Мучительные раздумья над оперативными картами, тщательное изучение деталей обстановки, безупречное знание положения и возможностей своих войск, повседневная забота об их всестороннем обеспечении, постоянные поиски лучших, целесообразных способов разгрома врага, мобилизация подчиненных на выполнение боевых задач, выезды на передовую в самые критические моменты и сотни, сотни других забот — такова нелегкая доля генералов и офицеров, которые буквально валились с ног от чрезмерного переутомления, мерзли наравне с солдатами, получали ранения, контузии и гибли как герои...
Безусловно, тогда, в январе 1945 года, постоянное напряжение на грани человеческих возможностей было характерно для деятельности Толбухина, Желтова, Неделина и других. Враг готовил контрудар, и его во что бы то ни стало надлежало отразить с наименьшими для наших войск потерями.
Противнику удалось скрытно сосредоточить юго-восточнее города Комарно 4-й танковый корпус СС в составе пяти танковых и трех пехотных дивизий. В них насчитывалось 530 танков, в основном тяжелых, до 1400 орудий и минометов. Соотношение сил было неравным: фашисты имели в 17 раз больше танков, чем мы, артиллерии в 4,5 раза и располагали примерно пятикратным численным превосходством в людях.
Ночью 2 января, в 2 часа 30 минут, после мощного огневого налета гитлеровцы перешли в атаку на том участке, где оборонялся 31-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора С.А.Бобрука. При этом в первом эшелоне наступало до 200 вражеских танков и до четырех полков мотопехоты. С рассветом активные боевые действия начала и окруженная в Будапеште группировка. Она стремилась соединиться с войсками, продвигавшимися с северо-запада.
С утра 3 января противник ввел в горловину прорыва в общей сложности более 300 танков и штурмовых орудий. Несмотря на самоотверженные и мужественные действия советских воинов, неприятельские танки вышли на дороги, ведущие к Бичке и Будапешту, что заставило маршала Толбухина немедленно отдать приказ о срочном создании второй полосы обороны на рубеже Эстергом — Бичке и о размещении там танкового и двух механизированных корпусов. Кроме того, он поручил Неделину собрать с неатакованных направлений как можно больше артиллерийских средств и сосредоточить их против основной вражеской танковой группировки.
Митрофан Иванович в течение ночи и одного неполного дня направил к месту прорыва противника 28 артиллерийских и минометных полков. Он выслал в каждый полк офицеров штаба, которые в зависимости от сложившихся обстоятельств принимали соответствующие меры по безукоснительному исполнению замысла и распоряжений командующего артиллерией.
К утру 4 января войска фронтового оборонительного заслона развернулись в полосе шириной около 25 километров. При этом все основные дороги, выходы из дефиле гор, окраины населенных пунктов и опушки рощ были заняты нашей мотопехотой, танками и артиллерийскими батареями различных калибров (вплоть до 152-мм), а также зенитными орудиями, способными поражать «королевские тигры». На флангах развернулись истребительно-противотанковые артиллерийские полки. Глубина обороны дополнялась расположенными на закрытых огневых позициях минометными, гаубичными и тяжелыми пушечными полками. Два истребительно-противотанковых артиллерийских полка находились в резерве командующего фронтом.
В результате оперативных и четких действий Неделина средняя плотность артиллерийских средств на направлении главного удара противника была доведена до 56 орудий и минометов на 1 километр фронта, а глубина противотанковой обороны достигла 10-14 километров.
Натолкнувшись на искусно организованный, непреодолимый противотанковый рубеж, противник, потеряв большое количество техники и живой силы, вынужден был 6 января прекратить свои атаки. За пять дней фанатического, истерического наступления фашисты продвинулись всего лишь на несколько километров и были остановлены. До окруженных в Будапеште войск им оставалось еще 25 километров, но это расстояние они уже не могли преодолеть: не хватало моральных и физических сил.
