Очки упали на колени. — А? Что? Тетя, что такое? — Успокойся! Успокойся, Мэдлин, — на глазах у миссис Палмер стояли слезы. — Это все нервы, нервы, Мэдлин, мы просто все ужасно переволновались, ужасно испуганы. Наша психика не в состоянии сопротивляться. Это все нервы. Да, да, это все нервы.
Мэдлин провела вспотевшими ладонями по лицу, потом она принялась искать очки. Наконец, она надела свои очки и посмотрела на миссис Палмер.
Та вновь сжала руками виски, и вновь на ее глазах появились слезы. — Лора, моя бедная девочка, Лора, — шептала миссис Палмер. — Тетя, тетя, успокойтесь, не надо, а то я сейчас расплачусь.
Мэдлин гладила миссис Палмер по плечам, по коленям. Она хотела уже прильнуть к ней и поцеловать. — Лора, — тихо прошептала миссис Палмер. — Тетя, тетя, Лору мы уже не вернем, но мы всегда, всегда будем помнить о ней, каждый день. Каждый миг будем вспоминать нашу Лору, ведь я ее так любила. — Доченька, доченька, — миссис Палмер оторвала руки от своего лица, и крепко-крепко прижала к себе. — Мэдлин, девочка моя, Лора, — шептала она прямо в ухо Мэдлин, и ее голос был очень испуганным и нервным.
Мэдлин хотела сказать тете как она ее любит, но не успела. Послышались громкие шаги и веселый смех мистера Палмера. Он спускался сверху, ступеньки скрипели, он перепрыгивал со ступеньки на ступеньку, весело смеялся и хлопал в ладоши. Когда он сбежал в гостиную, миссис Палмер и Мэдлин разомкнули свои объятия и посмотрели на Лиланда.
Его голова была белой как снег. Седые волосы отлипали серебром.
На лице мистера Лиланда то появлялась, то исчезала сумасшедшая улыбка. — Лиланд, да ты совсем седой! — изумленно воскликнула миссис Палмер и приподнялась с дивана.
Мэдлин, сжав в руках чашку остывшего кофе, смотрела на мистера Палмера.
Тот еще шире улыбнулся, его губы растянулись уже не в улыбке: это был страшный оскал.
И тут мистер Палмер взъерошил свои седые волосы, подпрыгнул на одной ноге и принялся бегать вокруг дивана, на котором сидели женщины.
Мэдлин удивленно крутила головой, следя за теми па, которые выделывал мистер Палмер.
Тетя и племянница переглянулись. — Что с ним? — протоптала Мэдлин.
Миссис Палмерприложили палец к губам.
Мистер Палмер заверещал истошным голосом и примялся прыгать па одной ноге, как будто играл в классики.
Казалось, он вообще забыл обо всем, что происходило и последнее время. Казалось, что он забыл о своей дочери, о тягостных похоронах, о том, что его жена очень переживает и вот-вот может сорваться.
Он смотрел на всех веселыми безумными глазами.
Его губы то и дело растягивались в улыбке. Он прищелкивал пальцами как кастаньетами, стучал каблуком, отбивая такт никому не слышной музыки, вертелся волчком, приседал, раскидывал руки в стороны. — Эх! Эх! Эх! — вскрикивал он. — Какая прекрасная жизнь! Как все здорово! Какое яркое солнечное утро! — Дядя! Дядя! — попыталась остановить мистера Палмера Мэдлин. — О! Племянница! Как я рад тебя видеть! Какая красивая девушка! — Дядя! Дядя! Успокойся! — Зачем? Зачем мне успокаиваться? Мне хорошо, у меня прекрасное настроение. Думаете, я забыл, что Лора умерла? Нет, я это помню.
Миссис Палмер испуганно вжалась в спинку дивана. Она прикрыла лицо руками и едва сдерживала плач, который рвался из ее груди. — Лиланд, Лиланд, — дрожащим голосом прошептала она.
Но мистер Палмер не придал никакого значения словам своей жены. Он все так же отплясывал, бегая вокруг дивана, все так же вскидывал руки, и все также задорно хохотал. В уголках его рта появились сгустки пены, на глаза навернулись слезы.
