Когда пробило полночь, джентльмен в сером домино, ниспадающим до плеч свободными складками, и белой розой на персикового цвета бархатном камзоле широкими шагами направлялся к тому павильону Воксхолл-Гарденс, где находилась ломберная. Наружность у него была обычная, но сквозь прорези маски живо сверкали пронзительные голубые глаза. Он оглядывался по сторонам, словно ища кого-то; вдруг остановился, присматриваясь, и уже более целеустремленно пошел дальше.

Из ломберной выскользнула высокая женщина в шелковом домино огненно-алого цвета. На пудреные волосы был наброшен капюшон, алая маска, изящно отороченная кружевом, скрывала лицо, но при каждом повороте головы в мочках вспыхивали рубины с алмазами. Серое Домино, быстро приблизившись к ней, поклонилось. Она же, обернувшись с нетерпением и явной опаской, сперва бросила торопливый взгляд по сторонам и только потом приняла предложенную руку, но и после, идя рядом, то и дело испуганно выглядывала из-за его плеча.

Огибая павильон, Джеррен приостановился, но Алое Домино качнуло головой и, ухватив его за руку, поспешило в глубь Гарденс. По этой поспешности и тому, как она без конца оглядывалась, словно опасаясь преследования, он понял, что ей лишь на минутку удалось ускользнуть от своих сообщников и теперь не терпелось укрыться, пока они не появились и не начали действовать. Чувствуя, что ничего не сможет сделать, пока не узнает планов ее родственника, Джеррен не без охоты последовал за нею.

Через короткое время из павильона осторожно вышло малиновое домино, под которым скрывался лорд Маунтворт, и направилось следом, ведомое алмазно-рубиновым проблеском, мелькавшим в лунном свете меж тенями деревьев. Он торопливо шел за ними, недоумевая про себя, куда это они так спешат. Для него не подлежало сомнению, что Антонии доверять никоим образом нельзя, но тщетно он пытался отговорить друга от этой опасной игры, где ставкой — его жизнь, а козыри ненадежны.

Однако вскоре откуда-то из тени выступил высокий человек в черном домино, да так неожиданно и резко, что столкнулся с Маунтвортом, и оба чуть не упали. Питер, поспешно извинившись, хотел было пройти мимо, но человек схватил его за руку.

— О, да это никак Маунтворт? — послышался знакомый насмешливый голос. — Вот уж, поистине, удача.

Питер в упор уставился на говорившего и узнал бледно-голубые глаза, холодной иронией блестевшие в прорезях маски.

— Эти якобы веселые карнавалы-маскарады на самом деле чрезвычайно утомительны, не правда ли? — продолжал Келщелл. — К счастью, существует еще карточный стол, за которым можно развеять скуку. Может, партию в пике, милорд? Если мне не изменяет память, вы питаете особое пристрастие к этой игре.

Алое Домино со своим спутником уже почти исчезли из виду. Неожиданная догадка забрезжила в мозгу Питера, и откровенная наглость Келшелла на мгновение привела его в замешательство. Келшелл не только задерживал его здесь, мешая прийти на помощь другу, но и строил таким образом свое алиби, привлекая Питера в невольные свидетели.

Как все спокойные люди, Маунтворт был способен крайне редко, но впадать в безудержную, слепую ярость. И сейчас волна именно такой ярости захлестнула его. Прежде чем сэр Роджер понял, что происходит, Питер свободной рукой ударил его в лицо, вырвал другую руку и нанес второй удар. Пока сэр Роджер собирался со своими невесть куда разбежавшимися мыслями, Маунтворта и след простыл.

Между тем Джеррен, молча следуя за своей проводницей, по мере того как дорожки, по которым они шли, становились все темнее и пустыннее, ощущал в душе нарастающую тревогу. Они уже удалились на достаточное расстояние от возможной погони, но Алое Домино продолжало торопливо двигаться вперед. Полночь — время праздничного ужина, и людей им попадалось все меньше и меньше; Джеррен подумал, что Келшелл выбрал весьма удачное время, а Питер что-то не дает о себе знать. Он оглянулся на ходу, но малинового домино нигде не было видно.

