— Речь не только о них. Все, все без исключения оценивающе смотрят на меня. О да, твои сестры прекрасно воспитаны, и поэтому я ловлю на себе их взгляды только случайно. Но уверяю тебя, что они с меня глаз не спускают.

— Думаю, ты ошибаешься. Зачем бы им смотреть на тебя?

«Да затем, глупец, что они пытаются понять, почему ты предпочел меня этой красавице Маргарет»

— Да затем, что все ждут, когда же я наконец совершу какую-нибудь оплошность. Ты и твоя мать поставили меня в ужасное положение… Ну какая из меня хозяйка дома?!

И она попыталась взглянуть на мужа так, чтобы он поверил: ее и впрямь волнуют только оценивающие взоры новых родственниц.

Но провести Ренда было не так-то просто.

— Послушай, — спокойно сказал он, — потерпи всего несколько дней. После бала гости разъедутся, и леди Маргарет, разумеется, тоже не останется в нашем доме. Мы уже говорили с ней об этом.

Кейтлин понадобилась вся ее выдержка, чтобы не закричать.

— Ты хочешь сказать, — негромко спросила она, — что обсуждал все это с Маргарет… с Мэгги, а меня держал в неведении?

Ренд ответил ей так невозмутимо и таким рассудительным тоном, что Кейтлин едва не вцепилась ему в волосы.

— Ну, во-первых, я полагал, будто ты не знаешь, что мы с Маргарет были когда-то любовниками, и, разумеется, вовсе не хотел открывать тебе на это глаза. А во-вторых, связь эта осталась в прошлом. Возродить наши отношения нельзя, хотя моя мать и попыталась сделать это, пригласив Маргарет в Кренли. Но она совершила ошибку и уже осознала это. Теперь же нам надо сохранить лицо, ибо мы светские люди и расставаться должны без скандалов.

«Без скандалов! Сохранить лицо!» Англичане мастера делать тонкие обидные намеки, но зато горцы обучены самой своей историей молниеносно расшифровывать их. Значит, он хочет сказать, что Кейтлин — дикарка, жаждущая устроить скандал и закатить истерику. Что ж, лорд Рендал, если вы мечтали о бесстрастной жене, то вы ее получите.

Тут Кейтлин подняла глаза и поймала взгляд своей свекрови. Правильно истолковав его, Кейтлин велела слугам подавать следующую перемену блюд. Она сидела в торце стола, на месте, которое вплоть до этого вечера занимала почтенная вдова Кейтлин вовсе не желала такой чести, она очень хотела затеряться среди гостей, и ей бы это наверняка удалось, потому что их было около трех десятков. Но леди Рендал-старшая настояла на том, что хозяйкой за обедом будет жена Ренда Кейтлин была тронута этим. Впрочем, теперь чувство благодарности куда-то исчезло, и его вытеснило раздражение. А все потому, что Кейтлин узнала о том, кто такая леди Маргарет и почему она оказалась в Кренли. Какая же добродетельная мать, вопрошала себя Кейтлин, станет приглашать в свой дом, где подрастают две дочери, такую особу? Какой пример подаст она девочкам?

«Это ты про Марту и Мэри? — поинтересовался ее внутренний голос. — Ну-ну! Тебе же отлично известно, что они и сами могли бы просветить кое в чем леди Маргарет. Вспомни-ка, о чем вы болтали, когда бродили по холмам?»

Да, во время прогулки с близняшками Кейтлин выяснила много интересного, и прежде всего то, что сестренки с большим удовольствием рассуждают о любовных похождениях старших братьев и других членов семьи. При этом девочки вовсе не были заядлыми сплетницами или злобными наушницами. Они напоминали Кейтлин двух неуклюжих любопытных щенков, которые с легкостью берут след… нет, не лисы, а — скандала.

При мысли о щенках Кейтлин невольно поежилась, потому что вспомнила о Бокейн. Как-то она поживает, ее борзая? Как славно было бродить с ней по горам, неся в заплечном мешке ломоть хлеба, сыр и бутылку с родниковой водой! Птицы кричат над головой, слепят глаза ледниковые шапки вершин. О господи, Кейтлин, ты же сейчас не в Шотландии, ты в Англии. Прекрати думать о родных местах, иначе…

Из груди молодой леди Рендал вырвался сдавленный стон, и она нашла глазами мужа. Ренд не смотрел на нее, но она знала, что он чувствует: с ней вот-вот случится истерический припадок. Нет, ей нельзя терять самообладание. Ренд хочет, чтобы она была бесстрастной, — значит, она такой и будет! А еще он хочет пользоваться ее телом — в любую минуту и в любом месте. А еще он очень красивый и очень самоуверенный…

Кейтлин явно выпила больше, чем следовало. Она не привыкла к шампанскому и быстро захмелела; к тому же возле ее стула стоял лакей, который, точно ястреб, зорко следил за тем, чтобы бокал миледи не был пуст.

