Моё правило — честность, и только честность. Никаких обещаний, которые не собираешься исполнять. Я именно так себя и веду. И потому спать с ними мне легко. Они мне верят, не строят насчёт меня планов. Мы просто получаем удовольствие. Схемы в отношениях нет. Кого-то приходится уговаривать долго. А кого-то нет. Помню, одну «Лахудру» я трахнул прямо во время программы. Отошёл со сцены на пять минут, пока там шёл танцевальный номер, зашёл в туалет, нагнул девицу и, считая минуты до окончания композиции, всё сделал. Вернулся вовремя.

Вообще-то надо сказать, что, работая в эротической атмосфере, к ней притираешься очень быстро. Ну, ходит голая тётка. А вот вторая пошла. Пятая, десятая. Кажется, что может надоесть уже до чёртиков. Но только потом сам удивляешься тому, что этого не происходит. Ты не застрахован даже от того, что желание возникнет внезапно и спонтанно, как у подростка. Помню, однажды во время программы ко мне подошла официантка и, очень волнуясь, сообщила, что гости просят её станцевать голой на столе. Можно ли ей это сделать: они пообещали хорошо заплатить. Я видел, что у этих ребят полно денег и им хочется приколоться. Ведь не в каждом заведении такое реализуемо. И потому разрешил.

Через минуту поднял глаза и посмотрел на её столик. Она танцевала крайне неловко, просто не умела, видно было, как она стесняется и как хочется ей заработать деньги. Но от её тощего тела шёл такой адреналин, что я возбудился. Сутки я не мог избавиться от этой картинки в мозгах: халдейка танцевала, при этом боясь, возбуждая и возбуждаясь. Хотя сама девочка никогда не казалась мне интересной. На другой день я поймал её в коридорчике и затянул в туалет. Она оказалась совсем не против. Я закрыл дверь на защёлку, как обычно это делал, и быстренько её трахнул. А потом эта шлындра всем рассказывала, что я её изнасиловал. Как будто это можно сделать, когда в метре от нас за тонкой стенкой находилась толпа народа. Это не исключение. Это правило (постоянный бабский принцип выгораживания себя): «Не виноватая я. Он сам пришёл!» Знаем, проходили.

…Как-то наняли на работу и качестве «девочки гоу-гоу» бабушку, прости Господи, сорока девяти лет. Придумали для неё очень смешной номер. Битый час я пытался объяснить ей, что от неё требуется, но после третьей попытки понял — она в этом не Копенгаген. И от усталости сказал: «Ну, пошли тогда трахаться». — «Пошли! А куда?!» — бодренько согласилась она. «Ого себе!» — подумал я.

И пришлось пойти…

В туалете попросил её сначала сделать минет — оказалось, она не умеет! Предложил научить, но старушке хотелось секса жестокого и ненасытного. «На учёбу времени нет, кто-то зайти может», — заметила она.

В общем, для возрастного рекорда, было забавно. Она всего на год младше моей мамы…

А однажды у нас работала девица из Белоруссии. Не очень аппетитная. Не знаю, то ли совсем там плохо живётся, но девочку убедили делать порно-номер. Получала она за это деньги меньшие, чем получали наши стриптизерки за рядовые танцы голышом, но ведь и танцевать она не умела. Чувствовалось, что деньги ей очень и очень нужны. И поэтому каждый вечер на сцене она «развлекалась» с бананом. А я каждый вечер все это внимательно разглядывал. И поэтому каждый вечер после программы я, естественно, подходил к ней и говорил: «Ну чего, коза, покувыркаемся?!» На что она каждый вечер обычно говорила: «Уйди, чудовище».

И тут появилась информация, что через три дня она возвращается домой. В её услугах больше не нуждались. Расстроилась, конечно, сильно, но выбора ей не оставили. Времени устроиться куда-то ещё нет, гостиничный номер, который снимал клуб, у неё отбирали.

— Ну что, уезжаешь? — Я тогда ничем не мог помочь ей в карьере и подошёл проститься. — Уезжаешь, а вот с Трахтенбергом так и не попробовала. Будешь жалеть.

— Рома, понимаешь, у меня полтора года не было мужика. Я очень хочу секса. Но не с тобой! — заявила она.