Не сумев организовать прорыв к Будапешту со стороны Комарно, фашистское командование спешно запланировало второй контрудар — из района северо-западнее города Секешфехервара. Наступление предполагалось вести в двух направлениях: с северо-запада на Бичке и с юго-запада на Замоль. В итоге, по замыслу гитлеровцев, действовавшие под Бичке части 3-го Украинского фронта должны были оказаться в кольце. А обе группировки попытались бы пробиться к Будапешту и все же деблокировать окруженные в нем войска.
Контрударные соединения имели в своем составе по три танковые дивизии. Движение на Замоль противник начал в 8 часов 40 минут 7 января. На боевые порядки 5-й гвардейской воздушно-десантной дивизии 20-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора Н.И.Бирюкова ринулось одновременно свыше 120 вражеских танков и штурмовых орудий. Через 40 минут возобновились атаки противника и в полосе 31-го гвардейского стрелкового корпуса в направлении Бичке.
И на этот раз многочисленные яростные атаки фашистов разбивались о неприступную оборону. Немецкие танки превращались в горящие факелы. Они уничтожались метким огнем артиллерии и подрывались на густо поставленных нашими саперами минных полях.
В эти январские дни особенно стойко сражались и наносили большой урон противнику в районе Секешфехервара и Замоля артиллеристы 9-й и 42-й истребительно-противотанковых артиллерийских бригад под командованием полковников И.В.Грищенко и К.А.Леонова. Так, батарея майора А.Н.Бородая за 40 минут боя сожгла 5 и подбила 4 вражеских танка. Более 20 танков подошли вплотную к огневым позициям батареи, снаряды рвались вокруг пушек, но воины не дрогнули. На взвод лейтенанта С.И.Ермолаева двигались семь вражеских танков. Три из них были уничтожены. Однако все, кроме Ермолаева, погибли. В этой смертельной схватке комсомолец Ермолаев не раздумывая со связкой противотанковых гранат бросился под немецкий танк и подорвал его. Прочитав поступившее в штаб артиллерии фронта донесение об этом подвиге, Митрофан Иванович приказал полковнику К.А.Леонову немедленно подготовить наградные документы и отправить их в Москву. И вскоре Президиум Верховного Совета СССР посмертно присвоил лейтенанту С.И.Ермолаеву звание Героя Советского Союза.
Отважно действовали и расчеты зенитных орудий. Например, 8 января шесть расчетов 60-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона гвардии майора И.П.Попова лишь за три минуты боя севернее Секешфехервара уничтожили семь «тигров».
Благодаря героизму советских воинов противник за пять дней в районе Секешфехервара продвинулся только на 7 километров, а под Бичке так и остался на исходных позициях. Все его повторные попытки прорваться через нашу оборону закончились неудачей. Враг понес большие потери в живой силе, лишился 100 танков, а также различной другой боевой техники.
Наступило временное затишье. Оно настораживало наше командование: вероятно, противник готовился нанести новый удар, так как проводил крупные перегруппировки своих сил.
Наша разведка, к сожалению, не могла точно установить, куда стягиваются неприятельские войска. Этому во многом мешали сплошная облачность и частые снегопады с дождями. В штаб фронта поступали самые противоречивые сведения.
Ясно было одно: противник хитрит, пытается ввести нас в заблуждение. Проводя ложные передвижения в северном направлении, фашистское командование сумело к 17 января скрытно сосредоточить два танковых корпуса на левом фланге 4-й гвардейской армии.
К третьему контрудару изготовились пять немецких танковых дивизий, ряд венгерских пехотных и кавалерийских частей. На избранном направлении противник располагал 600 танками, 1200 орудиями и минометами и имел явное численное превосходство в людях.
Гитлеровцы намеревались прорвать нашу оборону между озерами Веленце и Балатон и стремительным броском к Дунаю рассечь войска фронта на изолированные части, а затем, повернув на север, выйти к Будапешту.