— Антония! — позвал он, остановившись, и она тут же обернулась. Секунду они смотрели друг на друга, потом она качнула головой, приложила палец к губам и, снова взяв его за руку, повлекла дальше по дорожке. Непонятно, почему она молчит, ведь уже нет риска быть услышанной. Что-то неуловимо переменилось в ее манере держаться и это вызывало смутное беспокойство: вроде бы и голову держит чуть выше, и двигается с несколько меньшей, чем обычно, фацией.

Неясные подозрения, возможно, еще долго бы блуждали в его сознании, если бы не небольшой инцидент, помогший этим подозрениям превратиться в холодную твердую уверенность. Веткой, попавшейся на пути, край алого домино слегка отогнулся, приоткрыв голубой, расшитый серебром шелк. В памяти тут же всплыло, как Антония, чтобы отколоть с груди розу, откидывает плащ, под которым виднеется парча цвета слоновой кости и атлас. Кем бы ни было Алое Домино, за которым он так спешит, сомнений нет, это не его жена.

Через минуту она остановилась перед одним из затейливых летних домиков, во множестве разбросанных по Гарденс. Положила руку на ручку двери и внимательно осмотрелась, как бы желая убедиться, что их никто не видит, потом самым естественным жестом пригласила его войти вовнутрь.

Секунду или две он еще колебался. В этом отдаленном уголке Гарденс, куда музыка доносилась лишь слабым отзвуком, поблизости не было и намека на человеческое присутствие, и хотя луна освещала все мертвенно-белым светом, внутри домика было темно, как в гробу. Удачность сравнения вызвала на его губах мрачную усмешку, и он медленно переступил порог. Следующее его движение было совершенно неожиданным. Спокойно войдя, он вдруг с быстротою молнии пересек помещение и, прижавшись спиною к стене, выхватил из ножен шпагу. И все это прежде, чем невидимка, присутствие которого он явно ощущал, смог что-либо сообразить.

Надо отдать должное, мужества убийце было не занимать, а может, это отчаяние подсказало ему следующий шаг. Что бы там ни было, но заметив на фоне высвеченного луной дверного проема темный силуэт, Джеррен прыгнул вперед и, плашмя ударив шпагой по блеску стали, вышиб клинок из руки противника.

Оружие звякнуло об пол, а человек стал наступать, скрюченными пальцами пытаясь дотянуться до его горла. Сделать выпад шпагой оказалось невозможно. Джеррен отбросил ее и схватился с убийцей врукопашную, сразу же поняв по невысокому росту и неожиданной скрытой силе, что это не Келшелл.

Задыхаясь, Питер изо всех сил бежал по дорожке и неожиданно оказался перед летним домиком, у открытых дверей которого на фоне освещенной луною стены темным силуэтом выделялась женщина в Алом Домино. Прижав руки к груди, она так напряженно следила за происходившим в домике, что даже не заметила появления Питера А по звукам, доносившимся из домика, можно было безошибочно определить схватку.

Шпага Питера запуталась в складках малинового шелка, и пока он, отчаянно ругаясь, пытался ее высвободить, двое, сцепившись в яростной схватке, покатились по земле. Маунтворт наконец вытащил шпагу, но Серое и Черное Домино так тесно сплелись, что в неверном свете луны он не решился вмешаться.

Еще несколько минут схватка продолжалась, но в конце концов сопротивление Черного Домино, явно ослабевавшего, прекратилось, и оно замерло на земле. Джеррен, пошатываясь, поддерживаемый под локоть Маунтвортом, поднялся на ноги.

— Джеррен! — с тревогой спросил Питер. — Ты в порядке?

Сент-Арван кивнул. Тяжело дыша, он сдернул маску, чтобы утереть пот с лица. И в эту минуту Алое Домино, до сей поры стоявшее у стены и в смятении смотревшее на схватку, неожиданно подхватило пышные юбки и, метнувшись мимо двух мужчин, со всех ног бросилось к центру Гарденс.

Оторопев от изумления, они не успели удержать ее, хотя Маунтворт и попытался ухватить за подол. Джеррен кинулся было в погоню, но, вспомнив о Келшелле, вернулся в домик за шпагой. Кроме шпаги он нашел там и кое-что еще: кинжал, о который даже порезал пальцы, когда ощупью искал свое оружие.

Он вынес его наружу и в лунном свете стальное лезвие зловеще замерцало. Секунду он молча глядел на него, нахмурившись, потом обернул носовым платком и опустил в карман.