Однако помимо щедрых даров преподобного Георгия в Константинополе ждали и огорчения. Оба правителя – император Константин Мономах и царь Баграт III – были увлечены волхованиями некоего кудесника, умевшего заговаривать хищных зверей. Преподобный Георгий крестным знамением уничтожил все колдовство. После этого случая царь Баграт, видя благочестие и рассудительность преподобного, предложил ему принять епископский сан и занять Чхондидскую кафедру, но преподобный отказался.
По возвращении в обитель преподобного Георгия ждали новые искушения – ему вновь пришлось бороться с заблуждениями. В одном из владений Иверского монастыря обитало славянское племя, поклонявшееся идолу. Желая положить конец идолопоклонству, преподобный Георгий наведался в эту монастырскую вотчину. Будучи гостеприимно встречен поселянами, преподобный вместе со своим спутником и двумя славянами пошел к капищу. Приблизившись к идолу, он осенил себя крестным знамением и прочел первое зачало Евангелия от Иоанна. Затем, осенив себя еще однажды знамением креста, взял тяжелый молот, разбил истукан на мелкие части и тем истребил заблуждение язычников: пораженные этим, они обратились к христианской вере.
Преподобный Георгий также был наделен и даром прозорливости. Вдова Мономахова, императрица Феодора, просила царя Баграта отдать ей на воспитание дочь его, царевну Марфу. Баграт отпустил дочь в Константинополь под надзором матери своей Марии. В то время был там по своим делам и преподобный Георгий. Случилось так, что в самую ту минуту, когда вступала в город царевна абхазская, скончалась императрица Феодора, и Георгий, по духу прозорливости, при многих вельможах сказал Марии: «Сегодня вышла царица, и царица явилась». Царевна Марфа возвратилась к своему отцу, но спустя немного времени новый император Константин Дука потребовал ее обратно и избрал своей невестой: тогда все увидели истину пророческих слов Георгия.
Но сам преподобный Георгий считал, что пребывает в суете, будучи вынужден заботиться о делах обители, и данный ему от Бога талант зарывается в землю, ибо перевод Священного Писания – постоянная благочестивая цель всей его жизни – вперед не подвигается. Тогда он, несмотря на мольбы братии, оставляет настоятельство и покидает Афон. Однако, когда он пришел к своему духовнику, тот укорил преподобного Георгия за то, что оставил вверенное ему от Господа стадо. И велел немедленно возвратиться на Святую Гору. Преподобный повиновался и, придя на Афон, по просьбе братии, принял опять настоятельство.
Некоторое время управлял он обителью и, устроив дела монастырские, снова удалился, чтобы исключительно посвятить себя переводу Божественных книг. А так как братия не хотела отпустить его, то он отплыл в Константинополь и там с помощью царицы Марии испросил себе увольнение от самого императора. После этого он опять пошел в ту обитель на Черной горе, где подвизался его духовник, который к тому времени уже скончался.
Вскоре преподобный Георгий, по просьбе вдовствующей Абхазской царицы Марии, совершил путешествие в Иерусалим. Царица Мария сама хотела посетить Иерусалим, но Антиохийский Патриарх отговорил ее из-за опасения мусульман, захвативших Иерусалим. Вторично посетив Иерусалим, преподобный Георгий имел утешение поклониться всем святым местам и принять благословение от святых отцов; милостыню же царскую раздал по всем убогим церквам и обителям. В то время отец Прохор, по воле царя Иверского Баграта III, строил близ Иерусалима монастырь святого Креста, на том месте, где срублено было древо для Креста Господня. На устроение этой обители Георгий пожертвовал много денег, но Прохор, как любитель духовного просвещения, просил его пожертвовать в обитель Животворящего Креста первый плод его перевода священных книг, и Георгий, во исполнение сей просьбы, посвятил обители дело рук своих – перевод Цветной Триоди. Возвратившись в обитель на Черной горе, преподобный рассказал царице Марии о своем путешествии, и она, утешенная его рассказом, возвратилась в Иверию.
Последующие годы преподобный Георгий смог посвятить переводам Священных книг. Трудился он по большей части ночью, ибо вместе с тем не оставлял иноческого правила и церковных служб, не давал себе ни малейшего покоя. Он сделал переложение Священного Писания на грузинский язык. Все, что было до него переведено неверно или грубо, он очистил, все, что было начато или не вполне изложено преподобным Евфимием, он окончил, распространил и тщательно сличил с подлинниками греческими, особенно книги Нового Завета.