Отчего-то я обиделся. Не хочет, ну и мне не очень-то хотелось. Это было только ради прикола, поиметь бабу, которая естествует с бананом при народе. Но неужели банан (в целях экономии один и тот же) хуже меня?

И вот назавтра ей уезжать, а она вдруг дозрела: подходит ко мне и говорит, крепок ли я ещё в своём желании? Но я уже нашёл девочку на вечер, у меня другие планы.

— А ты точно завтра едешь? Или, может, послезавтра?

— Завтра днём поезд.

Прикинул, что, раз так, ну не отказываться же. Перенёс свою встречу на другой вечер и пошёл с ней в её сраную гостиницу. В её жуткий и грязный номер. Благо, что хотя бы рядом.

У входа сидел вахтёр. Он упёрся, что время два часа ночи, и он не хочет меня пускать. Пришлось дать сто рублей. Тогда это было как 20 долларов. Поднялись выше. На её этаже сидела бабушка, которая нахально запросила 150. Это было уже слишком!

— Извини, красавица, я пойду домой, — заявил я.

— Стой! — сказала девочка. — Я заплачу.

И произошло то, что мне ужасно понравилось и было в моей жизни все лишь ещё пару раз. ОНА ЗАПЛАТИЛА.

…Я тащусь, когда женщина платит за тебя. И большинство самцов тоже, хотя это против правил, и они редко такое себе позволяют. Но это приятно. Именно тогда и понимаешь, что она хочет тебя не меньше, чем ты её!

…Второй раз в моей жизни за меня платила девушка, пригласившая пообедать. Мне тогда очень захотелось почувствовать себя женщиной, циничной, наглой, вульгарной, берущей все, что плохо лежит. Конечно, потом наступила моя очередь водить её по ресторанам. Но это было потом.

А был ещё случай, когда две девушки предлагали мне деньги. Такие холёные, в золоте, в брильянтах. Девочки подвалили после программы и сказали, что им очень поправилось. Они бы хотели ещё. И готовы заплатить триста долларов, если я буду выступать только для них у них же дома.

Девочки, заметьте, очень симпатичные.

Но сумма меня покоробила.

Если бы они повели себя иначе, я поехал бы и бесплатно, и даже сам купил бы выпивку. Но брать триста долларов — себя не уважать.

— Пятьсот! — заявил я.

— Мы подумаем, — сказали они и исчезли. «Девчонки, вернитесь!» — хотелось закричать в толпу. Но было неловко. А могла бы получиться глава «Как Трахтенберга купили бабы». Не получилось. М-да.

…С этих заказчиц можно перейти к теме гастролей. Меня, действительно, как и большинство современных артистов, можно вызвать на дом. Только, разумеется, это дороже, чем прийти в клуб. Но зовут часто. И нередко вместе со стриптизерками. Как всякий другой начальник, имея возможность дать своим подчинённым заработать, я беру только те «служебные единицы», которые мне дают. А что: частные вечеринки — неплохой приработок для них. У меня гастроли всегда «нажористые» — накормят, напоят, устроят экскурсии. И им хорошо, и мне: не приходится искать секс в чужом городе. Обычно вчетвером и кувыркаемся. Ну а на программах девчонки часто меня спасают. Ведь бабы, перевоспитанные Трахтенбергом, все же на порядок профессиональнее, чем другие. По-моему, это замечательные служебные отношения.

Так, однажды мне заказали устроить необычный праздник. Десяток наших олигархов хотели повеселиться, но не знали как. Они многое видели, везде были. Хотелось «чего-то эдакого, какого-то, знаете ли, космического секса»…

— Хотите школьные выпускные экзамены? — предложил им одну из своих идей.

— Хотим! — загорелись они. Возможность погрузиться в детство — это почти всегда радость.

И я начал трудиться над программой. Придумал четыре урока, контрольные, лабораторные. Пришлось для реализации проекта снять на выходные обычную среднюю школу, в каких все когда-то учились. Вокруг неё по периметру выставили охрану. И начали!

У входа заказчиков встречали настоящие бабушки из родительского комитета. Посадили «мальчуганов» за настоящие исписанные парты. По порядку мальчик-девочка (вот эти девочки, целый автобус шлюшек-рецидивисток, все мне испортили).