Наконец строптивое животное было усмирено, человек встал перед Славой и начал что-то говорить все время на разных языках. Слава беспомощно развел руками: не понимаю, мол, и тогда вперед вышел другой человек, неуловимо напоминающий алусийцев – у него была слегка зеленоватая кожа и широко расставленные глаза.

– Ты есть кто? – спросил он с жутчайшим акцентом на языке Алусии, и Слава облегченно вздохнул: слава богу, похоже, они все-таки нашли то, что нужно!

– Человек, – усмехнулся Слава, и спрашивающий перевел это остальным.

Они загомонили, засмеялись, а один из зелоров что-то презрительно сказал и сплюнул, что привело окружающих в еще больший восторг. Зеленый тоже усмехнулся и, отрицательно покачав головой, сказал:

– Пока ты не человек. Ты руаз. Бесправный. То, что у тебя, принадлежит государству. Ты не можешь иметь собственность. Мы – люди. А ты пока нет.

– Да-а? – с интересом спросил Слава. – И как же вы собираетесь забрать у меня то, что принадлежит мне? Драться будете?

– Нет. Сейчас не будем. Уверен, что у тебя на корабле есть какие-нибудь штуки, чтобы нас убить. И если ты прикажешь ему нас убить – он это сделает. Но если ты захочешь спуститься с Космодрома и жить на планете, тебе придется жить по нашим законам. А по ним ты – никто. Так что, если хочешь жить в нашем мире, ты должен сдать все, что у тебя есть, и Командир выделит тебе твою долю. Впрочем, у тебя есть и другой выход: ты можешь жить на корабле. Всегда. Вечно. Но не отходить от корабля более чем на сто метров – иначе будешь уничтожен.

– Так просто? А если я высажу сейчас десант, тысяч пятьдесят бойцов при поддержке боевых роботов? И захвачу вашу планету?

– Пробовали уже. Бесполезно, – усмехнулся зеленый. – Посмотри во-он туда… Видишь кости в броне? Эти существа пытались проделать ту же штуку. От них остались только высохшие кости и ошметки брони. Хозяин не допускает скопления разумных существ количеством более ста человек. Никаких летающих штук, никакого оружия крупнее игловика или пистолета. Никаких машин и флаеров. Стоит тебе выстрелить из своего лучемета, и ты будешь уничтожен с платформ, летающих на границе стратосферы. Хочешь проверить? Тогда выстрели из своей штуки. Только подожди, пока мы отойдем – иначе здесь будет очень жарко.

– Хозяин – это кто?

– Это Хозяин. Он нас тут держит. Он установил правила, по которым мы должны жить. Никто не может противиться воле Хозяина. Иначе он накажет. Видишь вон ту лепешку? Это был корабль. Он осмелился напасть на летающие платформы – обстрелял их из бластеров и ракет. Теперь от него осталась вот эта металлическая лепешка.

«Из огня, да в полымя! – подумал Слава. – Попали в тюрьму! Шарги, как думаешь, его обещания имеют под собой почву? Ну – раздавить тебя?»

«Слав, если он сумел посадить меня на планету, то вполне допускаю, что он может увеличить мощность гравитационного луча. Запас прочности у меня велик, но не бесконечен. И я не могу дать гарантии, что уцелею, если сила тяжести, к примеру, составит миллион g или больше. А теоретически такой луч дать можно – при достаточном запасе энергии».

«Узнай у Коса: есть ли у него какие-то сведения о подобных планетах. И вообще, что здесь происходит?»

«Уже. Сведений нет. Это что-то очень, очень древнее. Похоже – артефакт Предтеч».

«Что за Предтечи?»

«Прародители всех цивилизаций. Вроде как существовала какая-то древняя цивилизация, распавшаяся потом на мелкие, раздробленные островки разума. Иногда находят базы со странными механизмами и устройствами, непонятно для чего предназначенными и непонятно как управляемыми, но очень, очень редко. Так что поздравляю. Нам повезло найти артефакт».

«В… такое везение!? – в сердцах выругался Слава, а Шаргион тут же стал расспрашивать: как везение туда уместится и вообще каков философский смысл Славиного высказывания».

Обмен фразами прошел у Славы и Шаргиона практически за две-три секунды – все-таки в псионическом общении есть свои преимущества. Получалось: все равно как разговариваешь сам с собой. Собой-кораблем.

