Пятница.
Вчера, после записи в дневник, никак уснуть не мог. Всё мысли одолевали всякие разные. Законы у нас пишутся для управления стадом, чтобы загнать как скотину в стойло и место указать. Шаг влево, шаг вправо и ты на мясокомбинате. А для власти законов нет, они сами закон. Так было всегда и везде. Не хочу я жить за границей, но и здесь мне свободы не видать. Да и надоела эта чернуха. Зло порождает зло. Принцип — око за око, делает этот порочный круг вечным. Наверное, Иисус это понимал, и от отчаяния предложил альтернативу с пресловутыми щеками и прощением.
Заключили с Мишиным договор, он мне организует мелкие личные вещи сотрудников (для сбора информации) и фото прокурорского сынка — я ему труп прокурорского сынка на блюдечке. А ведь уже не раз сам себе клялся, божился, что последний труп на моей совести? Нет. По любому надо сваливать. Покоя мне однозначно не дадут. Опять-таки, в любой другой стране свои законы, своя пирамида власти, не хочу. Не хочу я жить ни по чьим законам, кроме законов своей совести. Деньги будут. Остров купить в океане? И что я там буду делать? Мартышкам про компы рассказывать? Основать свою банановую республику? Так это опять пирамида власти… Охрану-войска придется иметь, чтобы не захватили, к войскам обслугу, чиновников, и нефтяную скважину, чтобы всех этих дармоедов кормить. А оно мне надо? Нет, конечно. Поэтому главное с деньгами оказаться по ту сторону границы, а там определимся. Я запутался, и не знаю, чего хочу, но одно я знаю точно, чего не хочу.
Чего-то я не в ту сторону думаю? Завтра на свадьбу к Артему идти, вот о ней и подумать. А чего о ней думать? Не моя же свадьба, денег дам молодоженам и буду минералку пить.
Воскресенье.
Добрались на такси со свадьбы уже в час ночи. Сами понимаете, фату с невесты сняли, а танцы продолжаются. Потанцевал слегка с Иркой, вспомнили свою свадьбу, и, как и что у нас было. Воспоминания накатили на нас, как волна цунами. А начались с мелочей, как тетка её туфлю украла и под юбку себе спрятала, как другая родственница Ирку украла и выкуп требовала. Как бедный наш музыкант уснул за пультом в обнимку с бутылкой и куриной косточкой в руках. И какая холодина стояла второго Февраля, что под столом в ресторане у нас лежал старый, дедовский полушубок, чтобы ноги в туфлях не замерзли. И ведь у нас ничего, совсем ничего не было, но мы были счастливы, что мы есть друг у друга, и гордо называли друг друга мужем и женой. А добравшись, после свадьбы до дома уснули в обнимку, и тогда, после своей свадьбы, и сейчас, после свадьбы Артема. Словно на своей опять побывали…
Ночью же я оказался совсем в неожиданном месте…
Мы шли быстрым шагом, мы торопились. Времени было в обрез, нужно было успеть туда и обратно. Иначе кранты всем, иначе все напрасно. Нас вел проводник, безошибочно выбирая наикратчайший путь от одних врат реальности до других. Собственно врат не было видно, были видны лишь ведущие к ним тропы. И проходя по узкой заснеженной горной тропе, обдуваемой всеми ветрами, мы как бы протыкали невидимый пузырь и оказывались уже где-то в темной пещере. Пересекая по тропинке пещеру, вываливались на первом этаже разрушенного гигантского цеха и, карабкаясь по конструкциям, ощерившимся ржавой арматурой, вылезали на крышу здания, чтобы оказаться в полу затопленном тоннеле и брести по пояс в черной протухшей воде. А дойдя до конца тоннеля, вдруг попадали снова в горы из красных камней. Теплые наши одежды на меху были тяжелые и сочились водой, намокшие в воде унты скользили по камням, но мы вдруг пришли… Осматривать артефакт было некогда. Черный блестящий куб впритык зашел в мой рюкзак за спиной, и проводник повел нас обратно. И мы пошли мимо стража, под его тяжелым неподвижным взглядом по тропе выведшей нас в бескрайнюю степь, но тропа в степи, петляя средь низкой выжженной на солнце травы, увела нас в глубокий овраг, а спустившись на дно оврага мы опять оказались в разрушенном городе, покрытом глубоким снегом и толстой коркой льда на остовах зданий. Мне было тяжело, сгорбившись под ношей, я видел лишь ноги впереди идущего. И отставал от них все больше и больше, и на миг, остановившись, чтобы поправить лямку рюкзака, вдруг вовсе потерял их из виду. Никого из группы не было, я был замыкающим. А передо мной тропа раздвоилась, образуя вилку. Куда они пошли? Налево или направо? От моего решения сейчас зависела моя жизнь. Не та тропа, приведет меня не в ту реальность, а это конец. Без проводника, я никогда не смогу попасть к своим. И спросить не у кого… Стражи реальностей, что постоянно попадались нам на пути, были безмолвны. Однако, если ты промедлишь и чуть задержишься на переходе, он порвет тебя на куски. Если даже не порвет, что мне кажется более вероятным, то сама реальность разлетится у тебя перед глазами. Как сейчас у меня… Пока я стоял перед вилкой, в глазах поплыли и закрутились красные, яркие точки, в ореоле черных провалов. Стоять нельзя. И я шагнул направо, чтобы с хлопком перейти в очередной мир. Мир этот был не знаком, тропа вела в какой-то пещере больше похожей на внутренний мир дождевого червя, круглые кольцевые арки, бесконечная череда их, словно ты идешь внутри гофрированного шланга. Не туда свернул, с горечью понял я, но вернуться нельзя, прохода назад больше не существует. Вперед и только вперед. Уже темнеет и до заката нужно успеть, иначе врата перестанут существовать, и вместе с ними перестану существовать я. Красные точки в глазах все ярче, все больнее смотреть. И я бегу из последних сил, стараясь разглядеть сквозь пятна тропу под ногами. Раздается хлопок и вот точки пропали, а впереди я вижу наших ходоков, и я окликаю их.
