А пока плывем. И слушаем, как поют уланы. Ведь действительно хорошо. Голоса молодые, лихие. Поют самозабвенно, с присвистом как могут только солдаты, отправляясь на отдых, в предвкушении постоя, вина и баб.

  Земли бывшей Речи Посполитой в будущем году дадут в состав Великой армии около девяноста тысяч человек собственных войск Герцогства Варшавского. Какое-то количество поляков еще служило во французском и австрийском контингенте. Часть сил воевало в Испании.

  Много. А вояки они хорошие. В этой компании были лучшими среди союзных сил Наполеона. Самые верные его союзники. Правда и мародеры наипервейшие. Но это им прощалось за храбрость. Как говорится - никто не совершенен.

  - А ведь это наши. - Гаврила почесал зудящую от пота кожу на плече. Жарковато в нашей коморке.

  - Какие такие 'наши'? - Толик, лежа на топчане, лениво ковырял щепочкой в зубах.

  - Да уланы из городка Констанцин-Езерна. Мы уже рядом. Они, видать, на маневры выезжали. Скоро на их разъезды выйдем. Готовимся, Сергей Саныч. До аварии - уже минуты.

  И авария произошла. Помог и усилившийся под вечер ветерок и ускорившееся в теснине между длинным островом и правым берегом Вислы течение реки. Баржа, под управлением твердой руки кормчего чуть сошла с фарватера и с громким скрежещущим звуком налетела на приготовленное заранее бревно топляка. Треск выламываемых досок, довольно сильный толчок и наш 'Титаник' терпит крушение. Все взаправду.

  На палубе поднялась суматоха. Ругань купца, немецкий язык очень выразителен, причитания приказчика. Гомон поденщиков, обсуждающих событие. Баржа влетает в прибрежные камыши, приставая к берегу на вынужденную стоянку.

  Буквально через пять минут раздался стук копыт. Разъезд, или вернее конный патруль улан вынесся на берег.

  - Что произошло? - Голос старшего патруля звучал хрипловато, этаким матерым баском. Видно человек зрелый.

  - Пан вахмистр (старший унтер-офицерский чин в уланах), беда у нас. Разорение! Гвалт! На топляк налетели. Бедаа!! Товар попортили, время теряем. Убытки несем. Бедная моя голова... - Взвыл Изя.

  Ответом стал громовой хохот улан. По голосам вроде человек пять. Ничто не доставляет человеку столько радости, как беда ближнего своего. Смотрите фильмы Чаплина, убедитесь.

  В этот момент на берег видимо сошел Черкасов, так как тон вояки несколько изменился. Последовал уже другой разговор с купцом, тем более что купец тот оказался дворянского звания. Вахмистр, по говору силезец, непринужденно перешел на немецкий и общался с саксонским купцом вполне вежливо. Как мы и предполагали, стоянка наша оказалась совсем рядом с запретной зоной.

  По-хорошему жолнежи нас должны отсюда отправить, но за несколько бутылок вина и заверение, что мы с берега ни ногой щекотливый вопрос уладили.

  Потом баржу проведали и егеря. Эти вели себя пожестче, еле-еле уговорили нас не сгонять с берега и дать провести ремонт. Баржу проверили, но в вонючих кожах рыться не захотели, тем более, что перспектива отведать винца куда приятней.

  Невдалеке от баржи егеря поставили пост из трех человек, на всякий случай или по инструкции уж не знаю, но наша баржа оказалась под наблюдением.

  А молодцы французы. И мы молодцы. Учли такую возможность. Троих нелегалов на барже припасли, их-то под контролем не удержишь, тем более - ночью.

  Естественно пока шли все эти действия, мы сидели в своей коморке тише мышей под веником. Особенно когда егеря проверку баржи устроили. Обошлось...

  А с наступлением сумерек мы с вами в прятки и поиграем. И ночка нам в подмогу. Темненькая да безлунная как на заказ и камыш у борта баржи в дугу. И вино, конечно. Солдаты нам ремонтироваться дадут сколько угодно долго с таким-то грузом. Вон наши охранники уже потягивают его прямо из бутылки, пуская ее по кругу. На здоровье, ребята, а мы потихонечку по своим делам через камыш и поползем.

