– Не я засадил его в тюрьму, – огрызнулся Кузьмичев.

– Не вы, – согласился Николай. – Но ради вашего спасения.

– Он под следствием по статье о наркотиках. А от такой статьи отвертеться крайне сложно.

Николай ухмыльнулся:

– Следствие имеет способность как начинаться, так и заканчиваться. Как вы убедились на собственном примере – самым неожиданным образом.

Кузьмичев пожал плечами:

– А не проще ли найти замену Сабуру?

– Вы ее уже нашли?

– Нашел. Некто Цапфик, правая рука Сабура. Он готов к сотрудничеству.

– Я в курсе ваших встреч, – кивнул Николай. – То есть вы предлагаете убрать Сабура, не выпуская его из тюрьмы?

– Схема приблизительно такая, – согласился Сергей.

Николай прошелся по комнате, зачем-то достал из холодильника ломтик лимона, откусил кусочек.

– Целесообразнее устранить его, выпустив на свободу. С одной стороны, меньший косяк упадет на вас. Потому что в тюрьме чаще всего убивают по заказу… С другой – спровоцировав его на любой агрессивный шаг, мы можем повернуть дело в своих интересах.

Сергей задумался:

– И под каким предлогом мы сможем его освободить?

Николай пожал плечами:

– Допустим, под предлогом резкого ухудшения здоровья. Человек он немолодой, и суд просто обязан проявить к нему участие.

– Смешно, – ухмыльнулся Кузьмичев. – Фигура одиозная, и вдруг по состоянию здоровья.

– Хорошо, скажу больше. В ближайший месяц тюрьму должно посетить первое лицо государства. В порядке, так сказать, милосердного акта. Под эту сурдинку мы в общей массе помилованных вытолкнем и нашего клиента. У нас это получится.

Сергей внимательно посмотрел на собеседника.

– В ближайшее время посетите Сабура и подготовьте его к неожиданному ухудшению здоровья… – сказал Николай. – А заодно сделайте на своем телевидении несколько передач, посвященных состоянию заключенных в тюрьмах.

Николай подошел к двери, давая тем самым понять, что аудиенция закончена. Кузьмичев неожиданно попросил:

– Я бы хотел встретиться со своей женой.

– Зачем?

– Она – близкий мне человек. Мать моего ребенка.

– Хорошо, – кивнул Николай, – мы подумаем над вашей просьбой.

Во дворе было уже темно. Грэг тихонько и с опаской поднялся с постели, посмотрел на крепко спящего под кайфом Жору, заглянул в соседнюю комнату, где на кроватях так же беспробудно спали Кулиев и Никитка, быстро спустился во двор, завел «Жигули».

«Крыло», как всегда, к полуночи было переполнено. Грэг некоторое время топтался в общей толчее, пока не увидел того, кого ждал – Кука. Довольно поспешно пробрался к нему, свойски обнял сзади за плечи:

– Салют.

– Хай, Грэг, – обрадовался тот. – Как дела, что нового? – Он был в отличном настроении.

– Тебя ищу. Хочу кое-чем поделиться.

– Не может быть! Неужели кукушонком?!

– Выйдем.

– Прямо сейчас?

– В твоих же интересах.

Кук обнял его, и они стали пробиваться к выходу.

На улице их ждал «жигуль».

– Поскачем на этой развалюхе? – удивился Кук. – Мое тебе презрение, парень! Пора обзавестись более серьезной игрушкой. Джипом, например.

– Посмотрим.

– А чего смотреть? С кукушонком решишь вопрос – и вперед! – Кук громко засмеялся и с силой ударил Грэга по спине. – Верно, парень? Бабок будет выше чердака!

Тот коротко оглянулся на него, окрысился:

– Сказал же, посмотрим.

– А куда мы сейчас? – спросил Кук.

– Как куда?! Делить бабки! Я ж обещал.

– Шутишь, Грэг? Я не верю.

– Приедем – поверишь.

Грэг открыл дверцу машины, Кук уселся на переднее сиденье, и они понеслись в ночь.

При выезде из переулка на широкую улицу чуть не столкнулись с машиной, за рулем которой сидел Герман.

Герман направлялся в «Крыло».

Они выскочили за город, затем свернули на узкий асфальт, с него на просеку. Машину ощутимо подбрасывало, лучи фар плясали по темным и мрачным деревьям. И когда проехали в густую чащу, Грэг повернулся к задремавшему приятелю, достал из-под сиденья жгут, ловко набросил его на шею спящему и стал душить.

