Эх, была бы Асуна на моем месте – она бы точно смогла разобраться, что это за мир, – придумала бы какой-нибудь способ, который мне и в голову не приходит. С этой мыслью я коротко вздохнул. Да, и она бы на моем месте не сидела тут, беспокоясь непонятно о чем, а действовала бы.
Меня вновь охватило чувство беспомощности; я закусил губу.
Просто удивительно, что я сразу так растерялся всего лишь оттого, что не могу связаться с Асуной; однако же факт. Я ведь последние два года почти все свои решения с ней обсуждал. А сейчас без мыслительной поддержки Асуны я чувствовал себя процессором, у которого отключили половину ядер.
Я как будто вчера еще говорил с ней несколько часов в баре Эгиля. Если бы я знал, что такое случится, я бы говорил не про RATH и STL, а про то, как различать реальность от сверхдетализированных виртуальных ми-…
– Ах…
Я машинально привстал. Окружающие звуки резко притихли.
Вот оно что. А я только сейчас сообразил.
Я ведь уже знал об этом. Об установке, которая далеко опережает современные устройства Полного погружения; о технологии, позволяющей создать VR-мир на суперреалистичном уровне. Получается, я сейчас…
– В Трансляторе души?.. Я… в Подмирье?..
Ответа на мое бормотание не последовало; полностью сбитый с толку, я машинально заозирался.
Лес из старых суковатых деревьев, которые выглядели ну абсолютно настоящими. Колышущаяся трава. Порхающие бабочки.
– Все это… искусственный сон, который пишется напрямую в мой Пульсвет?..
Когда я приступил к работе в венчурной компании RATH, в первый же день исследователь и оператор установки Такеру Хига-си с гордым видом объяснил мне общее устройство STL и насколько реалистичны миры, которые он создает.
И вскоре, отправившись в тестовое погружение, я понял, что его слова вовсе не были преувеличением… однако тогда я видел всего лишь одну комнату. Конечно, стол, стул и всякие мелкие вещицы, которые там были, выглядели совсем как настоящие, но все же комнату нельзя назвать «миром».
Однако лес, который сейчас меня окружает, – возможно, он тянется на несколько километров. Да нет – если вон тот горный хребет, смутно видимый за вершинами деревьев, настоящий, то это пространство вполне может быть размером в десятки километров, а то и в сотни.
Если пытаться создать такое на основе существующих технологий, всех файлохранилищ мира не хватит, чтобы уместить нужный объем данных. Лишь принципиально новая технология… такая, как STL и «мнемовизуал»… позволит не только создавать сцены, невозможные в реальности, но и наполнять их невообразимым количеством объектов.
Если моя догадка верна, если я нахожусь в Подмирье – виртуальном мире, созданном STL, – определить это, находясь внутри него, я не смогу, что бы ни предпринимал.
Потому что любой объект здесь – нет, вообще всё здесь – в моем сознании выглядит ровно таким же реальным, как настоящее. Сколько бы я ни рвал траву, в мое сознание, в мой Пульсвет отправится точно такая же информация, как если бы я делал это в реальности; так что убедиться, что этот мир виртуален, невозможно в принципе. Никак.
Да, если STL пойдет в широкую продажу, будет абсолютно необходим какой-то маркер, который позволит понять, что этот мир – виртуальный… Додумав до этого места, я встал.
Конечно, железных доказательств у меня все еще нет, но, пожалуй, имеет смысл считать, что я в Подмирье. Это значит, что прямо сейчас «я-в-реале» лежит в экспериментальной установке STL в Роппонги, где у RATH исследовательский центр, и зарабатывает две тысячи иен в час.
– Но… разве не странно?..
Облегчение было недолгим; я снова склонил голову набок и задумался.
Оператор Хига совершенно точно говорил, что для сохранения чистоты экспериментальных данных все воспоминания Кадзуто Киригаи из реального мира должны быть заблокированы. Но сейчас у меня из памяти выпали всего сутки – между тем, как я проводил Асуну, и отправкой в STL на следующий день; это трудно назвать «блокировкой».