— Я здесь! Я донёс! — радостно кричу я, скидывая ношу с плеч. Улыбка сходит с моих губ на нет, ходоки оборачиваются и недоуменно смотрят на меня. Они совершенно не помнят ни меня, ни цель нашего похода, ни смысл с таким трудом добытого артефакта. И я понимаю, что всё же умудрился попасть не свою реальность, люди эти лишь копии моих знакомых. А самое страшное, что я тоже забыл, что делать с этим бесценным артефактом.
Среда.
В обеденный перерыв обсудили с Колей кандидатуру нового сотрудника, есть у него на примете нормальный пацан, шарящий. Согласился его взять к нам на замену Артему. И за пустопорожней болтовней, перешли к обсуждению — куда поехать в отпуск летом. И вспомнился мне отдых на Алтае. Сказал Коле, что если желает хапнуть адреналина — то сплав на лодке по Катуни — будет самое то. А если просто хочет по природе прогуляться, хлебнуть таежной романтики, то на Телецкое озеро — прямая дорога. И я поведал Коле о моих впечатлениях, об отдыхе, когда сразу после института там отдыхал.
Прибывают туристы на турбазу «Золотое озеро» и размещаются в домиках гостиничного типа. Им на выбор предлагается маршрут по тайге. Из желающих набирают группу, которая усаживается на пароход, и отправляется вплавь по озеру. Далее, туристы высаживают в условленном месте и топают по тропе, пролегающей по горам и выходящей опять к озеру, но уже в другом месте. Эти четыре-пять дней отдыхающие ночуют в палатках, поют песни у костра под гитару и наслаждаются красотами природы и свежим воздухом. Затем пароход туристов собирает и возвращается на турбазу, откуда они уже разъезжались по домам. А чтобы туристы в лесу не дай боже не заблудились, гуляют они по тайге в сопровождении инструктора, который точно знает маршрут, место привалов на обед, ночёвок и т. д. Инструктор идет замыкающим, следит, чтобы никто не отстал и не потерялся. Для похода туристы снабжались турбазой сухпайком. В наш комплект сухпайка входило: каша в брикетах, супы в пакетах, тушенка, сгущенка, сахар, чай, сухари. А тут сгущенка из рациона выпала, а вместо неё нам выдали икру заморскую, кабачковую, в жестяных банках. А продукт сей, хоть и вкусный, и питательный, но сами знаете, на что похож. И во время маршрута на привале инструктору пришла в голову незатейливая мысль. Открыл он банку икры, посмотрел на неё… и есть не стал, а тайком сбегал вперёд по маршруту и содержимое банки прямо посреди тропинки выложил, а сверху ещё бумажку смятую положил для достоверности натюрморта. Прошло время обеда. Поднимает он туристов и, указывая направления движения в стороны тропы, идет как всегда замыкающим. Туристы, двигаясь по тропе, неизбежно натыкаются на художественно оформленную кучку и переступая через неё выражают своё возмущение: «Какого чёрта?! Какая падла навалила прямо на дороге? Места в тайге другого не нашла?» Всё в таком духе… И тут Танк (кличка инструктора), распихивая впереди идущих, вырывается на оперативный простор с криками: «Чего? Где?» А увидев кучку, со словами «люблю тепленькое» достает ложку и, зацепив ей содержимое кучки, отправляет в рот… И тут началось… Кого-то из туристов тошнит, кто-то в матерной форме выражает своё отношение к инструктору, в том смысле, что у него паёк надо отобрать, теперь знаем, чем он питается!!!! А Танк с ложкой бегает за нами и уговаривает попробовать, что это не то, что мы подумали, это он пошутил: Ему не верят, отмахиваются от него руками и ногами, и посылают по маршруту — на три буквы и дальше…