За полночь Грэг вернулся в освещенный яркой луной двор дачи, поставил машину, осторожно поднялся наверх.

Было тихо и спокойно. Все спали, и никто не заметил отъезда Грэга.

Он добрел до своего дивана и рухнул на него.

Проходя через контрольно-пропускной пункт Бутырки, Кузьмичев выложил в специальный лоток часы, мобильный телефон, набор ключей, другие острые и металлические предметы.

Охрана во главе со Старковым осталась в основном «предбаннике», набитом пришедшим на свидание народом, напряженно и цепко наблюдая за происходящим.

Выполнив всю необходимую процедуру, Сергей прошел через специальный турникет – ворота, где его еще раз «просветили» с головы до ног, – и двинулся следом за конвоиром.

Прошли по длинному, выкрашенному в грязно-зеленый цвет коридору, поднялись по ступенькам на второй этаж, и снова слева и справа замаячили одинаковые двери с надписями различных ведомств тюрьмы.

Конвоир молчал, лишь изредка косился на посетителя.

Перед одной из дверей, на которой висела табличка «Следователи», он остановился и жестом пригласил Сергея войти.

В комнате находились невысокий лысоватый следователь Максимчук и Сабур, несколько сдавший с того времени, как Кузьмичев его видел в последний раз.

Сабур от неожиданности улыбнулся:

– Боже, какие люди… – И через паузу добавил: – Но не в Голливуде, а в тюряге.

Следователь сообщил:

– У вас десять минут. Предупреждаю, комната оборудована видеоаппаратурой, и любые противозаконные действия могут быть направлены как против заключенного, так и против посетителя…

И бесшумно вышел. Сабур неожиданно обнял Сергея, приложился щекой к плечу.

– Пришел, брат. Да? – Заглянул в глаза. – А я уж грешным делом подумал было, что забыл меня. Слово ведь давал в прошлый раз. Помнишь? Про дружбу!

– Помню, Сабур, – Кузьмичев похлопал его по спине, усадил на стул, сам сел на место следователя. – Как ты здесь?

Тот оскалился:

– Как в Крыму – все в дыму и ни хера не видно. Никакого просвета. – Наклонился вперед, перешел на шепот: – Не дай бог, Кузьма, оказаться в этом «санатории». Вырваться отсюда все одно что проглотить ежа и не подавиться…

– Потерпи. Через месячишко выдерну.

– Один месячишко, кстати, уже просвистел!

– Думаешь, все так просто?

– Если б я думал, то сидел бы не здесь, а на толчке… – Сабур явно нервничал. – У меня дела на воле. Бизнес завис! А ты, Кузьма, тоже должен быть заинтересован в нем!

– А кто рулит бизнесом, пока ты отдыхаешь?

– Есть один… Цапфик! Выйду из этого санатория, яйца ему оторву. Завалил все линии, беспредельщиков пустил.

– Давай пока что я порулю… – то ли в шутку, то ли всерьез предложил Кузьмичев.

Глаза Сабура выкатились, налились кровью, он сложил фигу, сунул посетителю под самый нос:

– Ты за этим прикатил?

– Совсем нет.

– А по-моему, совсем да… Не суйся, брат, в мою печку – спалит до черных косточек. Обещаю! – Помолчал, успокаиваясь, посмотрел на гостя. – Как собираешься меня выдергивать?

– Тебе шьют что? Дурь! В особо крупных партиях. Правильно? А это вопрос серьезный.

– Был бы простой, к тебе не обращался бы… Тут ко мне каждый день разная шпана заглядывает – поможем, поможем. Хрен помогут! Давай, Кузьма, кумекай.

Сергей опасливо посмотрел на потолок, на стены. Сабур понял смысл его взгляда.

– Не бойся, очко здесь не работает. Все куплено.

– Есть одна тема, – сказал Сергей.

– Говори.

– Плохо выглядишь, браток. Крепко сдал.

– Есть такой момент, – согласился подследственный. – Знаешь, какие тут условия? Хоть у меня отдельная фазенда, а все равно не мед… Гуляш по коридору, отбивные по ребрам. До смертинки две пердинки.

– Вот на этом и будем работать.

– На чем? – не понял Сабур.