– Ну так что? – нетерпеливо спросил абориген и, вздохнув, вытер пот со лба, после чего на нем осталась грязная дорожка.

Слава задумчиво проводил взглядом его движение и рассеянно спросил:

– А где я могу узнать свод законов, по которым тут живут? И кстати сказать, а если я решу сойти с Космодрома, каким образом меня могут заставить исполнять эти законы?

– Если ты или кто другой сойдете с Космодрома без разрешения Командира, будете уничтожены. Видишь у меня на щеке знак? Его поставят, когда тебя зарегистрируют как гражданина. А если знак окажется незаконным, то есть ты сам его поставишь, будешь предан немедленной смерти. У нас есть способы узнать правильный знак или нет. Видишь – у всех знаки разные? Код знака знают только чиновники из Совета. Потому ставить татуировку самому бесполезно. Где узнать законы? А вот когда станешь гражданином, тогда тебе и дадут перечень законов, по которым ты будешь жить.

– А как я дам ответ, если не могу сойти с Космодрома? – усмехнулся Слава.

– Не будь глупым. Мы – стража Космодрома. Принимаем новоприбывших и препровождаем их в Совет. Ну, а параллельно добываем металл и то, что найдем из инопланетных штучек.

– А скажи, был кто-то, кто отказался следовать законам и остался жить в корабле?

– Более чем достаточно, – нехотя признал зеленый. – Вон, видишь эту блестящую башню – там уже сорок лет живет экипаж. Сделать мы им ничего не можем, но и сойти с Космодрома не даем. Так и сидят себе за броней. Ничего, жратва и вода кончатся – вылезут из своего ведра! И вон еще пара больших кораблей – там тоже есть экипажи. По Космодрому они ходить могут, за него – нет. Кстати, предупреждаю: никаких боевых роботов, никаких автоматических флаеров – платформы сразу их определяют и расстреливают мгновенно. Ну, вот пока все, что тебе надо знать. Охрана живет в корабле на краю Космодрома, на нем нарисован красный крест. Если надумаешь влиться в ряды граждан – найдешь нас. Я думаю, что твой корабль порадует Командира. Такой здоровенной штуки мы еще не видали. Много, видать, в нем ценных вещей…

– Последний вопрос: кто такой Хозяин и где он сидит? – небрежно осведомился Слава и внутренне напрягся. Честно сказать, это единственный вопрос, который его интересовал. Законы мертворожденного государства были ему совершенно безразличны. Он не собирался им следовать. Убрать этого самого «Хозяина» – вот основная задача. Где-то внутри планеты находится сверхмозг, который всем тут и рулит, с непонятной целью захватывая корабли, неосторожно приблизившиеся к звездной системе. Платформы для Шаргиона были сущей ерундой – пару выстрелов из мегабластера, и небо чисто. Но вот последствия…

– Никто не знает, – с ноткой превосходства ответил абориген. – Хозяин – он везде! Он – сама сущность этого мира! И не вздумай узнать, где обитает Хозяин, – ты умрешь!

– Как хоть ваш мир называется? – вздохнув, осведомился Слава.

Разговор ему уже наскучил. Похоже было, что ничего нового от этого зеленомордого он не добьется.

– Это Саранг.

– А сколько тут населения? Кто живет в этом мире? Я смотрю: даже кентавры есть. И что, все подчиняются одним законам?

– Закон Хозяина один! – уклончиво ответил абориген. – И вы останетесь на Саранге навсегда.

– Это видно будет, – пробормотал Слава и, уже не обращая внимания на стражей Космодрома, прошел к гравиплатформе. Под молчание толпы аборигенов погрузился на площадку и полетел вверх, размышляя: сейчас по нему пальнут из стратосферы или попозже.

Выстрела не случилось, так что платформа благополучно достигла мембраны входа. Немного подумав, Слава пришел к выводу: мозг, управляющий космическими платформами, счел его средство передвижения неопасным, чем-то вроде лифта.

Лера с волнением ждала его у выхода и, когда Слава появился, бросилась к нему на шею, обхватив бронированными руками.

– Наконец-то! Я боялась, что тебя влет собьют!

– Не смогли бы. Ты же знаешь, я за несколько секунд до выстрела успел бы спрыгнуть. Я же все-таки псионик. Ну что, слышала все?