Мистер Палмер приостановился, вытер носовым платком глаза и вновь весело захохотал:— Ах, Лора! Ах, Лора, девочка моя, мы сейчас вместе с тобой потанцуем. Я спою тебе песенку, почитаю стихи. А ты, Лора, споешь свою любимую песенку. Я помню, как ты пела на мой день рождения. — Мистер Палмер! Дядя! — попыталась успокоить и урезонить своего не на шутку расходившегося дядю Мэдлин.
Мистер Палмер жестом попросил Мэдлин замолчать. Та испуганно опустила глаза на ковер. Мистер Палмер остановился прямо напротив своей жены, сложил перед собой руки, поклонился, как будто бы он стоял на сцене, и начал читать стихи. — «Бормоглот», — громко произнес он название стиха. — Читает мистер Палмер, отец Лоры, — поклонился он. — Я читаю эти стихи потому, что сама Лора читать их не может.
Он улыбнулся и принялся декламировать:
Воркалось. Хлипкие шарьки пырялись по наве
И хрюкотали зелюки как мюмзики в наве
О, бойся бормоглота, сын, он так свирлеп и дик
А в гуще рымет исполин, злопастый бормашмык.
От слов женщина вздрагивала, как будто ее хлестали ни щекам.
Mэдлин прикрыла лицо руками, и хотела заткнуть уши. Ей казалось, что то, что сейчас происходит — это издевательство над памятью Лоры.
А мистер Палмер, не обращая внимания на то, какой эффект производит чтение стихов на жену и племянницу, продолжал:
Но взял он меч и взял он щит, высоких полон дум
В глущобу путь его лежит, под дерево тумтум
Он встал под дерево и ждет и вдруг гроахнул гром
Летит ужасный бормоглот и пылкает огнем.
Мистер Палмер на мгновение задумался. По его лицу было видно, что он забыл слова. И тогда он вновь повторил только что прочитанные слова:
Он встал под дерево и ждет, и вдруг гроахнул гром
Летит ужасный бормоглот и пылкает огнем.
Раз-два, раз-два, горит трава, взы-взы стрежещет меч
Ува! Ува! И голова бара-бодает с плеч.
Мужчина развеселился не на шутку. Он уже не декламировал стихи. Он принялся распевать их на мотив детской песенки. Он размахивал руками, хлопал в ладоши, притопывал, подскакивал на месте и без устали кланялся слушателям.
А слушатели испуганно жались на своихместах, боясь поднять глаза и встретиться взглядом с безумным Палмером.
Раз-два, раз-два, горит трава, взы-взы стрежещет меч
Ува! Ува! И голова бара-бодает с плеч.
О, светозарный мальчик мой, ты победил в бою,
О, храброславленный герой, хвалу тебе пою!
Мистер Палмер вновь на мгновенье задумался. На лице вновь появился страшный испуг: он снова забыл слова. Казалось, что сейчас он заплачет, закроет лицо руками и убежит со сцены. Он напоминал маленького ребенка.
Но тут он вспомнил:
Воркалось. Хлипкие шарьки пырялись по маве
И хрюкотали зелюки как мюмзики в маве.
Мистер Палмер окончил читать и несколько раз поклонился, как бы ожидая аплодисментов от своих слушателей. Но, так и не дождавшись, захлопал в ладоши сам.
После аплодисментов мистер Палмер вопросительно посмотрел на двух молчаливых слушателей, развернулся и, вскинув руки, весело хохоча и притопывая ногами, двинулся из гостиной к выходу. — Лиланд, Лиланд! — испуганно закричала миссис Палмер.
Она подхватилась с дивана и побежала за мужем. — Лиланд! Лиланд! — еще долго слышался голос миссис Палмер и безумный смех Лиланда.
Мэдлин поставила остывший кофе на стол и взглянула на ковер. Прямо у нее на глазах на ковре начало проступать и разрастаться огромное колышущееся пятно ярко красной крови. — Господи! Что это такое? — сама себе зашептала девушка.
Пятно становилось все больше и больше. — Кажется, я начинаю сходить с ума. Тетя! Тетя! — крикнула Мэдлин, но на ее голос никто не ответил.
А пятно все разрасталось и разрасталось у ее ног. Вдруг поверхность пятна сделалась выпуклой, как поверхность сферы, и изнутри проступило лицо длинноволосого гладко выбритого мужчины.
