Время вдруг скачком пошло нормально. Все действо заняло от силы десяток ударов сердца.
Дым забил всю комнатушку, не продохуть, но все равно света от пролитого масла достаточно, чтобы заметить любое шевеление. Еще и шашлыком тянет. Видно масло на руке у покойничка горит. Или морде... Ничего. Ему уже не больно.
Пожар грозит? Да вроде пока - нет. Дерево в постройке в основном дуб. На совесть строили. Так легко не загорится. И ладно.
Если кто еще и был, то в комнату не рвется. Понимаю его, или их. Нашумели мы неслабо, сейчас патруль будет. Им бы сейчас ноги унести. Если есть кому. Пуля в шестнадцать с половиной миллиметра - это сильно. Особенно с такой дистанции. Всех кого глазом зацепил, угостил свинцом от души. Но кого-то мог и не видеть.
Если террорист или террористы и сбегали в эти секунды по лестнице вниз, то я после такой звуковой атаки на собственные уши все равно ничего не услышал.
Сажусь обратно на стул и начинаю ждать кавалерию из-за холмов. Как в вестерне. Они всегда прибывают, когда все закончилось. С трубой и звездно-полосатым флажком.
Бабах! - ушки выходит слегка отложило. Выстрел слышу.
Вот это на первом этаже. Ружьишко. Кто-то воюет. Пойти глянуть?
Неа...
Ищите дураков. Я и так тут навалил покойничков. Пусть уже другие.
А мы пока правый близнец перезарядим. На ощупь, естественно, чтобы и на долю секунды не терять дверь из поля зрения. Вот так, шпагу под правую руку на подхват, пистолет с одним зарядом и взведенным курком - под левую. И займемся нужным делом.
Бах!
А это с улицы. И что-то не серьезное. Пистолет. А вот звона стали не слыхать. А что слыхать? Патруль топочет, гремит амуницией. Но в дом их не пускают. Кто-то орет начальственно.
Ура! Слышу нормально. Наконец-то. И дымок в комнате вроде тоже стал рассеиваться. Вот теперь и левый близнец дозарядить можно.
А то кто его знает, что день грядущий нам готовит?
- Горский! Вы живы? - Голос с первого этажа. - Это майор Лешковский! - Ага. Старый знакомый. Как же, как же...
- Поднимайтесь, майор! Прикажите там захватить мокрый мешок, что ли. Или ушат с водой. Тут огонь разгорается. В дверях у меня три покойничка, не споткнитесь. Сейчас свечи запалю.
Майор топочет по ступеням. Не сам, с ним вроде как двое. У двоих шаг тяжелый, это сам майор и кто-то из полицейских или вояк, и еще каблучки. Женские. Хорошо, что я еще в сапогах. Встречать даму в сорочке еще туда-сюда, но босым - перебор.
Пока заливают огонь и оттаскивают покойников, зажигаю свечи в канделябре. Свет заливает комнату, высветив моего знакомца-конвоира майора Лешковского, какого-то усатого дядьку в мундире унтера внутренней стражи и милое личико пани Златы. Пани слегка растрепанна, а под глазом наливается хороший фонарь. В руке полька нервно сжимает младшего брата моих близнецов. Потайной пистолет. Малыш-то малыш, но калибр солидный, не меньше четырнадцати миллиметров. Эксклюзивная вещица. Это видно та хлопушка, что бамкнула на улице последней. Так мы, пани, еще и воевать умеем? И кто, скажите, порвал ваше платье, слегка, хм..., ну, не совсем слегка открыв нашим взорам ваши прелести, что вас саму нимало не смущает. И что это вы девушка так на меня глядите виновато...?
Да понял я, понял. В таком месте и таким составом за поручиками не ходят. А вот за генералами - могут. Опять Сережа башку за кого-то подставлял? За де Сангленом небось пришли? Тебе рот зажали и велели указать - '...а где тут ночует генерал от полиции'? Ты и указала мою комнатенку. Подстава, конечно. Но и единственный шанс, если вдуматься.
Ты ведь, солнце, знала, что я до полночи пишу? А иначе, какая ты агентша? А пока тебя спрашивали и лапали, де Санглен как-то улизнул и прислал подмогу. Или его и не было? Или...? Тогда - кто?
