— Пусть Жан Д. обратит внимание, что такие передачи, как во Френ, здесь не годятся. Никакой муки. Ничего в железных банках. Сходи с ним в ресторан на улице Сен-Северен. Попросишь еды для приятеля Андре (знаешь, о ком речь), постарайся повидать Марселя Жирара, парня, который меня узнал и с которым мы пили аперитив. Он достанет необходимое.
— Главное, скажи Жану Д.: никакой муки в передачу. Жидкостей тоже нельзя. Но нужен кусок мыла.
— Передача не более 4 кг. Побольше табаку или сигарет. У Жана есть. Закажи у него весь запас.
— Не более 4-х пачек в одну передачу.
— Я должен Ж. Декарнену 500 фр. за носки. Отдай, когда сможешь. Это кроме денег за передачу.
— Я возмущен: у меня забрали ключи. Отдадут консьержке, когда меня выпустят.
— Для передач продавай книги. Попроси у Деноэля в долг в счет моих картин. Увидишь Жана Декарнена, проследи, чтоб собирал так: хлеба — на пятьдесят франков, сахара — на сто, масла — на сто, мясо, конфитюр и пр… все только самое питательное. И табак. Главное — табак. Если Кокто задержится, съезди в Вильфранш за моими вещами. Проведешь там недельку, деньги возьмешь из моих. До свидания, дружок.
— Если встретишь какую-нибудь милую мордашку, поцелуй и от меня. Я их здесь воссоздаю. Возвеличиваю и увековечиваю.
— Расскажи мне, что ты пишешь, но будь осторожен: письма вскрывают и читают, никаких рассуждений о политике не пропускают. Напиши мне также о твоих похождениях.
— Забери у машинистки мой экземпляр «Богоматери цветов» и дай его почитать Дюбуа и Тьерри-Монье. Потом забери себе. Я тебе его дарю. Скажи Деноэлю, что машинистке не заплачено. Я хотел расплатиться с ней деньгами, вырученными за «Галантные празднества».
— Я прочитал здесь Эмиля[27], «Вторую молодость»[28] и один роман Жорж Санд. Землю целиком, представляешь! Так вот, друг мой, природа, увиденная из хижины, не радует. Как и ты, я сожалею, что на свете больше нет принцев. Только у принца мои книги не вызывали бы желание плюнуть в них. У принца или понтифика. Где они теперь? Скажи Декарнену, что мне нужно много бумаги и конвертов. Главное, бумаги для романа. Пока.
— Если поедешь в Вильфранш, я дам тебе адрес моих друзей по фамилии Траффик. Они будут рады очень тебя видеть. Я им писал.
— Пиши мне, дружочек, и съезди на несколько дней в Вильфранш.
9
7 июня 1943, 19.25. Письмо по пневматической почте.
ИЗДАТЕЛЬСТВО ДЕНОЭЛЬ
Париж, улица Амели, 19.
Господину Франсуа Сантену
улица Сент-Андре-дез-Ар, 49, Париж (6).
Сударь,
я получил письмо от Жана Жене (улица Санте, 42, 5/32-бис), он просит меня связаться с вами. Он хотел бы видеть вас завтра, точнее, он хотел бы, чтобы вы принесли ему «с 8 часов до полудня передачу весом в 4 кг. Пусть положит сигарет и писчую бумагу». Передаю его послание дословно. Рад помочь с бумагой.
Примите, сударь, заверения в моем неизменном почтении.
Р. Деноэль
10
9 июня 1943 (почтовый штемпель). Письмо по пневматической почте, idem.
Франц, дружочек,
Получил передачу от Декарнена. Скажи ему, что я его благодарю. Только у меня совсем нет бумаги. Я очень огорчен. Ты должен обязательно его повидать и дать ему денег, чтобы в каждой передаче непременно были:
2 пачки сигарет
масла на 100 фр.
сыр
1 кг хлеба
конфитюр, по возможности. Недостающий вес восполнить хлебом…
и мясо — взять в известном тебе ресторане, или пусть приготовит сам. Если не хватит выделенных 500 фр., дай ему, сколько надо. Улаживай это за счет книг. В следующей передаче пусть не забудет: мыло, бумагу, конверты, спички и перья (1 коробку). Не забудь, это очень важно. Еда тоже, из-за больной почки я должен есть, сколько смогу. А что я здесь могу? Надеюсь, ты выручишь несколько тысяч франков. Продай часть коллекции и даже акварели, если надо.