Ренд действительно заметил, что с Кейтлин происходит что-то неладное, и одарил ее несколькими пронзительными взглядами. В ответ Кейтлин приветственно подняла свой бокал. Ренд, казалось, готов был забыть о всегдашней безмятежности, но Кейтлин это не волновало.

Итак, бесстрастность. Ну, сейчас она им всем покажет! И Кейтлин повернулась к джентльмену, сидевшему справа от нее. Сэру Генри давно перевалило за шестьдесят. Если Кейтлин запомнила правильно, то когда-то давно он был закадычным другом отца Ренда. Старик тихонько дремал, но со стороны это было незаметно.

— Скажите, сэр Генри, — вопросила, широко улыбаясь, Кейтлин, — а каково ваше впечатление о доме моего мужа?

Ее слова заставили изумленно приподняться не одну пару бровей, но Кейтлин это было все равно. Зато ее муж увидит, что она пытается преодолеть застенчивость и угодить гостям. В данном случае это было нетрудно, потому что Кейтлин знала: сэр Генри не осудит ее и не сочтет дурочкой из-за шотландского акцента, туманом окутывавшего ее речь. В общем, сэру Генри нельзя было не угодить, и Кейтлин настолько осмелела, что даже кокетливо улыбнулась ему.

Слегка наклонившись к пожилому гостю, она призналась тихо, так, чтобы никто ее не подслушал:

— А знаете, каково было мое первое впечатление? Я сразу подумала, что в Кренли с легкостью поместились бы все жители Баллатера… и им было бы совсем не тесно.

Поскольку сэр Генри тоже имел что сказать по этому поводу, Кейтлин сосредоточенно свела брови и сделала вид, что внимательно слушает пожилого джентльмена. Затем она кивнула и продолжала:

— Да, я с вами согласна. Может, Кренли и родовая усадьба, но скажите, какой семье так уж необходим дом о четырех крыльях? А вы знаете, что здесь больше ста комнат? Знаете? Так я и думала. — Обсуждение этого вопроса немного взволновало Кейтлин, и она чуть возвысила голос: — Ага, значит, Кренли напоминает вам нечто древнеримское? Колизей, например? Так оно и есть. Я не знаю, как он выглядел, но думаю, Кренли и впрямь похож на него, хотя и был построен всего пятьдесят лет назад. Да, конечно, здесь очень красиво, и парк прекрасный… правда, раньше мне и в голову не приходило, что природу можно так изуродовать… Но, сэр Генри, знали бы вы, как тоскую я по своему маленькому домику!..

Тут ее глаза затуманились, и она надолго замолчала. А встрепенувшись, пояснила:

— Сколько в нем комнат? Две. Но мне больше и не требовалось. Счастье редко зависит от окружающей нас роскоши.

Обед кончился, и большинство гостей отправилось спать. Несколько джентльменов развлекалось катанием бильярдных шаров, а Ренд уединился на террасе и наслаждался сигарой. Там-то и разыскала его леди Маргарет.

— Ренд, твоя женушка просто очаровательна. Мое сердце разбито вдребезги.

Он негромко засмеялся.

— Мы оба знаем, что твое сердце не слишком-то хрупкое.

Она игриво ударила его по плечу сложенным веером.

— Говори за себя, негодник. Неужели ты забыл, как я любила тебя?

Он не ответил, а устремил взор на простиравшуюся перед домом лужайку. Тогда Маргарет сказала лукаво:

— Мы все будем скучать по тебе, когда ты опять уедешь в свою Шотландию.

— Пока я туда не собираюсь.

Поняв, что ей удалось завладеть его вниманием, леди Маргарет решила использовать все выгоды создавшегося положения. Она грациозно прислонилась к колонне, слегка выгнув спину. Эта поза прекрасно подчеркивала все достоинства ее фигуры, и в глазах Ренда невольно вспыхнуло восхищение. Мэгги заметила это и легонько улыбнулась. Они представляли собой изумительную пару: он был весь в черном, а она — в белом да к тому же полупрозрачном.