- Он успел уйти? - Я резко повернулся к хозяйке пансиона, загородив спиной майора. Требовательно гляжу ей в глаза.
Пани Злата непроизвольно кивнула головой. И мелко, по католически перекрестилась.
- Слава Иисусу Наисладчайшему... Их высочество...
Вышло интересно. Только сейчас женщина заметила, что крепко сжимает в руке разряженный пистолетик и крестится оружием.
Чего??!! Высочество?! Константин? Был здесь? Ах, тудыть его в качель... Говорила мне мама, 'много знаешь - скоро состаришься'. Тут с такими знаниями можно не состариться вовсе.
Пани, поняв, что проговорилась, прикрыла рот ладошкой, наконец, бросив железку на пол. А я на всякий случай отступил за стол, на поверхности которого лежали уже готовая к бою моя пара пистолетов и обнаженный клинок.
Если бы взглядом можно было убить, то я бы от взгляда майора помер на месте. Надо разряжать обстановку, а то усач уже на свое ружьецо косится. Он по выправке и ухваткам такой же унтер, как я балерина. Гвардеец или телохранитель. Но майор - опаснее.
- Ваш руководитель, который только по недоразумению не стал и моим начальником, действительный статский советник де Санглен, в этой самой комнате сказал очень правильные слова, майор. 'Одно дело делаем...'.
Я того, что говорила пани - не слышал. Слово Горского! А оно много для меня значит. - Я старался говорить убедительно и твердо. Подействует?
Не похоже.
Вон, как напрягся. Сейчас что-то будет. Только я вам не барашек на алтаре. Придется вас валить, ребята. Всех. Простите пани, не женская у вас профессия...
- Прекратить! - Голос да Санглена мог заморозить Терек летом.
Майор моментально расслабился, пренебрежительно глянув в мою сторону, усач остался неподвижен, но лоб его вдруг покрылся крупными каплями пота. Чего-то видно этот волчара разглядел во мне больше майора. Разглядел. Но не отступил бы. Хоть ружье в стороне, да и разряжено оно, скорее всего, а к ножу за голенищем или тесаку у бока я бы ему прикоснуться не дал. Уважаю...
Яков Иванович явился как нельзя вовремя. Как всегда элегантный, словно на улице не два часа ночи, а ясный полдень.
- Итак, Горский, чего вы не слышали? И не коситесь на свои пистолеты, они вам не понадобятся. - Де Санглен чуть усмехнулся.
- Не знаю о чем вы, ваше превосходительство. Могу только рапортовать о налете на пансион, в коем вы мне порекомендовали остановиться каких-то воровских людей. Троих поверг я, одного, видимо, подоспевший унтер-офицер из внутренней стражи. Я тело видел из дверей и слышал, как выпалило ружье. Были ли еще - не знаю, поскольку из комнаты еще не выходил.
- А как же! - де Санглен расплылся в улыбке. - Обязательно были. Вернее был. И сбежал бы, кабы не наша очаровательная пани Злата. Она этого человека мало того, что подстрелила, так еще и умудрилась сделать это так, что тот остался жив, - пани облегченно вздохнула, - и сейчас просто жаждет встретиться с вами, майор. Чтобы облегчить душу исповедью, по всей вероятности. Пани Злата, вам тоже следует привести себя в порядок. На ваш пансион напали обычные грабители. Не правда ли, поручик?
- Точно так, ваше превосходительство. Совсем распоясался криминальный элемент. - От этого определения де Санглен слегка приподнял удивленно брови, но я браво тараторю дальше. - Но на свою беду сей народец наткнулся не на мирного обывателя, а не русского офицера и не менее отважную, прекрасную хозяйку пансиона. Именно так и было.
- Вот и отлично. Майор, займитесь задержанным! А мы с вами, поручик, еще чуток побеседуем. Не против?
- Не смею противоречить.
- Вином угостите? А то от всех этих переживаний, голова уже кругом идет.
- Извольте, ваше превосходительство, могу предложить отличный Кагор. И монаси приемлют...