И еще – да, ведь скоро экзамены, и поэтому я решил оставить подработку и больше времени тратить на учебу, так ведь? По-моему, я не из тех, кто способен из-за хорошей почасовой оплаты всего через день нарушить слово, данное Асуне.
Более того: даже если это тестовое погружение в STL, судя по всему, там явно что-то случилось. Я задрал голову и, глядя в синее небо между кронами деревьев, во все горло крикнул:
– Хига-сан, если вы следите, остановите погружение! Похоже, какая-то проблема возникла!
После этого я больше десяти секунд стоял на месте в ожидании ответа.
Однако листья так и продолжали колыхаться под мягким солнечным светом, бабочки продолжали сонно махать крыльями – словом, никаких изменений.
– …Мм… может, это… – промычал я, неожиданно осознав еще один возможный вариант.
Может, все дело в том, что я сам согласился на этот эксперимент?
То есть: чтобы собрать данные о том, что я предприму в ситуации, когда не буду уверен, в реальном я мире или в виртуальном, они заблокировали мои воспоминания последних часов перед погружением и закинули меня в суперреалистичный мир, созданный STL.
Если так, мне остается лишь стукнуть себя по голове за то, что согласился участвовать в таком жестоком эксперименте. Пожалуй, было очень необдуманно полагать, что я с легкостью отыщу надежный и быстрый способ выбраться из этой ситуации.
Я принялся загибать пальцы на правой руке, отсчитывая варианты, способные объяснить мое нынешнее положение, и оценивая их вероятности.
– Хмм… шанс, что это реальность… три процента. Существующий VR-мир… семь процентов. Мое согласие на тестовое погружение в STL… двадцать процентов. Какая-то авария во время погружения… шестьдесят девять и девять-девять-девять-девять процента…
Мысленно я добавил 0.0001% на то, что я угодил в иной реальный мир. И это было все, что я смог выжать из своего скудного ума. Чтобы получить больше информации, я должен встретить лицом к лицу все опасности и попытаться связаться с другими людьми (или игроками, или тестерами).
Значит, пора начать что-то делать.
Сперва – промочить горло, оно давно уже у меня протестует. Я принялся поворачиваться на месте, стоя посреди круглой травяной полянки. Шелест воды доносился, судя по положению солнца, с востока.
Прежде чем начать двигаться, я запустил правую руку себе за спину; разумеется, там даже палки не оказалось, не то что меча. Тогда я решительно шагнул вперед, пинком отбрасывая свою беспомощность. Всего десять шагов – и я добрался до края поляны. Прошел между двумя старыми деревьями, растущими рядом, словно естественные ворота, и вступил в угрюмый лес.
Земля здесь была покрыта бархатным ковром мха; все вокруг казалось подозрительным, таинственным. Листва громадных деревьев почти не пропускала света, лишь узкие лучики достигали земли. Вместо бабочек, порхавших над травой, появились какие-то странные насекомые, похожие одни на стрекоз, другие на моль; они летали совершенно беззвучно. Время от времени моих ушей касались непонятные звуки, идущие непонятно откуда. Вряд ли все это могло быть на Земле в реальном мире.
Минут пятнадцать я шагал, молясь про себя, чтобы на меня не набрел какой-нибудь крупный зверь или монстр. Потом передо мной возникла тропа, освещенная солнцем, и на душе сразу стало легче. Звук воды становился все громче; я был уверен, что река прямо впереди. Терпя сухость во рту, я ускорил шаг.
Выскочив из чащи леса, я увидел перед собой трехметровую полосу земли, поросшую травой, а за ней – серебряно бликующую под солнцем водную гладь.
– В-вода… – позорно простонал я и, пройдя неровными шагами последние метры, бухнулся наконец на мягкий травяной берег.
– Уоо… – вырвалось у меня, когда я приземлился на живот.
Какая красивая речка. Совсем неширокая, небыстрая и просто потрясающе прозрачная. Сквозь чистейшую – как будто лишь каплей синей краски разбавили полное бесцветье – воду отчетливо виднелось белое песчаное дно.