  По плану и описаниям агентов местность нам была знакома. Прибрежный кустарник потом аллея, дорога и сад. А там еще сто метров заброшенных огородов и будет задняя стенка фольварка. Вот только туда мы не пойдем. Вернее пойдем, но позже. А пока мы с Толиком замерли в прибрежных кустах, точнее на границе камыша и кустарника. Гаврила отправился вниз по течению на встречу с братьями. Место встречи было оговорено заранее. Толик только сегодня перед выходом, узнавший о группе поддержки, только выматерился на тему плана 'Б'. Но одобрил. Его я решил все-таки посвятить в нашу тайную задумку. Уровень подготовки Гаврилы он уже оценил, а на предложение войти в долю только кивнул. Кто ж от такого отказывается. Нема дурных.

  Снизу мокро, сверху комары. Но мы старательно сохраняем неподвижность. Комбинезоны из грубого полотна грязно-серого цвета бахматые и удобные, головы повязаны то ли на арабский то ли на пиратский манер куском такой же материи невзрачного цвета, чтоб ветки волосы не цепляли. За неимением камуфляжа наша одежка чем-то напоминающая одежду знаменитых ниндзя отлично служила в ночное время. Можно было рядом пройти и не заметить. Тем более если еще и пучки травы с веточками навешать на себя да лицо и руки илом вымазать. Мои напарники маскировались мастерски, ну и я старался не отставать. Огнестрела с собой не взяли, только ножи.

  Лежим. Мокнем. Ждем.

  Короткий свист какой-то ночной птицы. Наш условный сигнал прозвучал совсем не с той стороны, куда уполз Гаврила. Нормально?! Он че, круг сделал?

  Опачки, а вот и Гаврила. Точно, кружек прошел. Страхуется.

  Силуэт не один, а, похоже, их уже двое. Кто там с ним? Ага, точно еще один человек, но в теньке держится. Гаврила сигналит - 'за мной'.

  Ладно. Поползли. Недолго. Дальше двигались ложбинкой переходящей в овражек, что позволило идти, сперва пригибаясь, а после и во весь рост следом за нашими проводниками.

  Двигались сторожко, но довольно быстро. Гаврила с кем-то из родичей вроде передового дозора, а мы с Толиком через метров пятнадцать в арьегарде. Шли где-то полчаса. Сперва оврагом, а после леском вышли к болотцу. Именно здесь в Вислу впадает речка Свидер и это место регулярно затапливается. Через чавкающий грунт выползли на глинистый обрывчик и вышли к развалинам старой мельницы, которая как раз на этой речке Свидер и стояла.

  А неслабый пожар тут был когда-то. Стены мельницы кое-где еще сохранились - кирпичная кладка, а все остальное выгорело вчистую. Произошло это давненько, все руины заросли чертополохом и другим бурьяном вперемешку с какими-то кустами, даже деревца росли толщиной в руку. Выходит по времени не меньше пятнадцати лет тому назад горело. Уж, не при Костюшко ли? Фельдмаршал Суворов со своими чудо-богатырями в этих местах память о себе долгую оставил тогда. Бои шли нешуточные.

  Место запущенное и мрачное. Для того чтобы спрятаться лучше не придумать.

  Так и есть. Вот под стеной вроде как лаз в подвал, или вернее цоколь под руинами. Пришли.

  Тихий обмен фразами проводника с теми, кто находится внутри этого подвала, причем на каком-то тарабарском языке. Я ничего не разобрал. А вот Толик похоже кое-чего понял. На мой вопросительный взгляд шепнул:

  - Офеня.

  Слыхал я о елманском или алеманском говоре, тайном языке коробейников, нищих и скоморохов. Блатная 'музыка' как раз из этого же древнего наречия и произошла. Тут, правда, я не мастак, а вот мой современник похоже в курсах. Откуда только? Впрочем, у всех свои секреты.

  Мелькнул слабый лучик света, похоже внутри свеча или лучинка горит. Вползаем под развалины на коленках, а иначе никак. Лаз не длинный, и мы оказываемся в довольно обширном помещении. У лаза тускло горит лучинка. Ну, принимайте гостей, хозяева.