Одри долго раздумывала. Наконец, написала несколько коротких фраз и оставила записку портье. Но потом спохватилась:

— Извините. Я, наверное, положу ее под дверь.

— Как угодно, мисс Хорн, — сказал портье.

Одри взяла записку и медленно пошла по коридору. Встречные постояльцы раскланивались с ней, Одри отвечала им легким кивком головы. По всему было видно, что девушка была чем-то очень озабочена, и что ей нужно немедленно увидеть агента Купера и рассказать ему что-то важное.

Наконец, она дошла до номера «14», того, в котором остановился специальный агент ФБР Дэйл Купер. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что в коридоре никого нет, Одри присела на корточки и подсунула под дверь сложенную вчетверо записку.

Заслышав шаги в конце коридора за поворотом, Одри быстро поднялась и поспешно отошла от двери. Навстречу ей спешила горничная с подносом в руках. На подносе в серебряном ведерке, наполненном льдом, стояла бутылка шампанского и два хрустальных бокала на высоких ножках.

— Где же это может быть Дэйл? — сама у себя спрашивала Одри и не находила ответа.

А специальный агент ФБР Дэйл Купер выходил в этот момент из взятого напрокат кадиллака, припаркованного возле полицейского участка. Через минуту Купер, Трумен, Большой Эд и полицейский Хогг уже сидели в одном из свободных кабинетов.

На письменном столе, под ярко светящей настольной лампой стоял аккуратный черный кейс.

Купер решительно сбросил смокинг, стал у стола и предложил Эду открыть черный кейс. Тот немного помедлил, вопросительно посмотрел на шерифа.

— Открывай, открывай, Эд. Это для тебя приготовили, — сказал шериф.

Эд щелкнул замками и поднял крышку. Внутри кейса лежали разнообразные усы, парики, накладные брови и контактные линзы, изменяющие цвет глаз. От удивления Эд причмокнул языком.

— Ну и ну! Вот это да! И кем же я сегодня буду?

Специальный агент Купер с помощью Хогга уже прилаживал на предплечье небольшой микрофон, присоединял разноцветные проводки, проверял, работают ли батарейки.

Хогг, неаккуратно прикрепляя микрофон липкой лентой, вырвал несколько волосков. От боли Купер поморщился.

— Извини, — сказал Хогг.

— Да ладно. Ничего, давай побыстрее, это не очень приятная процедура.

— Хорошо, — ответил Хогг.

— Ну что, тебе что-нибудь нравится? — поинтересовался Купер у Эда.

— Да, вот здесь ничего, только курчавый парик, я боюсь, что он будет мне маловат, ведь у меня очень большая голова. Даже в армии мне не могли подобрать на нее каску.

— Ничего, этот парик растягивается, он уже проверен, — сказал Купер, — примеряй, а усы я подберу тебе сам.

Эд принялся натягивать курчавый парик себе на голову. Моментально его лицо изменилось.

— Ну что, Эд, — спросил Дэйл, — ты себе такой нравишься?

— Черт его знает, — сказал Малкастер. — В этом полицейском участке даже зеркала нигде не найдешь.

— Ясно, когда работают одни мужчины, зеркал нигде не будет. Разве что, посмотреть в приемной шерифа. Там Люси повесила для себя большое овальное зеркало.

— Да ладно, я тебе и так могу сказать, Эд. В этом парике ты похож на гомика.

Эд немного обиделся.

— Нет, ну конечно, в настоящей жизни ты на гомика совсем не похож. Ты такой мужественный, — сказал Хогг.

— А сегодня нам предстоит развлечение, так что можно устроить и маскарад.

— Тише, тише, — оборвал всех Дэйл, — сейчас проверю, действует ли микрофон.

Он приподнял руку, приблизил губы к микрофону и принялся считать:

— Раз, два, три, проверка связи.

На столе включился миниатюрный приемник. Из-за того, что микрофон слишком близко находился к его антенне, из динамика раздался пронзительный писк. Микрофон фонил. Дэйл поморщился:

— Черт, даже в ФБР невозможно найти приличную технику. Представляете, как мы будем выглядеть в казино, если эта дрянь начнет пищать там?

Эд склонился над умывальником и двумя руками принялся приглаживать, взбрызгивая водой, растрепанные волосы парика.

