Ваня спал рядом, свернувшись калачиком, и слабая, неуверенная улыбка дрожала на его губах. Валя смотрела на него и не могла насмотреться. Изменился ли он? В который раз она убеждалась в том, что нет, почти не изменился — те же светлые волосы, то же бесконечно милое, родное лицо, которое она знала наизусть. Только похудел немного. Совсем чуть-чуть! А вдруг он ошибается, и вдруг никакой болезни и нет?
То, что он рассказал ей, вызывало в ней сомнения и ужас.
«Это началось не так давно, — говорил он тихо и почти спокойно. — Во всяком случае, я заметил симптомы болезни не больше полугода назад. Сначала подумал, что ничего особенного — обычный гастрит, вызванный неправильным питанием и постоянным напряжением нервов. Дурацкая работа… Недаром говорят — адвокат дьявола. Я старался быть честным и непредвзятым, но все равно в глубине души иногда ненавидел своих подзащитных. Эта работа не для меня, я с самого начала выбрал неправильный путь. Гуров? Да, мой тесть тут на месте, он настолько цельная личность, столь совершенный механизм для логических умозаключений и построений, что подобные сомнения ему неизвестны. Ты не представляешь, Валя, но некоторые дела я вел с таким трудом, что не раз был готов бросить все, послать дьявольскую работу к черту! Да, много людей нуждается в защите, много безвинных жертв и тех, кто попал в капкан безвыходных обстоятельств… Но ты не представляешь, Валя, что мне пришлось пережить, когда я в конце прошлой осени по указанию Гурова взялся защищать Виноградова, убившего собственную мать. Там были такие обстоятельства, от которых кровь стынет в жилах! Тогда-то все и началось… Я долго ходил с убеждением, что у меня обычная желудочная хворь — результат стрессов, вечных разъездов и долгих заседаний в суде. А потом вспомнил — мой отец умер от этой проклятой болезни с коротким названием, поразившей его желудок, и у него были совершенно схожие симптомы! Меня как будто кто обухом по голове ударил… Это удивительно, Валя, я всегда помнил, как он уходил из жизни, но почему-то никак не проецировал его судьбу на себя. Мне даже в голову почему-то не приходило, что во всем виновата дурацкая, роковая наследственность — все мы страдаем от того же, чем мучились наши родители. Только почему-то каждый раз с легкомысленной самонадеянностью думаем, что чаша сия минет нас… Это мне наказание. Наказание, что с самого начала выбрал неправильный путь, что бросил тебя, что продался Гурову. Я пошел к врачу — очень неплохому терапевту, великолепному диагносту, — и рассказал ему о своих симптомах, о смерти отца. Я внимательно наблюдал за ним, за его лицом, и увидел, как оно дрогнуло, когда я сказал об отце. Кроме того, я сообщил, что у меня несколько раз поднималась температура, что сильно потерял в весе… Конечно, доктор сказал мне, что рано пока ставить на себе крест, что, возможно, я ошибаюсь, что необходимо серьезное обследование, и дал мне направление. Туда. Даже не хочу повторять название этой страшной лечебницы. В общем, мне все стало ясно. Валя, я так и так умру, только не хочу, чтобы меня резали на куски и облучали. Пусть мне осталось мало, но мы проведем это время вместе, счастливо и беззаботно. Съездим куда-нибудь, посмотрим на мир. Будем любить друг друга — пока хватит сил. Будем жить одним днем, как дети!»
— Ты не спишь? — сонно пробормотал Иван, заметив, что Валя сидит рядом, обняв руками колени.
— Ванечка… — сказала она напряженным голосом. — Еще не поздно, возможно. Сейчас такая медицина… тебя спасут, вот увидишь!
— Нет, — усмехнулся он, перевернувшись на спину. — Есть болезни… и есть болезни.
— Но ты должен хотя бы отправиться в тот медицинский центр! — взмолилась она. — Ведь окончательный диагноз еще не поставили…
— Нет.
— Ванечка!
— Валя, я тебя очень серьезно прошу — давай больше не будем об этом. Если ты решила остаться со мной, то, пожалуйста, не возвращайся к этой теме. Если тебя что-то не устраивает — можешь уйти. Я на тебя не обижусь.
