– Парень готовится к чему-то очень серьёзному.

– Мы так и думали, – напомнил Джафаров. И нахмурился: – Хочешь отступить?

– Я пока не вижу денег, – вздохнул шаман, постукивая пальцами по столешнице. – Что мы продадим Великим Домам, если не сможем ничего выяснить?

– Продадим неприятности, которые он устроит, – пожал плечами Мустафа. – Как только начнётся что-то непонятное – сразу же звоним в Службу утилизации.

– Это будет не продажа, а мольба о помощи, – наставительно произнёс Меркель. – Это будет тот самый случай, когда звонить надо было три дня назад, и нас крепко нагнут за чужой беспредел.

– Так давай позвоним прямо сейчас! – не выдержал иллюминат.

– А вдруг на Бранделиусе можно поднять миллионы?

Компаньоны одновременно вздохнули. С печалью. Искренне не желая упускать возможность. Искренне не желая получить по мозгам от разъярённых Великих Домов.

Жизнь мага трудна, и чтобы много заработать, нужно иногда крепко рискнуть. А перед тем как рисковать, нужно всё крепко обдумать.

– Внутрь заходил? – поинтересовался Авдотий.

– Попробовал.

– И?

– Голем.

– Врёшь!

За пределами Тайного Города маги неохотно использовали големов как раз из соображений сохранения секретности: бывали случаи, когда у боевых кукол отключалось управление, что приводило к серьёзным неприятностям. Тот факт, что Бранделиус их использовал, говорил о его уверенности в себе. И ещё об отсутствии у него иных защитников.

– Я дождался, когда Бранделиус уедет, коротким порталом прошёл через ограду…

– У него наверняка стоят «Серебряные колокольчики».

Это простейшее охранное заклинание не могли отключить даже самые сильные маги.

– «Серебряные колокольчики» не могут определить, кто именно нарушил периметр, они просто поднимают тревогу, – напомнил Мустафа. – Поэтому я пошёл прямо на видеокамеру и передал на неё изображение кота.

– Умно.

– Старый трюк.

– Сработал?

– С Бранделиусом – да. А вот с его големом – нет.

Как выяснилось, пространство около дома заезжий маг защитил серьёзными заклинаниями, срабатывающими и на челов, и на кошек, и даже, возможно, на крупных насекомых: рисковать Антон Арнольдович не любил. И как только Мустафа приблизился к облюбованному для проникновения внутрь окну, из ближайших кустов, как чёртик из табакерки, выскочил невысокий крепыш в спортивном костюме, обладающий великолепной реакцией и – возможно! – хорошо поставленным ударом.

– Модель я не разобрал, извини, едва успел запустить артефакт портала…

И сбежать из сада, пока голем не начал действовать.

– Ты уверен, что это была именно кукла? – недовольно уточнил Меркель.

– Я просканировал сад перед проникновением – там никого не было. А значит, сработал «спящий» артефакт.

– Бранделиус хорошо подготовился.

– Согласен…

Однако продолжить рассказ Мустафа не успел: телефон шамана забил бубном, Меркель взял его в руку, посмотрел на экран, скривился, но кнопку ответа нажал:

– Да?

– Авдотий, дорогой, ты удовлетворил своё любопытство или твой дружок предпримет вторую попытку? – благодушно осведомился Бранделиус.

– Любопытство я не удовлетворил, но надоедать больше не буду, – осторожно ответил белорус. – Я ведь должен был тебя прощупать.

– Я ждал.

– Я догадался.

– Хорошо… – Бранделиус выдержал многозначительную паузу. – Авдотий, дорогой, ты видишь с той стороны стекла муху?

Меркель резко повернулся и уставился на крупное чёрное насекомое, которое неспешно ползало по окну.

– Вижу.

– Смотри внимательно…

Подчиняясь неслышному приказу, муха взлетела со стекла, отдалившись метров на десять от дома, заложила плавный вираж и, резко набрав скорость, рванула обратно.

– Смотри…

Чёрная точка напоминала пулю, и шаману показалось, что она обязательно разобьёт стекло, влетит внутрь, точно ему в лоб, голова разлетится на тысячу частей…

И Меркель в панике подскочил с кресла в тот самый миг, когда муха врезалась в окно.

– Ты чего? – изумился Мустафа.

Муха погибла.