Меня посетил коллега[29] мэтра Гарсона. У него еще не были ни Деноэль, ни ты, он ничего не получал от Дюбуа, ничего. Не знаю, что и думать. Впрочем, мне не следует требовать слишком многого.
Следи за Жаном Декарненом, чтоб он присылал необходимое, он очень небрежен. Не принес мне белья. Ты и представить себе не можешь, как мне тяжело чувствовать себя покинутым. Я не могу больше считать его своим другом. Таким людям надо платить зарплату и обращаться с ними соответственно.
Кокто не пишет. Жан Маре тоже. Пикассо тоже нет. Ну что ж. Я расстроен, что у меня здесь нет моего романа. Постарайся хотя бы отправить мне письмо и сказать, как обстоят дела. Я вынужден писать стихи на обложках книг, на ордерах своих и чужих. Я вне себя: по милости Жана и по твоей я остался без бумаги.
Сегодня взяли кровь на анализ. В четверг сделают рентген почки.
Адвокат говорит, что, может, меня и не вышлют. Но заверения адвокатов, как известно, мало чего стоят. Точно так же врачи утешают умирающих.
Если Деноэль не хочет платить Гарсону, придется тебе отложить на это денег. Я скажу, сколько ему нужно заплатить вперед, в следующем письме — если у меня будет бумага…
Ответь, если сможешь, с обратной почтой. Мне будет приятно.
До свидания, малыш,
не сомневайся в моей искренней дружбе.
Жан.
Жене Жан, 5/32-бис.
Только что получил перевод. Спасибо. Теперь скорей письмо.
Что ты опубликовал за это время?
Вышла ли «Кармен»? Как там Жанно?
Есть ли новости от Жана?
Я все обдумал: сходи сам к Гарсону и спроси, сколько ему надо дать. Так будет лучше.
11
16 июня 1943 (почтовый штемпель). Письмо по пневматической почте, idem.
Франц, дружочек,
Пишу наспех, потому что только сейчас получил передачу и хочу отправить письмо до вечерней похлебки. По-моему, на этот раз все идеально. Если хочешь, можешь класть немного меньше табака, даже заменить одну пачку сигарет жратвой. Очень рад бумаге.
Получил письмо от Кокто. И еще от Маре. Очень мило. Видел Гарсона. О цене с ним пока не договаривался. Сходи, пожалуйста, к нему как можно скорее (лучше с Дюбуа), половину суммы, которую он затребует, отдай сразу. Постарайся выяснить, что он думает относительно высылки. Следователь был очень любезен. На днях меня должен осматривать доктор Клод[30] на предмет душевного здоровья. Не знаю, что это даст. Знаком ли с ним Дюбуа? Боюсь, что ему (Дюбуа) на меня наплевать. Ты договорился со своим другом из Монпелье? Странно, что Жан Декарнен мне не пишет. Почему? Что я ему сделал?
(Надзиратель завершил обход, а мое письмо еще не было готово. Теперь уже могу не торопиться.)
Воспользуюсь случаем, чтобы поблагодарить тебя за заботу. Всякого рода. В частности за то, что ты уделяешь внимание передачам — они, как ты заметил, занимают много места в моих письмах, но знал бы ты, как нас тут кормят! Не могу рассказать, потому что это запрещено. Что само по себе говорит о многом… А поскольку я весь в работе, мне нужны хоть какие-то силы.
Закончил четыре стихотворения. Ты сможешь оценить их сам через несколько дней, когда у меня появится возможность их переписать. Вот несколько строф из «Вора»:
Когда ты спишь, друг мой, табун коней в ночи,
Топча младую грудь, лихим галопом мчится,
Взрывает мрак ночной — с лица бегут лучи,
Они взойти торопят солнца колесницу,
И все вокруг молчит.
Твой сон ерошится скрещением ветвей,
Боюсь увязнуть в них, как муха в паутине,
Но вижу линию бедра средь простыней,
И кожу белую, и лик невинный синим
Наколотый на ней.
(вычеркнуто цензурой)…, мой нежный вор, мой друг,
Когда ты моешься, вокруг щебечут птицы
В колючих зарослях твоих проворных рук;
Ты в небе звезды рвешь — слезами на ресницы
Они спадают вдруг.
Костюм свой снял ты величаво будто фрак,
Рубашка, майка, черный пояс. Удивленно
Глядит на роскошь ту вся камера зевак.
Пред наготой твоей стою ошеломленный
