Как только возбуждение немного улеглось, доктор Кирсли начал свою лекцию. Мне она показалась очень интересной, но публика не проявляла особенного внимания к его словам. Темой его лекции была женская плодовитость и мужская сила. Указывая своей тросточкой на моем теле расположение различных органов в женском организме, он ринулся в атаку на «замшелые предрассудки некоторых людей», говоря о благотворном влиянии шпанской мушки на женскую привлекательность и плодовитость. Он сказал, что более естественные способы пробуждения сексуальности могут принести не меньше радости и удовлетворения.

Затем он стал рассказывать о своем «ложе блаженства», которое вместе с моим появлением на сцене в качестве Позолоченной Девы было гвоздем программы.

— Это ложе плодородия — единственное в своем роде во всем мире. Это мое изобретение, которое призвано воодушевить любого мужчину на выполнение его супружеского долга, помочь ему и его даме получить максимум удовольствия и при желании способствовать их плодовитости. Эта кровать имеет двенадцать футов длины и восемь — ширины, она опирается на сорок прекрасно ограненных столбиков, изготовленных наиболее искусными мастерами из великолепных сортов цветного стекла. Вокруг постели установлено восемь венецианских зеркал, в которых можно одновременно увидеть каждое движение, которое вы совершаете, со всех сторон. Эти многократно повторенные отражения вливают в жилы мужчины необыкновенную силу и наполняют томлением тело женщины, делая его восприимчивым к ласке и готовым принять семя. Все мы знаем, какой неудержимой страстью пылает жеребец, когда он подходит к кобыле — зрелище, которое не может не восхитить и от которого многие женщины не могут оторвать глаз. Чтобы воодушевить джентльмена на такие же подвиги, матрас нашей необыкновенной кровати набит отборным волосом из конского хвоста, само присутствие которого и замечательная упругость, которую он придает постели, усиливают в мужчине инстинкт размножения. Для того чтобы еще больше вдохновить обе стороны, принимающие участие в соитии, в матрас вшито множество шелковых мешочков, наполненных благовонными травами и специями, которые выделяют свой аромат при каждом толчке, что создает неповторимую атмосферу любви. — Во время этой речи его лицо было необыкновенно серьезным и торжественным, а голос оставался искренним и честным: — Некоторые примитивные племена, обитающие в жарких тропиках, используют такой метод контрацепции: после коитуса женщина начинает высоко подпрыгивать и приземляться на прямые ноги. Моя кровать служит прямо противоположным целям: в ней есть специальный механизм, который сразу после соития приподнимает бедра женщины, что способствует возникновению беременности. Если женщина хочет зачать ребенка, она должна лежать в таком положении не менее получаса после того, как семя попало в ее вагину, чтобы сперматозоиды могли проникнуть в матку. — Захваченный потоком собственного красноречия, он распростер руки, словно хотел одарить благословением свою аудиторию. — Ни с чем не сравнимый любовный экстаз, который дает совокупляющейся паре наше «ложе блаженства», способен принести любящим наивысшее удовлетворение, а как доказано наукой, вероятность зачатия многократно возрастает, когда соитие полностью захватывает мужчину и женщину и когда они получают наибольшее удовольствие от телесной любви. Каждый джентльмен, желающий провести вечер на «ложе блаженства» со своей женой, может испытать бесчисленные преимущества, которые оно предоставляет на собственном опыте и всего за пятьдесят фунтов стерлингов.

Вечер за вечером, неделю за неделей я слушала эти лекции, пока мужчины из публики пристально разглядывали похотливыми глазами каждый дюйм моего тела, а дамы тихонько вздыхали, глядя на мужские достоинства огромных негров, которые поигрывали мускулами, стоя за моей спиной. И все же это был не самый трудный способ зарабатывать тридцать фунтов в неделю. Тратить же заработанное у меня не было ни особенной необходимости, ни возможности, потому что мне разрешалось покидать Хэбберн-хаус только дважды в неделю по утрам. Доктор всячески старался не допустить, чтобы я общалась с кем-нибудь из его клиентов.

