Если какой-то тон хронически рестимулируется (кнопка нажата слишком сильно), человек может постоянно находиться в этом тоне. Если он часто попадает в ситуации, которые пугают его, он, в конце концов, станет боязливым и осторожным по отношению ко всему.

В общем, низкие тона автоматически вызываются из источника, который неизвестен самому человеку. Кроме этого, ребёнок может также принимать определённый тон, так как это «решает» какие-то проблемы в его окружении.

Если вы не хвалите ребёнка, когда он выполняет что-то бодро и весело, но реагируете, когда он делает что-то низкотоновое, ребёнок будет чаще использовать низкие тона, чтобы произвести эффект на вас.

Малыш взволнованно бежит в дом. «Мама, приехал грузовик с мороженым. Можно я куплю себе одно?»

«Нет. Не сегодня».

Малыш опускается в Антогонизм («Ну почему, я же хочу!»). Мама снова отвечает «Нет». Тогда он начинает злиться.

Если мама упорствует, он продолжает опускаться вниз. Он может попытаться польстить ей, сказав, какая она красивая, он может подарить ей что-нибудь, вымаливать сочувствие, лить слезы и, в конце концов, упасть в апатию.

Если мама не поменяет своего решения и проигнорирует разворачивающийся перед ней спектакль, ребёнок вскоре овладеет собой и поднимется по тону.

Но, если она сдастся на каком-то тоне, ребёнок вскоре приспособит этот тон для дальнейшего использования. Если он плачет, чтобы получить мороженое, он будет также плакать, когда что-нибудь захочет.

Если мама шлёпает его, когда он сердится, и уступает, когда он притворяется милым, он вскоре станет в постоянное состояние Скрытой Враждебности ко всему, чтобы побеждать маму.

Мы сдаёмся на тоне, который меньше всего можем выносить. Вот так мы создаём окружение, которое нас беспокоит больше всего.

Если мы не можем выносить слезы, мы будем реагировать на них. Поэтому, если ребёнок захочет воздействовать на вас, он будет плакать.

Так игра жизни закручивается в свою нисходящую спираль; каждый день мы ведём своих близких людей к сумасшествию.

Заметьте, на какой точке вы сдаетесь. На какой эмоции вы уступаете, предоставляя внимание (вплоть до наказания)?

Если вы редко реагируете на ребёнка, пока он не станет шумным или беспокойным, вскоре рядом с вами окажется шумный и беспокойный ребёнок.

Если вы никогда не проявляете любовь, пока он не заболеет или не ударится, это — потенциальный инвалид.

Пол играл в нашем дворе с мальчиком, который обычно находился в Антагонизме или в Скуке. Как-то раз его мама зашла за ним к нам, чтобы забрать его домой или отправить по делу.

По этому поводу он немедленно впал в жалобное состояние (0.9), его голос и манеры полностью изменились. В нём было трудно узнать того шустрого пацанёнка, который бодро играл всего несколько минут назад.

Очевидно, это был самый лучший путь для него урезонить мать. Можно предположить, что, когда мальчик вырастет и женится на девушке, которая напомнит ему мать, он будет хронически использовать тон сочувствия.

Когда имеете дело с ребёнком, помните одну из Аксиом Рона Хаббарда:

Аксиома 10: Наивысшая цель в этой Вселенной есть создание эффекта.

Л.Рон Хаббард, Аксиомы Саентологии.

Вы обнаружите, что каждый старается создать эффект. Прежде всего, мы хотим создать хороший эффект. Больше всего мы нуждаемся в восхищении и подтверждении наших усилий.

Ребёнок производит что-то, чтобы показать вам, взбирается на дерево, выигрывает в бейсбол. Он хочет, чтобы вы восхищались его достижениями. Ваше общение и есть его «плата».

Если ребёнку не удается достичь одобрения или восхищения, он всё ещё будет стараться создать эффект. Он будет хотеть быть замеченным — чтобы на него обратили внимание.

Он может дурно поступать или шумно себя вести. Он может одеваться в странную, безвкусную одежду и поражать необычной стрижкой.

Если и таким образом он не получит одобрения, он захочет, чтобы его наказали. Просто он всё ещё старается создать эффект. Для отвергнутого ребёнка даже лёгкая брань лучше, чем, если его совершенно не будут замечать.