— Бросить тебя! — ужаснулась она. — Нет, никогда…
Она обняла его, прижалась всем телом. «Я спасу тебя… Я отдам тебе все свои силы. Ведь бывают же чудеса! К тому же он может ошибаться! Но он такой упрямый… С виду мягкий и почти безвольный, но на самом деле хоть кого переупрямит!»
— Валя, обещай мне…
— Что? — встрепенулась она.
— Что мы больше не будем говорить об этом.
— Хорошо, — сказала она. — Обещаю…
— Вот и славно. Давай позавтракаем и будем думать, в какую страну нам поехать. Мир такой огромный, а мы еще совсем его не знаем. У меня довольно много на счете — потратим все эти деньги. Утолим все свои прихоти, все тайные желания, в которых раньше даже боялись себе признаться…
— У тебя есть тайные желания? — засмеялась Валя. — Интересно, какие? Надеюсь, они меня не шокируют…
— О нет, все довольно безобидно — вроде полетов на воздушном шаре, посещения Диснейленда, подъема на Эверест. Кстати, я слышал, что, если шерпам-проводникам хорошо заплатить, они прямо на руках отнесут тебя к вершине. А еще я мечтал о свадьбе с любимой девушкой где-нибудь в Лас-Вегасе…
— У тебя есть любимая девушка? — опять засмеялась Валя.
— А как же! — важно ответил Ваня и искоса стрельнул в нее хитрым взглядом. — Ее зовут Валентина, и у нее зеленые глаза, словно у русалки.
— Не зеленые, а болотного цвета, — поправила она.
— Нет, зеленые!
— Но девушка замужем!
— Ничего, не такая большая проблема…
Они веселились и дурачились — странное дело, это оказалось не так сложно. Правда, завтрак немного испортил Вале настроение — у Вани совсем не было аппетита, еда вызывала у него отвращение. Несколько ложек овсяной каши — и все…
— Скажи честно, Валька, это ты унаследовала от своей матери?
— Что — это?
— Любовь к диетическому питанию…
— А то ты не знал!
— Предлагаю посетить какой-нибудь шикарный ресторан и наесться от пуза чем-нибудь таким, что не имеет никакого отношения к диете…
— Ванька! Запомни, я не потерплю никакой критики в адрес своей кухни!
Они обнимались, они ласкали друг друга с такой неутоленной жаждой, словно стремились наверстать то, что было упущено за прошедшие годы. За окнами блестела на солнце река, медленно плыл по ней прогулочный теплоход — едва слышно доносилась издалека веселая музыка.
— Пойдем завалимся куда-нибудь! — с азартом повторил свое предложение Ваня. — Будем есть и пить — словно завтра конец света…
— Пойдем!
— Только, знаешь, заглянем сначала в какой-нибудь магазинчик… — с вдохновенным лицом продолжал он. — Купим тебе что-нибудь эдакое, сумасшедшее…
— Из одежды?
— Да!
Они быстро собрались и поехали в центр. В одном из главных универмагов Валя с Ваней бродили по этажам, заглядывая во все отделы подряд.
— Ты никогда не думала о красном нижнем белье? — спросил Ваня.
— Это одно из твоих тайных желаний? Ванечка, а я думала, что ты эстет! — засмеялась Валя. — Красное белье… Сейчас, наверное, какие-нибудь другие модные тенденции. Давай спросим продавщиц!
— Продавщицы — дуры, я нигде не видел продавщиц, которые могли бы дать дельный совет. Либо им на все наплевать, либо они всеми силами стремятся продать какой-нибудь неходовой товар, — не согласился Ваня. — Я настаиваю на красном белье — думай обо мне что хочешь…
Они набрали кучу разных комплектов, в том числе и красного цвета.
— Тебе не кажется, что мы похожи на детей, которые наконец дорвались до взрослой жизни? — спросила Валя.
— Кажется. Впрочем, не будем себя ни в чем ограничивать. Ну-ка, заглянем в соседний отдел!
В соседнем отделе было куплено дымчатое атласное платье на тоненьких бретельках с газовой пелериной, которая накидывалась на плечи. Как уверяла продавщица, платье — писк вечерней моды. Впрочем, Валя с Ваней почти не слушали ее щебетание, они руководствовались только своими фантазиями. Платье было безумно дорогое — во всяком случае, Илья никогда бы не подарил такое Вале.
Она стояла перед зеркалом, вертясь в разные стороны. Волосы она распустила, и они волной прикрывали обнаженные плечи, газовая пелерина спускалась к локтям.