Вокруг того, кто я такая и откуда взялась, ходило много разговоров, и доктор Кирсли, зная о том, что все таинственное — особенно привлекательно, старательно охранял тайну Позолоченной Девы, распуская слухи, что я — незаконная дочь одного европейского наследного принца. Многие в это поверили, а в то, что я девственница, верили практически все. Многие из наиболее состоятельных лордов предлагали доктору весьма значительные суммы за право быть моим первым мужчиной. Ему приходилось отвергать все эти просьбы под тем предлогом, что он обещал моим родителям сохранить мою девственность. Ведь если бы только стало известно, что я уже не девственна, я потеряла бы большую долю своей загадочности и привлекательности.

Жизнь, которую я вела, была легкой, беззаботной и опьяняющей, мне и в голову не приходило, что оплата моего труда не соответствует его ценности и популярности, которую благодаря мне снискал Хэбберн-хаус. Так продолжалось до середины июня, когда я узнала от Бетти, что доктор получает от каждого, кто приходит на его лекции, по две гинеи за час. Мне не составило труда подсчитать, что за то, что я показываю публике свое обнаженное тело, покрытое краской, он собирает с жаждущих посмотреть на Позолоченную Деву по четыреста фунтов в неделю.

В тот же вечер, за пять минут до своего выхода на сцену, я потребовала от доктора Кирсли повысить оплату моих услуг с тридцати до ста фунтов в неделю. Я была готова к тому, что натолкнусь на жесткую отповедь со стороны доктора, но грязная ругань, которой начала меня поливать его экономка и управляющая миссис Мердок, оказалась для меня неприятным сюрпризом.

Когда эта женщина находилась в обществе аристократов, она перенимала их манеры и была сама грация и обходительность, но стоило кому-нибудь из прислуги или персонала вызвать ее недовольство, как она обрушивалась на голову несчастного или несчастной с самыми отвратительными и непристойными ругательствами. За этой сладкой улыбкой и светским обхождением скрывалась самая настоящая злобная карга.

— Лучше заткни свою дерьмовую пасть, ты, грязная сука, вонючая подстилка, а не то я тебя вышвырну обратно в ту помойку, где тебе и место! — злобно выкрикивала она.

Я поняла, что она уже давно вынашивала в себе ревнивую ненависть ко мне и ей нужен был только повод, чтобы наброситься на меня. Доведя себя до исступления, она влепила мне такую пощечину, что я пошатнулась и с трудом устояла на ногах. Довольная эффектом, она завизжала еще громче:

— У тебя губа не дура, шалава подзаборная! А жопа у тебя не слипнется? Еще чего захотела — сто фунтов за то, что ты будешь выставлять свои паршивые сиськи да свою тощую задницу! Да за кого ты себя, черт подери, принимаешь? Может, ты и сама поверила, что ты — принцесса?

Я вся ощетинилась и, презрительно поджав губы, посмотрела на нее:

— Вы двуличная лицемерка и ханжа. Грубая, отвратительная баба и уж точно никакая не леди. Мне очень хотелось бы, чтобы эти люди, которые сейчас ждут моего появления в зале, услышали, как вы разговариваете. У вас изо рта так воняет гнилью, что меня наизнанку выворачивает, — брезгливо выдавила я.

Она оскалила зубы и, выставив вперед ногти, бросилась на меня, готовая разорвать меня на куски. Но прежде, чем мы успели сцепиться, между нами встал доктор. Удерживая нас на расстоянии вытянутой руки, он приказал Бетти отвести миссис Мердок в ее комнату.

Когда Бетти выволакивала ее из комнаты, по щекам миссис Мэрдок, размывая белила, текли слезы досады и она продолжала визгливо выкрикивать в мой адрес грязные ругательства.

Не обращая внимания на удаляющиеся крики, доктор пронзительно смотрел мне в глаза.

— Немедленно отправляйтесь в лекционный зал, — выдохнул он, сдерживая злость.

Я не сдвинулась с места и спокойно ответила:

— Не раньше, чем вы торжественно пообещаете мне, что с этого дня вы будете платить мне сто фунтов в неделю.