Нам всем хочется, чтобы кто-то знал о нас или принимал участие в нашем существовании.

Один мой друг был на вечеринке, где несколько взрослых договорились подразнить ребёнка, не замечая его. Они смотрели прямо на ребёнка и говорили: «Где Билли? Интересно, куда он мог деться?» Сначала ребёнок смеялся и весело кричал: «Я здесь».

Но, спустя несколько минут, он понял, что всё ещё оставался невидим для группы. Он стал быстро падать по тону, он дрался со взрослыми, он умолял, чтобы его заметили. Наконец он сел и заплакал.

Это выглядело жестоко и бесчеловечно. Это так выглядело. Тем не менее, многие из нас поступают так с ребёнком, только в более утончённой манере.

Когда мы «не видим» его высокотоновой деятельности или способностей, но видим только неудачи, мы никогда не подтверждаем тетана. Это подобно тому, как если бы мы сказали: «Ты — не здесь. Здесь только твой банк».

Очень важно различать, подходит ли эмоция к данному случаю. Она может не подходить к ситуации, если ребёнок не чувствует печали при серьёзной потере или если он спокоен и расслаблен при виде разъярённого тигра.

Также, из-за наличия реактивного банка, ребёнок может чувствовать горе при потере маленького грузовичка, так как это рестимулирует более раннюю серьёзную потерю. Он может бояться кошек, так как это рестимулирует ранний страх.

В таких случаях, подтверждайте, что вы поняли, как он себя чувствует. Никогда не советуйте ребёнку не плакать, когда он в горе или не бояться, когда он в страхе.

Главное — обращайте внимание, чтобы у него не появилась привычка использовать низкие тона для привлечения вашего внимания или для получения сочувствия от вас.

Если он плачет, потому что вы не даете ему печенье, игнорируйте это и позвольте ему снова подняться по шкале.

Давайте ему печенье только тогда, когда он весел и в добром здравии. Если он впадает в ярость, когда вы не хотите помочь ему собрать игрушки, игнорируйте ярость и подождите, чтобы он более рационально попросил о помощи.

Иногда один из мальчиков пытался использовать низкий тон, чтобы добиться чего-то от меня. Когда это случалось, я спокойно говорила: «Ты знаешь, этот тон не заставит меня изменить своё мнение».

Я достаточно тверда в том, что касается семейных правил. Это избавляет от долгих споров и заставляет уважать дисциплину. Но, в некоторых решениях, когда я нахожусь ниже по тону, я стараюсь быть гибкой.

Были случаи, когда я осознавала, что была более реактивна, чем мальчики. И, если они приходили ко мне с более высокотоповым решением, я выслушивала их.

Однажды из-за проступков, которые Пол совершил дома, я запретила ему идти на приём в местную церковь. После того, как я объявила своё решение, мы узнали, что в поездку входит посещение местной радиостанции.

Полу не хотелось пропускать этот визит и я пожалела о своём решении; но, тем не менее, не желала ослаблять дисциплину.

В день назначенной поездки Пол подошёл ко мне. «Мам, мы можем возобновить переговоры о поездке?»

«Да».

«Хорошо, я хотел бы заключить соглашение. Если ты позволишь мне поехать, я буду сам готовить обед и целую неделю буду приносить тебе завтрак в постель».

Поскольку он уладил дело в высокотоновой манере (и поскольку я люблю завтракать в постели), я согласилась использовать его предложение в своих целях. Какая Мать может сопротивляться подобному дару?

Когда Ли было 4 года, он продемонстрировал, что дети могут быть более высокотоновыми, чем родители. Наступила весна. Вода в озере была ещё холодная и я запретила мальчикам купаться, пока вода не прогреется.

Но, в один из дней, Ли не смог преодолеть искушение. Он играл на пляже. Сначала он намочил свои ноги, потом — штаны. Дальше — больше: он ухитрился упасть. Промокнув, он остался немного поплавать.

Назавтра я запретила ему выходить на улицу в течение целого Дня. Он ответил: «Хорошо» и уселся играть с грузовиками. Но моя реактивность не была удовлетворена таким быстрым согласием. Я сказала: «Ли, ты наказан, за то, что купался вчера».