Гена отошел. Лена восхищенно смотрит вслед.
Лена. Он — прелесть…
Четвериков. Грузин как грузин… Я что, перед ним стелиться должен?
Лена. Ты должен его достать! У них, значит, настоящий тамада, а у нас будет какая-т Лариса…
Четвериков. Какая разница? Мне не нравятся… капризы… это мне против шерсти…
Лена. Это не каприз. Хорошо, ты можешь мне подарок на свадьбу сделать? Последний подарок.
Четвериков (подумав). Подарок — другое дело… Что я за это буду иметь?
Лена. Догадайся!
Четвериков догадался, взгляд его засветился синим, счастливым огнем. Отдаленно, каким-то чудом пробился телефонный звонок. Официант снял трубку, выслушал, положил ее на столик, подошел к Гене.
Официант. Вас к телефону.
Гена. Кто?
Официант. Сказала — жена…
Гена ушел в угол. Взял трубку.
Гена. Это я… (Пауза.) Почему здесь так шумно?.. Говори, я слушаю… Что? Нет, не надо сюда приезжать. Зачем?.. Говори погромче. Что?.. Какая тебе разница, где я ночую?.. Все?.. (Положил трубку, повернулся к официанту.) Если еще позвонит, меня нет… уехал.
Официант (улыбаясь). Понял…
Гена (резко). Чего лыбишься?
Официант (потемнел). Не знаю… не хотел…
Гена оглядел зал, достал сигарету. К нему подошел Сергей.
Сергей. У нас… есть один козел!
Гена. Одни, это еще ничего!
Сергей. Даже два козла… Одного зовут Баранов.
Гена. Не важно… это… отдыхай…
Сергей. Федьку из механосборочного помнишь? Мотыль есть мотыль! Мотыльщик настоящий такое дерьмо никогда не станет продавать, чтобы он в руках рассыпался. Хочу с тобой выпить…
Гена. Сергей, послушай… тебе не надо больше пить… хватит…
Сергей. Я свою норму знаю. (Грустно.) Мне еще качать и качать.
Гена (Любе). Где Ира?
Люба. Плачет на кухне… Тебе что на ужин?
Гена. Все равно. (Идет на кухню.)
Танец входил в самый зенит. Мила, освободившись от опеки матери, показала особенно высокий класс. Она стояла абсолютно неподвижно в самой гуще, только изредка вздрагивала, как будто к ее спине прикасались раскаленным металлом.
Лиза (Барсукову). Сейчас так не танцуют… Не надо слишком близко.
Барсуков. Я… Лиза, танцам не обучен… Семьянин…
Лиза. Я вам покажу… А так слишком жарко.
Барсуков. Кофточку снимите. Вот я вижу, и блузочка там есть. Блузочка тесновата… при ваших объемах это не размер… Скоро еду в Лейпциг… надо будет вам приглядеть…
Лиза. Вы глазастый…
Барсуков. Когда-то попадал в яблочко… из любого положения… Поздно мне переучиваться… танцам… мы по старинке…
Лиза. Подальше, танцуем, подальше…
Симон пошел на финал. Кажется, что от грохота и воя установки должна была оборваться люстра. Из толпы выбрались Волобуев и Люба.
Волобуев (кричит, стараясь превозмочь шум). Как это нет разницы между филе и антрекотом?
Люба. Если бы я вам не сказала, съели бы и нечего не заметили!
Волобуев. Что-что, а филе я на своем веку повидал!
Симон закончил. Гости зааплодировали, тяжело дыша, разошлись.
(Тихо.) Филе это филе… У вас, например, есть… и кость, и грудинка, и филейная часть… так же, как и у мяса.
Люба. Уже развезло, что ли? Держите себя в рамках.
Волобуев. Вон там парень стоит… у двери. Скажи своим рукоблудам, чтобы ему снесли на кухню поесть… шофер нашего шефа. Толик, иди сюда!
Люба. Столик в углу, пусть идет туда!
Волобуев (вяло). Толик!.. Иди в угол… там тебе поставят.
Шофер, кивая, стараясь держаться ближе к стене, подался в угол. Когда танцующие разошлись по сторонам, пересекая зал и гордо подняв голову, медленно прошла к эстраде Ирина Минелли с веером в руке. Она заняла свое место перед микрофоном, раскрыла веер.
Симон (мягко). Как ваше горло, Ирина?
Ирина Минелли. Если бы не наш дорогой гость, я бы не вернулась никогда!
Симон. Что я такого сказал?
Ирина Минелли. Я хочу петь… я певица, а не машина!
Симон. Дорогие друзья! Прошу приветствовать солистку. Следующую песню Ирина Минелли посвящает человеку, который говорит за вас слова радости и веселья, вашему прекрасному тамаде. Неторопливая мелодия сопровождает бесхитростные признания в любви… Пожалуйста, Ирина…
Симон заиграл грустную мелодию, неторопливую, Ирина запела на малопонятном языке. Гена вошел в зал. Мила скучала у стены.
Гена. Первый раз в ресторане?
Мила. Вышла в свет… Потанцуем?
Гена. Пошли…
За столом сидит брат Волобуева. Напротив спит дедушка.
Волобуев (подсел). Видишь, брательник… воюю тут, некогда с тобой поговорить… Чего мать не привез?
Дядя Митя. Ноги у нее…
Волобуев. Хорошая свадьба, да? Знаешь, сколько я за все отломил? Давай за мать выпьем!
Дядя Митя. Ты там коньяк с начальством пьешь. Тут только водка стоит.
Волобуев. Начальством меня не купишь. Я сам, какое-никакое, начальство. От нас не убудет… Пускай потешится, да? Наливай… Возьмешь матери с собой колбаски хорошей…
Дядя Митя. Ладно, ты о матери не беспокойся…
Волобуев. Привез бы старуху… поглядела бы.
Дядя Митя. Она ведь деревенская… до такой культуры не доросла.
Волобуев. Чего? Плохая свадьба?
Дядя Митя. А чего хорошего-то? Ты вспомни свою… Хоть и бедная, может быть…
Волобуев. Вот поэтому пусть у сына будет богатая! Для детей… для них же живем!
Дядя Митя. Мать наша, Вася, помирает. Осталось ей всего ничего…
Волобуев (тяжело). Ешь… Что ты пьешь, а не ешь ничего?
Дядя Митя. Я, Вася, в ресторанах не питаюсь.
Волобуев. Хватит городить-то!
Дядя Митя. У нас мужики были на районной выставке. Зашли в такой же ресторан… покушать. Подали им мясо. Что-то оно им на вкус не показалось. Один и говорит: ребята, а ведь это нам кота принесли. Стали они поваров бить… крушить посуду….
Волобуев. Что же я гостей котом угощаю?
Дядя Митя. Кто тебя знает?
Волобуев. Ну спасибо, брательник! (Встал, резко отбросив стул.)
Как раз в это время подошла Волобуева.
Волобуева. Ты что, Петрович?
Волобуев прошел, ничего не ответил.
Вы чего тут?
Дядя Митя. Я ему говорю: надо было этот ресторан? Свадьба ведь. Народ друг друга не знает. Грузин этот с их стороны? У нас вроде в роду грузин не было.
Волобуева. Да я то же самое твердила! Говорит: не для себя — для сына!.. Чтобы им надолго запомнилось…
Дядя Митя. Мать денег Петьке прислала… Вот… и от нас… тут… Отдай им… сама…
Волобуева. Спасибо… Митенька… душа болит. Мягкий он слишком. Видишь, все врозь и врозь.
Дядя Митя. Ты проводи меня… к утру надо дома быть.