— Это похуже, чем химическая завивка, — сказал Дэйл. — С ним ничего не станет ни под дождем, ни даже если ты нырнешь с головой в реку. Уже проверено.

— Ну, все, теперь, кажется, вид попристойнее, — выпрямился возле умывальника Эд Малкастер.

— Так ты, Дэйл, говоришь, что не я первый надеваю этот парик?

— Конечно, — сказал Дэйл, — последним до тебя его носил один негр.

— И что, я буду ходить с негритянской прической? — отшутился Эд. — Я буду похож на негра?

— Нет, на негра ты не будешь похож.

— Я же говорил, ты в этом парике похож на гомика, — сказал Хогг.

— Кстати, — уточнил Дэйл, — последнему владельцу парика за неосторожные слова прострелили голову. Так что лучше, Хогг, попридержи язык. Эд крепкий парень,

и с тобой справится.

Мужчины за разговором, за смехом, за шумом дождя не слышали, как напротив полицейского участка, прямо на середине дороги остановился пикап Лео Джонсона.

Лео опустил боковое стекло и недовольно поморщился, потому что в окнах участка горел свет.

Он отыскал взглядом окна кабинета шерифа. За незанавешенным окном, прямо над столом покачивалась блестящая клетка с нахохлившимся дроздом-пересмешником.

Птица уже не выглядела такой уставшей и измученной. Она уже достаточно подкрепилась и теперь весело пританцовывала на жердочке.

Загремел раскат грома, и в этот момент птица заговорила. Лео увидел ее раскрывающийся клюв, но не слышал ни звука. Он зло выругался:

— Черт, ты у меня договоришься, проклятая птица.

Он достал из-за спинки сиденья винтовку с оптическим прицелом и принялся носовым платком протирать объектив с окуляром.

— Сволочь!

Наконец, он припал к оптическому прицелу, и перекрестье легло прямо на клетку с птицей.

— Сейчас ты заткнешься.

Лео унял дрожь в руках, глубоко вздохнул и задержал дыхание. Перекрестье прицела легло прямо на черное тельце нахохлившегося дрозда.

Лео нажал спусковой крючок. Громыхнул выстрел, заглушенный раскатом грома. Посыпалось стекло, зазвенели, прыгая по бетонному тротуару, осколки.

— Получил свое!

Лео бросил винтовку на сиденье рядом и рванул с места. Его машина с выключенными фарами и габаритными огнями тут же растворилась в темноте.

Пуля разорвала дрозда на мелкие части.

Полетели в разные стороны перья, кровь потекла на дно клетки и тонкой струйкой стекла на расставленные на столе шерифа ровными рядами пирожные, приготовленные радивой Люси.

Из рамы сорвался последний кусок разбитого стекла, и в комнате наступила тишина. Погасла красная индикаторная лампочка включенного диктофона. Пленка остановилась, зафиксировав на себе все, что успел сказать дрозд-пересмешник. От звука выстрела и звона стекла мужчины вздрогнули. Хогг моментально выхватил из кобуры тяжелый револьвер.

— Что такое? — озабоченно спросил шериф.

— Черт, нужно было это предусмотреть, — сказал Дэйл, бросаясь к кабинету.

Следом за ним бросился, приглаживая на ходу приклеенные усы, Эд Малкастер.

В кабинете шерифа ярко горел свет. Сквозь разбитое стекло на пол лил дождь.

Дэйл остановился прямо перед столом и смотрел на то, как из клетки капают последние капли крови на разложенные пирожные.

— Кто-то убил птицу, — тяжело вздохнул Гарри.

— И почему я не потушил в кабинете свет, — сокрушался Гарри.

— Бедная птица, — сказал Дэйл и взял в руки диктофон, лежащий на столе.

Он отмотал назад пленку, но в волнении и нетерпении слишком мало. Из включенного микрофона раздался голос шерифа, который сокрушался о смерти дрозда.

Тогда Дэйл, уже не полагаясь на интуицию, просто отмотал пленку к самому началу и включил клавишу на воспроизведение.

Хогг, Эд, Гарри и Дэйл все замерли в напряженном ожидании. Все смотрели на маленький карманный диктофон. Наконец, из динамика послышалось шипение, и зазвучал голос Люси:

— Птичка-птичка, ну-ка, попробуй апельсин. Эти мужчины совсем не знают, чем тебя кормить. А я вот, знаю. На, попробуй, очень вкусная вещь.