагом.

– Спокойно парень, мы уже уходим.

За спиной у него что-то зашелестело, я обратил свой взор в ту сторону, откуда раздался шорох. Элис. Она подходила к нему спокойным неторопливым шагом. Услышав ее шаги, сторож обернулся, она стояла перед ним с непередаваемо спокойным и расслабленным взглядом. Он направил на неё ружье. Я поднял с пола оторванный руль, и собирался огреть им сторожа, но Элис резким ударом ноги с идеальной растяжкой, по области рукоятки, выбила ружье у него из рук. Оно описало в воздухе полный оборот, и, поймав его за дуло, Элис резким разворотом нанесла удар сторожу прикладом по голове. Сторож падает, потеряв сознание. Мы с Алленом смотрим на это с ошарашенными лицами. Элис подошла к нам.

– Вы как? В порядке?

Нас еще не отпускал шок от увиденного. Еще немного играл, удар по самолюбию.

– Мы-то в порядке, а вот тебе не стоило так делать. Ружье могло выстрелить.

– Да если бы не я, вас бы уже пристрелили.

– Спокойно, он не собирался стрелять, и потом, тебе хватило бы только отвлечь его, у меня уже был руль на голове.

– Этот? – спросила Элис, указывая на то, что я зажал в руке.

– Да.

– Он пластиковый.

Я присмотрелся получше и понял, что она права. Это руль от детской пластиковой машины.

– Здесь темно, – ответил я слепо возмущённым голосом.

– Да, конечно, – ответила Элис, хитро улыбаясь, и направилась к толстяку.

– Ты так говоришь, словно мы сами бы не справились.

– А вы бы и не справились.

– Мужчины более подготовлены к подобного рода ситуациям.

– Я заметила, – саркастично подметила Элис связывая сторожа.

– Хорошо, хорошо. Пари?

– В смысле? – спросила Элис, недоумевая чего мне от нее надо.

– Дуэль. Кто первый упадет на лопатки – признает превосходство оппонента. Согласна?

– Нет Ричи, ты проиграешь, – спокойным тоном ответила Элис.

– Струсила?

– Не хочу делать тебе больно.

– Не беспокойся, ты и не сделаешь, – ответил я, припрыгивая и разминаясь.

– Думаешь, не смогу?

– Знаю.

– Ладно Ричи, – ответила Элис, поднимаясь с пола.

– Будь по твоему.

– Вот это круто, вот это настрой, – Элис размяла шею и направилась ко мне в нелепой стойке.

Мгновенье спустя, лежа на земле, я был скручен и полностью обездвижен, пыль еще не успела лечь, как я понял, что это безоговорочное поражение. Примкнув вплотную лицом к полу, я пытался попросить отпустить.

– Прости что? – спросила Элис, ее злорадный голос коробил мое самолюбие, но выхода не было, пришлось признать поражение. Она подняла мою голову, шея болела от напряжения.

– Я сказал: извини, я было не прав.

– У меня что-то слухом или это было как-то не искренне, – Элис снова вдавила мою голову в землю. Аллен встал на защиту.

– Полегче, Элис.

– Оу, прости, я что-то увлеклась, – извиняющимся тоном ответила Элис, отпуская меня. Поднявшись с земли, она помогла мне отряхнуться.

– Серьезно, извини, что так вот повалила.

– Да ничего, я сам виноват. Давайте за дело.

Мы принялись связывать сторожа. Завязав плотные узлы на руках и ногах, вставили кляп в рот, чтобы если проснется в багажнике не сильно орал. Я прихватил его дробовик, сейчас нам нужно любое оружие. Тащить втроем его было неудобно, уж больно тяжелый гад. Дотащив его до равнины, мы сочли, что дальше лучше его запихать в багажник. Я пригнал машину к месту, и мы закинули его внутрь. Вроде спит, по крайней мере, шумов от него во время поездки было не слышно. Сидя за рулем, меня мучил вопрос. Наконец, мы собрались, и я тут же задал его Элис.

– Слушай, а где ты научилась так драться?

– А, ты про это что ли? Ну, в детстве меня часто дразнили, за цвет волос и веснушки.

– У тебя были веснушки? – спросил я с не малой долей удивления.

– Да, по всему лицу. С возрастом стали почти незаметными. Так вот, я была слаба и беззащитна, пока отец не узнал о моей проблеме. Он не стал ничего говорить маме, ибо знал, что она придет в школу, и, как правило, начнет все крушить и со всеми ссорится. Нет, отец сказал мне: "Учись решать сама свои проблемы, я могу лишь направить тебя". И он направил, он отдал меня на рукопашный бой. Вопреки стереотипу, мне очень понравились единоборства, и я тренировалась. Потом когда в школе самый сильный одноклассник, местный "альфа самец", который должен был служить примером для остальных Джимми Волмер, стал снова меня дразнить, а потом и распускать руки, я ответила ему, сломав ему нос. С тех пор меня больше не задирали, прочие решили не рисковать. Кстати он же, Джимми позднее был моим первым парнем, забавный был парень, туповатый правда.

– Вот так история, – ответил я, ухмыляясь, но ухмылка была не насмешливая, а скорее понимающая. Ведь я в свои годы тоже мало где воспринимался, но в отличие от Элис, я просто закрылся в себе, со своим узким кругом друзей.

– А как вышло, что ты выбрала такую профессию?

– Не знаю даже, мне нравится техника. Умение из неживого делать живое... Чувствуешь себя богом. Я самоучка, изучала электронику и сварку, достигла не малых успехов.

У дома уже стояла машина с теми ребятами, мы припарковались рядом.

– Вы что так долго? Мы уже думали, вас поймали, – спросил один из них, подбежав к машине.