Авдотий Платонович судорожным движением вытер выступивший на лбу пот, да так и замер с поднесённой к голове рукой: стекло пошло трещинами. Крепкое и надёжное, оно буквально разваливалось на куски, как будто в него и впрямь влетела пуля.

– Там особая алхимическая кислота. – Бранделиус негромко рассмеялся. – Представляешь, что было бы, врежься муха в тебя?

Меркель сглотнул. Мустафа, только сейчас сообразивший, с кем разговаривает компаньон, сделал шаг, с любопытством оглядел разрушения и покачал головой.

– Я всё понял, – тихо сказал шаман.

– Позвони, как соберёшь заказ.

– Обязательно.

В трубке послышались гудки.

– А он умеет нагнать страху, – оценил Джафаров. – На тебе лица не было.

– Не только лица… – Меркель оглядел брюки, убедился, что мочевой пузырь не подвёл, вернулся в кресло и посмотрел на компаньона. – Он меня разозлил.

– Позвоним Великим Домам?

– Нет… – Шаман снова побарабанил пальцами по столу. – Я не хотел этой войны, но теперь считаю, что придётся… Да, пожалуй… Так надо…

– О чём ты говоришь?

– О том, что Бранделиусу необходимо устроить неприятности.

– И ещё нам нужно оплатить замену стекла.

– Позвони в фирму, пусть пришлют замерщика.

– Хорошо.

Авдотий кивнул, показывая, что услышал ответ, и продолжил:

– Сегодня, пока ты лазал по саду Бранделиуса…

– Я там чуть не погиб! – обиделся Мустафа.

– А я в это время наводил справки. – Меркель кивнул на компьютер. – И выяснил, что никакого Антона Арнольдовича Бранделиуса в Тайном Городе нет и никогда не было. Это совершенно определённо – «Тиградком» не ошибается.

– Мы понимали, что это псевдоним, – хмыкнул иллюминат.

– Поэтому я сделал запрос на человских колдунов, которых объявляли в розыск, но не нашли.

– Гм… – Джафаров с уважением покачал головой. – Я бы не додумался.

– Поэтому ты поехал в Слободу, а я остался у компьютера, – язвительно ответил Авдотий.

– Хватит острить.

– Извини. – Шаман открыл файл с фотографиями. – Так вот, за последние пять лет были объявлены в розыск и не найдены всего трое. – Он повернул монитор к компаньону. – Соответственно, они считаются мёртвыми.

– Генетический код?

– Все трое ухитрились представить в Зелёный Дом ложные образцы, и найти их с помощью удалённого поиска невозможно.

Почти две минуты Мустафа молча изучал фото, после чего уверенно заявил:

– Бранделиуса тут нет.

– Я тоже так подумал сначала, – не стал скрывать Меркель. – Но, к счастью, вовремя вспомнил, что у одного моего приятеля есть забавная программа, позволяющая моделировать последствия пластических операций. Я переслал ему фото, и – вуаля! – Авдотий нажал ещё одну кнопку, открыл фотографию и абсолютно довольный произведённым эффектом откинулся на спинку кресла. – Нашего друга зовут Яан Сиби. Его ищут уже два года.

– Ты уверен насчёт программы твоего приятеля? – негромко спросил Мустафа, разглядывая изображение человека, чертовски, если не сказать ещё сильнее, похожего на Бранделиуса.

– Абсолютно!

– И кто же его ищет?

– Заказчик действует инкогнито, – развёл руками белорус. – Поэтому я тоже не стал ничего о себе рассказывать, а просто дал наводку на Бранделиуса. Хочу посмотреть, кто приедет и что этот «кто-то» будет делать.

– Очень плохо!

– Скорее!

– Есть тут врач?!

– Скорее!

И через несколько секунд тревожный голос по внутрисалонной громкой связи:

– На борту есть врач? Если есть, пожалуйста, обратитесь к главному стюарду.

Суета в хвосте самолёта не осталась не замеченной пассажирами салона бизнес-класса. Ну, то есть последствия суеты: тревожные лица стюардов и стюардесс, громкие голоса пассажиров, непонятная и ненужная толкотня в проходе – когда мужики вылезают «вдруг надо помочь», понимают, что в данном случае от них ни черта не зависит, но не возвращаются в свои кресла, а принимаются стоя обсуждать происходящее, создавая затор на ровном месте.