Местом пребывания Георгия были: то обитель святого Симеона Дивногорца, то пустыня Романова или монастырь Калиппост. Неусыпными своими трудами равно изумлял он и греков, и грузин, и сирийцев. Часто призывал его к себе для духовной беседы блаженный Иоанн, Патриарх Антиохийский, и советовался с ним не только о пользе душевной, но и о делах церковных.
Однажды из-за церковных дел у преподобного Георгия с тем же Патриархом Иоанном вышел спор. Патриарх претендовал на управление Грузинской Церковью на том основании, что Грузия приняла Православие от Антиохийского Патриархата. Однако Георгий не мог с этим согласиться, отстаивая независимость Грузинской Церкви.
Монастыри Черной горы, населенные преимущественно грузинами, радовались переводам преподобного Георгия. Каждая обитель делала для себя списки книг, переведенных преподобным. Более же всех старался о том Антоний Липарит, из владетельного дома князей Орбелиани, который велел переписать новый перевод Священного Писания для монастыря своего – святого Варлаама, в Абхазии. Когда весть об этом дошла до слуха царя Баграта, он написал от себя похвальную грамоту преподобному Георгию, благодаря его за совершенный труд, которым мало-помалу стали украшаться все иверские храмы. Баграт, его мать, царица Мария, и сын Георгий, католикос и все епископы Абхазии и Иверии, исполненные уважения к преподобному Георгию, умоляли его, письменно и чрез посланников, посетить Грузинские земли. Георгий долго отказывался, опасаясь молвы людской, но, в конце концов, испытав волю Божию, стал собираться в дорогу.
Дорога до Абхазии была трудной и опасной – они шли через те места, где шла война между турками и византийцами. Так что пришлось идти обходными путями, чрез дремучие леса и непроходимые ущелья. В конце концов, по морю они достигли крепости Поти и, поднявшись по реке Риону, прибыли в столичный город Кутаис во время виноградного сбора.
Царь Баграт в то время находился в Карталании и, едва узнал о приезде преподобного Георгия, немедленно послал одного из своих сановников, чтобы он с великой честью привел к нему преподобного. Также преподобного и его учеников сопровождал епископ Кутаисский Иларион. Царь Баграт торжественно встретил преподобного Георгия, говоря: «Благословен Господь! Ныне спасение всему моему царству – ибо я удостоился видеть второго Златоуста» [1, с. 362].
На зиму преподобный Георгий с учениками остановился у епископа Чхондийского, также своего ученика.
А уже весной преподобный вновь встретился с царем Багратом, который поручил преподобному Георгию духовное попечение о своем наследнике Георгии. Георгий благословил юного царевича и сказал:
– Господь да благословит тебя и в сей жизни, и в будущей, и, как некогда великому Константину, да покорит всех врагов к подножию ног твоих [1, с. 364].
Кроме того, написал он душеполезные поучения и вручил их отроку, чтобы тот постоянно читал их. Царевич с любовью принял поучения святого старца и во всем покорялся ему, как послушный сын доброму отцу.
С тех пор начали постоянно приходить к преподобному Георгию и приносить пред ним покаяние в грехах своих не только царь и католикос, но и сановники, и пресвитеры, иноки и инокини, люди богатые и бедные. Просвещенный свыше, преподобный просветил всю свою страну, исправляя недостатки ее, тайные и явные.
Первое свое обличение бесстрашно и нелицемерно обратил он против самого Баграта, увещевая его, чтобы кафедр епископских не вверял он невеждам и нечестивцам, но чтобы избирал людей достойных, воспитанных в иночестве, под надзором добрых наставников. Святой старец поучал также царя о суде и правде, внушая ему, чтобы, по слову Давида, оправдывал смиренного и убогого и из лицеприятия не склонял весов правосудия, особенно же, чтобы возлюбил он милостыню, ибо милость и правду любит Господь, и чтобы начинал исправлять беспорядки с самого себя и потом уже искоренял бы их в народе. Подобным образом наставлял святой старец и иноков, и инокинь, и весь народ, и свои наставления предлагал в виде поучений, какие соответствовали их званию.
